Похищенные инопланетянами - Александр Глазунов

Для меня проблема темных космических сил довольно неоднозначная и спорная, но я не хочу и не могу упрощать ее. Все неизвестное и загадочное, если его отрицать, не признавать, то, значит, ему проигрывать, так как в этом случае мы себя ставим в положении слепцов, оказавшихся в неизвестном большом городе: кто-то сердобольный может помочь перейти через улицу, а какой-то злоумышленник толкнет под машину. Мне необходимо было разобраться и понять, намерены ли были осуществлять свои угрозы темные космические силы в отношении шестерых контактеров, и если да, то каким образом. Первый испуг прошел, и теперь главное не качнуться в другую сторону — недооценки ИХ или полного игнорирования возможного воздействия, надеясь на защиту СВОИХ контактеров светлой ВЦ. Поэтому я и искал ответы на волнующие меня вопросы, которые могли скрываться и в событиях, в которых я участвовал почти семь лет назад. Хотя толчок для подобных воспоминаний я неожиданно получил несколько позже и совершенно неожиданно.

Как-то меня пригласили на встречу с болгарской ясновидящей Верой Крумовой-Кочевской. Проходила она на квартире одного московского драматурга, как выяснилось, большого друга многих известных и знаменитых экстрасенсов, целителей, всякого рода магов, и, кроме всего прочего, замечательного человека. Среди приглашенных оказались колдун России Юрий Тарасов и мой знакомый Аким Богатырев — единственный в своем роде целитель, усовершенствовавший «бальзам Караваева» и способствовавший его популяризации, человек честный и бескорыстный.

Помню, как он отвел меня в сторону и шепнул:

— У ясновидящей-то порча, и довольно сильная…

Оснований ему не доверять у меня не было, так что этот его вывод я сомнению не подвергал, да и поразмыслить над его словами не успел, потому как в этот момент Юрий Тарасов, что-то, видимо, доказывая Вере Крумовой-Кочевской, громко и с некоторой долей досады в голосе произнес:

— Да какая разница, как я себя называю — колдун, маг, целитель, экстрасенс, Господь Бог… Больному важнее, что я его вылечу. А кто это сделает: Бог, шарлатан или дьявол — ему совершенно безразлично…

С ним никто не спорил.

Однако мне пришлось невольно вспомнить эти слова буквально где-то год спустя. Но история эта началась гораздо раньше. Однажды при довольно странных обстоятельствах я познакомился с человеком, показавшимся мне несколько необычным.

А дело было так. Одна моя знакомая страдала многими серьезными заболеваниями, и врачи от нее давно отказались. И вдруг я узнаю, что она излечилась разом от всех своих недугов. Вместо вялой, вечно задыхающейся малоподвижной толстушки, я увидел почти стройную энергичную женщину, по виду которой не скажешь, что долгие годы она действительно тяжело болела. В конце концов, она призналась, что ей подсказали адрес одного деда, который ее вылечил.

Естественно, у меня тут же возникло желание познакомиться с ним, о чем я вскоре и попросил мою знакомую. В течении нескольких месяцев, зная, что она время от времени ездит к своему избавителю, я спрашивал, как дед отнесся к моему предложению. И получал, как мне казалось тогда, довольно невразумительный ответ: мол, как только приезжаю к нему, все что-то мешает поговорить с дедом обо мне; но она все помнит, и при случае обязательно скажет. Так повторялось несколько раз. Я начал уже терять надежду на встречу с загадочным дедом, как вдруг она звонит и говорит, что я могу к нему поехать.

— Значит, все-таки спросила, не испугалась? — засмеялся я, уверенный в том, что она просто морочила мне голову по каким-то своим причинам.

— Да, нет, — отвечает, — я ничего ему не говорила. Но вот последний раз была у него, он и сказал — пусть тот журналист приезжает.

— Подожди, — не понял я. — Так если ты ему обо мне не говорила, как он мог узнать, что я хочу с ним познакомиться?

— Думай, что хочешь, но так именно и произошло. И вообще, не удивляйся ничему, когда будешь у него…

Пожав плечами, я выяснил, как к нему доехать — загадочный дед жил в Подмосковье и довольно далеко. Кстати, то, что мне рассказала знакомая о нем и что я, честно говоря, пропустил мимо ушей, считая, что это сплошные выдумки, тотчас же всплыло в памяти. Дед лечил больных, самых тяжелых, безнадежных, можно сказать, в бочке. Что это за бочка, я так и не сумел толком у нее выяснить: обычная бочка — и все. Но однажды, когда моя знакомая в течение нескольких дней находилась у него — некоторые больные подолгу жили у Деда, пока не наступал перелом в болезни, — она тоже заинтересовалась, что за бочка стояла во дворе около дома. В тот момент в ней сидела какая-то женщина, и она медленно направилась к ней, хотя всех Дед предупреждал — подходить близко к бочке ни в коем случае нельзя. Метров за пять до нее она вдруг почувствовала исходящие от бочки сильные волны, которые будто пронзали ее тело насквозь и заставляли его вибрировать. Вряд ли она соображала, что происходит, потому как сделала еще несколько шагов и…

Когда очнулась, увидела над собой Деда.

