Эскадра его высочества - Алексей Барон

– Прячьте, же! Полиция!

Снаружи долетел заливистый лай. Послышались мерный топот, голоса, лязг железа.

Недобро усмехаясь, Рикки посмотрел на Гюстава.

– Кажется, вы в чем-то меня подозреваете? – багровея, спросил Гюстав.

Вместо ответа Рикки сделал сильный и очень быстрый выпад. Гюстав успел лишь немного отклонить лезвие, прорвавшее рукав и оцарапавшее плечо.

– Ребята! – завизжал кривоносый Джованни. – Бей бей пискала! Это он, он альгвасилов навел!

Приглашение было принято. В Гюстава полетели табуретки, каминные щипцы, тяжелые оловянные кружки, пущенные, впрочем, не очень верными руками. По-настоящему опасным оставался один Рикки. Он кружил, делал обманные движения, выбирая момент для неотразимого удара. И молчал.

Гюстав был вынужден уделять внимание многим противникам, стремившимся достать его, кто ножом, кто кочергой. Краем глаза он уловил, что мерзкий старик дотянулся до одного из пистолетов, брошенных на лавку.

Но стрельба отнюдь не входила в планы почтенного хозяина. С неожиданным проворством кабатчик сгреб Джованни в охапку и намертво притиснул его к своему брюху.

– Са… ту… шишь… бо… ров… – в несколько приемов выдохнул кривоносый.

Тут в дверь сильно заколотили.

– А ну-ка. Именем базилевса-императора!

– Рикки, – рассудительно произнес пожилой матрос, – пора ставить бом-брамсели.

В таверне установилась тишина. Бородач нехотя вложил шпагу в ножны и молча прошел на кухню, не удостоив взглядом бывшего противника. За ним поспешно потянулась остальная компания. В несколько секунд таверна опустела.

Приблизился растерянный хозяин, оставаясь, впрочем, за пределами досягаемости шпаги Гюстава. Этому-то деваться было некуда.

– Сударь, у вас есть все основания мне отомстить. Прошу вас, не делайте этого. Не ради меня, но ради моей семьи! Трое дочек…

Из кухни выглядывали печальная женщина и упомянутые дочки.

– Я умею быть благодарным, – продолжал хозяин. – Подумайте, кому в наше время бывает лишним надежный человек?

– Ладно. Открывай дверь, надежный человек.

– Так я могу надеяться?

– Я еще никого не выдавал полиции.

– О, благодарю вас, съер!

Дверь содрогнулась от ударов.

– Сейчас, сейчас, господа, – крикнул кабатчик. – Вы согнули мой засов!

Снаружи пообещали согнуть ему что-нибудь более важное, если он не поторопится.

Гюстава удивило, что кроме обычных алебард альгвасилы были вооружены еще и мушкетами. На некоторых даже красовались кирасы. Командовал отрядом толстый, шумливый, лысый и чудовищно усатый алькальд Мармиль.

– Дьявольщина! – заявил Мармиль с порога. – Кого я вижу! Дорогой съер, что за потасовку вы тут учинили?

– Да так, размялся немного.

– Ну, – сочувственно молвил Мармиль, – разрядка вам сейчас очень нужна.

– И хорошая выпивка, дорогой алькальд. Составите компанию?

Такое предложение полицейскому со стороны капитана гвардии, пусть и бывшего, стоило немалого. Особенно в присутствии подчиненных.

– Что за вопрос! Когда я отказывался? Только потом вам грозит штраф за порчу имущества, уж не обессудьте.

– Пустяки. Портобелло, надеюсь, вы нас угостите?

Кабатчик с поразительной быстротой отыскал бутылку.

– Обрат алькальд! Материальных претензий не имею, – выпалил он.

– Вот и чудесно, – сказал Мармиль, пробуя вино. – Тогда придется арестовать вас, досточтимый мэтр.

– О, пресветлый! Да за что?

– Винцо неплохое, черт побери. Но в вашем кабаке совершено нападение на дворянина.

Портобелло вперил умоляющий взгляд в Гюстава. Гюстав щедро плеснул в кружку алькальда.

– Дорогой Фернан, я не хотел бы, чтобы история получила огласку. Она мне сейчас ни к чему, понимаете? Дама…

Мармиль осушил кружку, гулко захохотал и ткнул Гюстава кулаком.

– Понимаю, все понимаю, поэтому до сих пор жив-здоров. Но не могу, – сказал он. – Кого-то же я должен арестовать.

– Что, это так обязательно?

– А как же, друг мой! Сами посудите. Гоняю по городу двадцать пять солдат – и ни одного врага базилевса. Можно подумать, их нет! Позор, конец престижу. К тому же, по секрету вам скажу, платят мне за сданную голову.

– А, только-то. Ну, эту проблему мы сейчас решим.

– Каким образом?

– О, простейшим. Помните моего вороного?

Мармиль отставил недопитую кружку.

– Ага. Того, с белыми чулками?

– Да.

– Помню, как не помнить. Великолепный жеребец! И что же?

– Предлагаю его вам.

Префект укоризненно покачал головой.

– Подарок при исполнении – это взятка, дорогой Гюстав.

– Кто говорит о подарке? Готов уступить за… э… полтора цехина.

– За сколько, за сколько? – не поверил своим ушам Мармиль.

– За полтора. Устроит?

– Идет. Только вот беда, – Мармиль похлопал по карманам, – я не ношу с собой кошелька на службе.

– Мудро.

– Да. Позору не оберешься, если стянут.

– Что и говорить, – согласился Гюстав.

– Так вот, денег при мне нет, – радостно повторил алькальд.

– О, пустяки, – сказал мэтр Портобелло наиболее благородным из своих голосов. – С удовольствием стану вашим кредитором, обрат алькальд!

– Договорились, – сказал Мармиль. – Но учтите, я здесь ни при чем. Деньги вы даете не мне, а благородному капи… съеру Форе. Как поняли?

– Почту за честь.

Алькальд допил вино и со стуком поставил кружку.

– Сержант, вы видели в этом убогом кабачке врагов базилевса?

Сержант обвел таверну фиолетовым носищем, крякнул и очень здравомысленно изрек:

– Да нету ж никого, шеф. Окромя следов драки.

– Вот и мне так показалось, обрат мой, хранитель закона. Возьмите пару бутылок. Жить-то всем надо… По милости Пресветлого.

– Кры-гом! – мгновенно скомандовал сержант. – Шевелись, дармоеды! Думаете, враги базилевса нашего, императора ненаглядного, только и знают, что по кабакам сидеть? Шиш вам, рахитики! Враги, они есть везде повсюду! Только в других местах прячутся. Дошло до дышла?

– Так точно, обрат сержант. Ясно.

– А кому неясно – морду набью. Ну-ка, шагом… арш!

Громыхая и лязгая, альгвасилы двинулись к выходу. Мармиль доверительно склонился к Гюставу.

– Будьте осторожнее, съер. Ордера на ваш арест у нас еще нет, но увольнением из армии дело не ограничится. А от серых пискалов ни жеребцом, ни даже телкой не отделаешься. Впрочем, кому я советую? Умный человек всегда сообразит, чем прикрыть вместилище мозгов!

Тут он подмигнул, гулко захохотал, напялил на лысую голову шляпу и удалился.

– Сударь! Так вы и есть тот самый знаменитый капитан Форе? – почтительно спросил кабатчик.

– Бывший капитан.

– Не имеет значения! Не далее чем вчера в этом трактире пели ваши песни.