Таинственный остров (перевод Н. Немчиновой и А. Худадовой ) - Жюль Верн

Они возились более двух часов и, наконец, спустили на землю не только оболочку с клапаном, пружинами, медными частями, но и сетку, иначе говоря, верёвки и тросы — будущий такелаж, а в придачу — обруч и якорь. Оболочка сохранилась хорошо, если не считать, что нижняя её часть была порвана.

Целое богатство свалилось им с неба.

— А ведь если нам, мистер Смит, вздумается покинуть остров, то в путь мы пустимся не на воздушном шаре, верно? Воздушные корабли никак не желают лететь, куда тебе хочется, нам-то это известно! Послушайте, давайте построим хороший бот, этак тонн на двадцать. С вашего позволения, я вырежу из этой парусины фок и кливер, а из остального сошьём себе бельё!

— Посмотрим, Пенкроф, — ответил Сайрес Смит, посмотрим.

— А пока надо всё спрятать в надёжное место, — заметил Наб.

Действительно, нечего было и думать о доставке такого тяжёлого груза — полотна, тросов, верёвок — в Гранитный дворец, для этого нужна была повозка, а пока следовало уберечь богатство от непогоды. Поселенцы общими усилиями донесли всё на берег; там они обнаружили в скалах довольно большое углубление, почти пещеру, защищённую от ветра, дождя и морского прибоя.

— Вам понадобился шкаф, вот вам шкаф, — сказал Пенкроф, — на ключ его не запрёшь — значит, нелишним будет заделать отверстие. О двуногих ворах я не думаю, а думаю о ворах четвероногих!

В шесть часов вечера работа была закончена. Окрестив бухту «Портом Воздушного шара», путники отправились к мысу Коготь. Пенкроф и инженер беседовали о планах, которые следовало осуществить в ближайшее время. Прежде всего нужно перекинуть мост через реку Благодарения, чтобы наладить сообщение с южной частью острова, затем отправиться с тележкой за аэростатом, ибо на лодке его не перевезёшь, и, наконец, соорудить пагубное судно; Пенкроф оснастит его как шлюп; и тогда можно будет пуститься в кругосветное путешествие… вокруг острова, а затем…

Близилась ночь; уже начало темнеть, когда наши путники добрались до мыса Находки, где был обнаружен драгоценный ящик. Они и тут не нашли следов кораблекрушения; пришлось согласиться с выводом, к которому уже давно пришёл Сайрес Смит.

От мыса Находки до Гранитного дворца оставалось ещё четыре мили, они были быстро пройдены; путники дошли берегом до устья реки Благодарения; наступила полночь, когда они добрались до первой её излучины.

Ширина реки тут равнялась восьмидесяти футам, и переплыть реку было нелегко, но Пенкроф обещал преодолеть эту трудность и должен был сдержать слово.

Надо сказать, что наши путники выбились из сил. Переход был длинный, а отдохнуть им после находки шара не удалось. Всем хотелось поскорее добраться до Гранитного дворца, поужинать и лечь спать — был бы мост, они через четверть часа очутились бы дома.

Ночь была очень тёмная. Пенкроф собирался выполнить обещание — соорудить нечто вроде плота, чтобы переправиться через реку Благодарения. Наб и моряк вооружились топорами, облюбовали у самой воды два дерева, пригодные для плота, и принялись рубить их под корень.

Сайрес Смит и Гедеон Спилет сидели на берегу и ждали, когда понадобится их помощь, а Герберт бродил неподалёку.

Вдруг юноша, который в эту минуту шёл вверх по течению, бегом вернулся и, показывая на реку, крикнул:

— Смотрите, что там такое?

Пенкроф бросил работу и увидел, что по реке плывёт какой-то предмет, смутно видневшийся в темноте.

— Да это лодка! — воскликнул он.

Все двинулись туда и, к своему великому удивлению, увидели, что вниз по течению плывёт лодка.

— Эй, там, на лодке! — крикнул Пенкроф по привычке, свойственной морякам, не подумав, что лучше, пожалуй, было бы помолчать.

В ответ — ни слова. Лодка всё приближалась, и когда она оказалась шагах в двенадцати, моряк изумлённо воскликнул:

— Да ведь это наша пирога! Фалинь оборвался, и она поплыла вниз по течению. Право, вовремя явилась!

— Наша пирога?.. — пробормотал инженер.

Пенкроф был прав. То была их лодка. Очевидно, фалинь лопнул, и лодка приплыла сюда от истоков реки Благодарения! Итак, надо было поймать пирогу, пока быстрое течение не унесло её в море, что Наб и Пенкроф умело сделали с помощью длинного шеста.

Лодка пристала к берегу. Инженер прыгнул в неё первым, схватил фалинь, пощупал его и убедился, что он действительно перетёрся о скалу. Журналист сказал ему вполголоса:

— Я бы назвал это случаем…

— И очень странным! — подхватил Сайрес Смит.

Так или иначе, но случай был счастливый! Герберт, журналист и Пенкроф в свою очередь влезли в лодку. Они не сомневались, что фалинь перетёрся; всего удивительней было то, что лодка появилась именно в тот миг, когда колонисты находились на берегу, где им удалось её перехватить; через четверть часа она уплыла бы в море.

Случись всё это во времена, когда верили в духов, путники с полным правом могли бы подумать, что на острове поселилось сверхъестественное существо, дарившее людей, потерпевших крушение, своими милостями!

Несколько взмахов вёслами, и поселенцы оказались в устье реки Благодарения. Лодку вытащили на песчаный берег возле Трущоб, и все направились к верёвочной лестнице Гранитного дворца.

Но вдруг яростно залаял Топ, а Наб, искавший на ощупь первую ступень лестницы, закричал…

Лестница исчезла.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Сайрес Смит молча остановился. Его товарищи обшарили в темноте гранитную стену, сначала подумав, что ветер сдвинул лестницу, потом решив, что она оборвалась, поискали на земле. Но лестница исчезла бесследно. Может быть, её забросило шквалом на первую площадку, находившуюся на половине подъёма к Гранитному дворцу, но выяснить это в непроглядной тьме было просто невозможно.

— Если это чья-нибудь шутка, — воскликнул Пенкроф, — то шутка глупая. Пришли домой и не нашли лестницы, чтобы подняться к себе в комнату, — тут усталым людям не до смеха.

Наб только охал.

— Но ведь ветра не было! — заметил Герберт.

— Начинаю подозревать, что на острове Линкольна творятся странные дела! — пробурчал Пенкроф.

— Странные дела? — переспросил Гедеон Спилет. — Право же, Пенкроф, всё это вполне естественно. Кто-нибудь пришёл, пока нас не было, расположился в нашем жилище и поднял лестницу.

— Кто-нибудь! — воскликнул моряк. — Да кто же, по-вашему?

— Скажем, охотник, ранивший пекари, — ответил журналист, — уж тогда он за всё перед нами отчитается.