— Я ж говорил не лезть, — сердито произнес он, — не случись меня рядом, тебя бы и не откачали…

Этот случай настолько испугал мою знакомую, что свое предстоящее сидение в бочке — к чему, очевидно, дед ее готовил, — она ожидала с ужасом. И когда такая минута настала, всеми силами пыталась воспротивиться, но ее просто затолкали в нее.

Что было дальше, она плохо помнит. Единственное, что отчетливо врезалось в память — зеленая яркая звезда во лбу Деда.

Результатом ее сидения в таинственной бочке стало полное излечение от всех болезней. Даже если она многое и напутала в своем рассказе или преувеличила, то факт ее выздоровления неоспорим. Поведала она мне и о том, что Дед смазывал больных какой-то жидкостью, и у того на теле проявлялись пораженные болезнью места. Называл он эту жидкость «гадостью»…

В тот солнечный весенний день на дорогу к дому таинственного чародея я затратил несколько часов. Жил он на отшибе, на самом краю деревеньки из нескольких домов, дальше шло поле и лес. Подойдя к дому, не совсем уверенный, к тому ли, я увидел худощавого мужчину в трусах и майке с сигаретой в зубах: темное лицо, слегка раскосые глаза — он походил на татарина или монгола. У дома на лужайке высилась куча щебенки, по которой вся в слезах ползала на коленях девчушка лет четырех. Мужчина помогал ей передвигать ноги. Рядом стояла молодая высокая женщина, спокойно взирающая на происходящее.

— Вот так, поняла? — говорил он ей. — Пусть тренирует ноги как можно больше, сейчас для нее это — главное.

Я спросил где живет такой-то. Мужчина пристально взглянул на меня:

— Ну я, что дальше?

На вид ему было лет сорок, может чуть больше, однако на деда он походил мало, потому я снова спросил о целителе. Он усмехнулся и отвел меня в сторону. Я признался, что много про него слышал, выложил сразу и про «изумруд во лбу», который якобы у него видели. На все это он отреагировал довольно спокойно, заметив, что видят и фиолетовый свет, но все это реально и зависит от состояния больных. Однако поговорить нам не удалось. Подошла женщина с парнем лет четырнадцати — очевидно, его пациентом, так как он тут же спросил, как здоровье Миши. Женщина ответила, что все хорошо, а приехали потому, что соскучились. Из обрывка разговора я понял, что Миша, ее племянник, страдал шизофренией. Честно говоря, глядя на него, не подумал бы — вполне нормальный парень. Женщина приехала, как она сказала, за «гадостью» и посоветоваться насчет своей дочери Ольги. Оказалась, что та фактически шестнадцать лет из своих девятнадцати страдает рассеянным склерозом, ходила вся скрюченная, а из больницы ее просто выписали на инвалидность. Год назад ее привезли сюда, к Деду (именно так его все называли). Она прошла лечение в «бочке» — теперь вот нормальный человек, работает. Однако последние два месяца почему-то не выходит на улицу, никого не хочет видеть и ничего не ест; каждую ночь, по ее словам, ей снится желтый ослепительный свет, который она называет золотым.

— Это уже хуже, — поморщился Дед, — видимо, переборщил с энергетикой, не мог устоять перед соблазном все средства перепробовать. А может, наоборот, это-то и помогло. Да вы не волнуйтесь, это у нее много энергии скопилось, потому и не может среди людей находиться и не ест ничего. Через год все придет в норму. Ко мне не захотела приехать?

— Да нет, даже не намекала.

— Ну и прекрасно, значит, ничего страшного…

Подошла еще молодая женщина с парнем лет шести и отозвала Деда в сторону, затем они ушли в дом. Очевидно, ее он хорошо знал. Оставшаяся стоять со мной женщина подтвердила мою догадку — та лечилась у Деда от рака, теперь вот сама лечением занимается.

В этот момент на крыльцо вышел Дед и позвал нас в дом. Войдя в небольшую комнату, я увидел у стены большой камин, справа стояла тахта, посреди небольшой журнальный столик; на подоконнике микроскоп, банки, бутылки с жидкостью различного цвета.