ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД - Егор Гайдар

мы поддерживаем не его администрацию, а частную собственность, конвертируемый рубль, гражданское общество в России. Именно исходя из этих аргументов, съезд "ДВР" подавляющим большинством голосов – 157 "за", 1 "против" – принял решение: энергично поддержать Ельцина в избирательной кампании.

Кое-кто тут же поспешил обвинить Гайдара в беспринципности. Недавно, мол, просил Ельцина отказаться от участия в президентской гонке, весной на всю страну по телевидению заявил, что поддерживать его не будет, и вдруг, нате вам – летом повернул на 180 градусов. Но ведь – повторяю для непонятливых – и ситуация с весны изменилась на те же 180 градусов. И надо быть ослом, чтобы из чистого упрямства талдычить старое, так сказать, "не поступаясь принципами".

В канун выборов стало совершенно очевидным, что Ельцин имеет все шансы одержать победу. Но его победа – это прежде всего победа курса реформ. Она – свидетельство того, что ребенок жив и дышит, что он будет расти и мужать. И значит – это победа тех, кто стоял у его колыбели, у колыбели реформ. А значит – это и моя личная победа.

Надеюсь, со временем Анатолий Борисович Чубайс, принимавший в президентской кампании куда большее участие, чем я, сможет рассказать откровенно о борьбе в верхних эшелонах власти вокруг силового варианта, о попытке спровоцировать введение чрезвычайного положения, о подготовке союза Ельцина и Лебедя и о драматических событиях, предшествовавших отставкам Коржакова, Барсукова, Сосковца. Пока все это, пожалуй, слишком близко и горячо для откровенного разговора. Для меня же сейчас важно другое – победа Ельцина на президентских выборах 3 июля подвела черту и под историей русской революции начала девяностых годов, и в целом под историей коммунизма в России.

КПРФ, не прорвавшись к власти в 1996 году, несмотря на боль общества, тяжело приспосабливающегося к иной жизни, и упустив волну первого постсоциалистического политического цикла, теперь власть в России не получит никогда. Если, конечно, сама радикально не перестроится.

Мне думается, что это лучший выход и для самой КПРФ. Проиграв на июльских выборах, она, тем не менее, остается влиятельной оппозиционной силой, представленной в парламенте, контролирующей значительную часть регионов, притом не несущей непосредственной ответственности за происходящее в стране. Наверняка в ней самой начнется процесс размежевания, выделения тех сил, которые готовы принять как данность институты гражданского общества и социал-демократизироваться.

Как-то в личном разговоре сказал одному из лидеров коммунистов, что их победа была бы опасней всего для них самих. Когда все развалится, а это, в случае их прихода к власти, неизбежно, с ними вряд ли поступят так мягко, как после августа 1991-го. Он мне не возразил. Иногда, глядя на то, как Зюганов ведет предвыборную кампанию, у меня складывалось впечатление, что он и сам боится своей победы, понимает, что не совладает с рычагами, регулирующими сегодня жизнь России. Все-таки, видимо, именно созданные рынки, частный сектор, отношения собственности стали той преградой на пути к власти, перешагнуть которую коммунистам так и не удалось.

ТЕПЕРЬ молодой, еще очень несимпатичный, несовершенный российский капитализм, только что счастливо избежавший угрозы коммунистической контрреформации, стоит перед новой стратегической дилеммой. Собственность и власть в России еще четко не отделены, переплетены тысячами нитей. Преуспевание банка или предприятия еще больше зависит от тесных отношений с органами власти, чем от эффективности собственной работы. Налоговое и таможенное регулирование, пронизанное льготами, напоминает решето, через которое уходят триллионы рублей. У чиновников широчайшие возможности расходовать государственные средства по собственному усмотрению. Не обеспечены равные правила игры. Создание и перераспределение административной ренты куда более надежный путь к обогащению, чем освоение новой продукции, выход на новые рынки. Источником многих социально-экономических проблем служит само коррумпированное государство, за которым скрываются мощные интересы тех, кто сегодня причастен к перераспределению этой административной ренты, мечтает, чтобы именно такой коррумпированный, бюрократический капитализм упрочился в России. За разговорами о борьбе против рыночного романтизма и усилении контроля государства над экономикой скрываются, как правило, именно эти корыстные интересы. Такого рода капитализм неплохо известен по опыту "третьего мира". Он даже позволяет обеспечивать экономический рост, но всегда в уродливых формах, при вопиющем социальном неравенстве, порождающем постоянную социально-политическую нестабильность.

Никакой не секрет, что надо сделать, чтобы вывести развитие российского капитализма на иной, цивилизованный путь. Нужно:

– Четко отделить собственность от власти.

– Обеспечить равенство правил игры в экономике.

– Заделать дырки в налоговом и таможенном режиме.

– Ввести в действие закупочный кодекс – инструмент жесткого контроля за расходованием государственных средств.

– Резко ограничить вмешательство бюрократии в управление конкурентными секторами экономики.

– Заставить государство делать то, чем оно должно заниматься в условиях рынка, – обеспечением порядка, устойчивости национальной валюты, соблюдением контрактов, социальной защитой, регулированием естественных монополий.

Иными словами, России жизненно необходим новый цикл либеральных реформ, позволяющих сделать наш молодой рынок менее криминальным и коррумпированным; власть – более компетентной и честной; распределение результатов экономического роста – более справедливым. Именно борьба вокруг этих альтернативных путей будет определять политическое и экономическое развитие России в ближайшие годы.

Но это уже другая история. И для другой книги.