Евангелие любви - Колин Маккалоу

Кэрриол остыла. Разве можно сердиться, если приведены такие веские основания? Его лицо так далеко от нее. Но какое оно умиротворяющее – не красивое, не сексуальное – просто естественное.

– Да, – печально сказала она. – Я вас понимаю, Джошуа. Вы, конечно, правы.

Кристиана смутило, что он так легко одержал победу. Он настроился на серьезную борьбу и теперь не знал, что сказать. Вместо этого подхватил ее на руки и, громко смеясь, закружил по комнате, а она вырывалась и визжала.

На шум прибежала мать и чуть не зарыдала от счастья. Они не поругались, как хорошо! Джудит просто побурчала и успокоилась.

Вид матери отрезвил Кристиана. Он тут же поставил Джудит на пол и смущенно потер ладони.

– Я победил, – запинаясь, объяснил он. – Отныне буду гулять по всем городам, которые мы посещаем.

– Боже! – испугалась мать и буквально рухнула на стул.

– Не волнуйся, – успокоил ее сын. – Я не жду, что вы с Джудит станете ходить со мной, вы по-прежнему будете ездить на машине.

Кэрриол собрала остатки собственного достоинства и предприняла контратаку:

– Все это прекрасно, Джошуа, но не надо терять благоразумия. Ваши выступления на радио и телевидении никто не отменял. А главная беда маленьких городков в том, что студии в них далеко друг от друга. Предлагаю компромисс: гуляйте сколько хотите. Но если расстояние больше мили, будете ездить на машине.

– Нет, только пешком. Никаких машин.

– Джошуа, посмотрите на вещи трезво. Мы уже пять недель колесим по стране, и впереди еще не меньше десяти недель. С каждым днем, на который удлиняется тур, с каждым новым чертовым городом, куда нас посылают власти предержащие, мы теряем все больше энергии, и самое лучшее – закончить все как можно скорее, пока нас не оставили силы. Я и так уже проигрываю войну с Вашингтоном. – Джудит пришла в ужас от собственной несдержанности.

Но Кристиан даже не заметил ее замечания.

– Это не рекламный тур. Это дело всей моей жизни! Я для этого рожден! И для этого меня увезли из Холломена. Мне казалось, вы понимаете!

– Конечно, понимаю, – кивнула она. Однако она упустила из виду, как изменилось его мироощущение после Мобила и привезенной матерью новости. – Вы правы. Больше ни слова. – Она положила ладони ему на голову. А затем пододвинула стул и села. – Мне надо подумать. Вот что: мы сейчас в Литл-Роке. Севернее нельзя – зима вступает в свои права. Надо поворачивать на юг. Посетим точки переселения в Арканзасе, потом двинемся в Техас, затем в Нью-Мексико, Аризону и Калифорнию. Скажем, двенадцать недель максимум. Но вместо того, чтобы проводить в городе один день, будем оставаться на два, так что вы сможете ходить по городу, не изнуряя себя. А на север ни шагу.

Предложение Джудит ужаснуло Кристиана:

– Нет, так не пойдет! На Север нужно ехать именно зимой. Оставшиеся там люди нуждаются во мне больше, чем те, кто живет на Юге, будь то переселенцы или местные. Северные города пока не умерли. Но после решения Вашингтона продлить временное переселение с четырех месяцев до шести они начнут угасать. Это известие заставляет северян взглянуть в глаза правде, с которой они до сих пор не хотели мириться. Люди напуганы, подавлены, они чувствуют, что почва уходит у них из-под ног. Нет, никакого Юга! Или Север, или ничего! Рождество в Чикаго. Новый год… скажем… в Миннеаполисе или в Омахе.

– Джошуа Кристиан, вы сошли с ума! Туда нельзя соваться зимой. Можно замерзнуть насмерть!

Свою скромную лепту внесла и мать, слезно умоляя сына. Кэрриол надеялась на логику и силу убеждения, но Джошуа оставался глух к их словам, отгородив от них свое сердце. Он поедет на Север или никуда. И будет ходить пешком.

Поэтому из Литл-Рока они повернули на Север, все больше погружаясь в самую суровую зиму, какую видел мир. Снег уже шел даже на берегах Мексиканского залива, а в северных городах ноги утопали в нем и целую неделю мела пурга. Но Джошуа ходил пешком. В Цинциннати, Индианаполисе, Форт-Уэйне. Кристиан оказался прав: люди выходили ему навстречу и шли за ним.

Поначалу Кэрриол и мать мужественно старались держаться рядом, но ни у той, ни у другой не было его энергии, да они и не собирались воспламеняться и сжигать себя. Поэтому, если позволяли условия, следовали за ним на машине. Если нет, ждали в гостинице.

Новый распорядок отводил на каждый город три дня вместо одного, и вскоре Кэрриол и мать признали, что если не Джошуа, то им по крайней мере так легче. Они могли дольше спать, не прыгать постоянно из постели в постель. И Джудит не требовалось постоянно быть начеку из-за журналистов – общение с ними Кристиан свел почти на нет. Пилот Билли тоже вздохнул с облегчением, между полетами стало больше времени. Он копался в машине и не сомневался, что она может летать, как птица.

Так постепенно Кристиан добрался до южной оконечности озера Мичиган. Внешность его изменилась. Он был по-прежнему чисто выбрит и коротко подстрижен, но твидовый костюм, в котором он пришел на шоу Боба Смита, сменила куртка полярника. Он ходил очень быстро, преодолевая пять миль в час, если позволяли погодные условия. Не многие выдерживали такой темп. Как правило, его окружало человек двадцать, но и они шли с такой скоростью только ярдов двести, а затем отставали, и их сменяли другие, благо маршрут его походов был опубликован и заранее известен и подготовлен.

Благодаря стараниям местных властей, которые расчищали дороги, у Кристиана могло сложиться ложное представление об условиях на Севере, которое подкреплялось тем, что кончились продолжавшиеся все начало зимы снегопады. В Декейтере Джошуа объявил, что собирается распрощаться с вертолетом.

– Из города в город буду переходить пешком.

– Боже праведный, это невозможно! – испугалась Джудит. – Из Декейтера в Гэри на Рождество? Вы замерзнете. Но даже если выживете, на дорогу уйдут недели. А что, если попадете в пургу? Вы же знаете, здесь все приходится планировать с оглядкой на бураны – и походы, и полеты. И почему вы решили, что в нашем распоряжении внезапно появилось столько времени? Джошуа, пожалуйста, будьте благоразумны.

– Я пойду! – отрезал он.

– Не ходите!

Ее крик проник сквозь стену в комнату матери. Та, робея, пошла к сыну узнать, в чем дело. Она боялась правды, но решила, что еще тяжелее оставаться в неведении.

– Представляете, что задумал этот… этот идиот? – повернулась к ней Джудит. – Он хочет идти пешком из Декейтера в Гэри! А что, если попадет в буран? Что же, нам все это время болтаться над ним в вертолете на случай, если придется его спасать? У вашего сына есть хоть сколько-нибудь здравого смысла? Поговорите с ним. Я умываю руки.

Но мать потеряла дар речи. Перед ее глазами возникло прекрасно сохранившееся тело замерзшего мужа. Она увидела его так ясно, словно все случилось вчера, и вспомнила процедуру опознания, когда ее вызвали в Буффало и ей пришлось осмотреть множество других трупов прежде, чем она узнала Джо. Только теперь она представила себе не Джо, а Джошуа.