История штурмана дальнего плавания - Иосиф Тимченко

Переход по Тихому океану, огибая остров Сикоку, проходил уже по достаточно хорошей погоде. По прибытии в порт Осака т/х «Долматово» без задержек был поставлен к причалу под выгрузку, которая была осуществлена за период чуть более полутора суток. Работали в этот раз на судне профессиональные японские докеры. Увольнение экипажу в город было сделано на короткий период только для посещения припортового рынка. Заполучив пополнение свежих продуктов, мы в балласте вышли снова в море.

Уже был получен на судно очередной наряд нашего диспетчера. Надлежало следовать нам к острову Рождества в Индийском океане для погрузки фосфатов назначением на порт Джилонг (Австралия), находящийся к югу от параллели 38° южной широты, недалеко от австралийской столицы Мельбурн.

Снова переход по Тихому океану, огибая Филиппинские острова. Пересекли по диагонали всё Филиппинское море, затем Целебесское море между островом Борнео и Филиппинами, и через Макассарский проход вышли в Яванское море (внутреннее индонезийское море).

За период океанских переходов наш штурманский состав уже хорошо отработал определения широт и долгот места судна астрономическим методом. Свои точки каждый из них проставлял теперь на путевых картах без дополнительных напоминаний старпома.

Однако при проходе в Яванском море вокруг оказалось множество мелких островов, отбиваемых на экране радиолокатора, было крайне трудно установить, где же какой остров. Поэтому на своей вахте, в навигационные сумерки, я специально запасся 5-тью высотами звёзд, линии положения по которым подтвердили после окончания астрономических расчётов, правильность наших навигационных определений. Такая чрезмерная «перестраховка» была вызвана влиянием на нас прошлого случая в Симоносекском проливе, когда мы едва не выскочили на камни. В данном рейсе всё протекало нормально. Мы уверенно следовали через море Бали к проливу Ломбок, между грядой индонезийских островов, для выхода уже в Индийский океан.

Остров Рождества (CHRISTMAS ISLAND), расположенный почти на половину градуса к югу от параллели 10° южной широты и около 1 градуса к западу от меридиана индонезийской столицы Джакарты (10,6°, 8 Е), был указан в лоции того времени с примечанием, что координаты острова определены приблизительно. С учётом возможной некоторой неточностью счисления ещё и нашего пути мы с особым вниманием следили по радиолокатору за окружающей обстановкой, опасаясь проскочить этот небольшой остров среди океана. Однако в результате, как оказалось, вышли к нашему месту погрузки великолепно.

Остров Рождества вулканического происхождения, поднялся почти в виде террикона из глубины океана, вокруг глубины свыше 6 тысяч метров. Гористая его поверхность покрыта буйной тропической растительностью. Кроме карьера по добыче фосфатов и небольшого участка по их размалыванию, других объектов на острове нет. От карьера к промышленным мельницам проложена небольшой длины узкоколейная железная дорога. Маленький жилой посёлок предназначен только для рабочих этого предприятия, которых на острове немного. Объезжая остров в ознакомительной экскурсии с агентом нашего судна в автомобиле типа «Виллис», невольно бросилось в глаза, что жилые дома — коттеджи, как у агента, так и у других на замки повсеместно не запирались, так как командировочных по контрактам здесь весьма мало, а местного населения совсем нет. Да и каких-либо приобретений, кроме самого необходимого для временного проживания у командировочных, также нет. Поэтому случаи хищений здесь абсолютно исключены — не имеют смысла.

Особо примечательным оказался на этом острове местный обычай постановки судов под эстакаду погрузки фосфатов. С подходом судна на борт прибывает местный лоцман со своей швартовной командой, полностью заменяющей всех судовых специалистов на палубе, участвующих в швартовных операциях: третьего помощника на баке и второго помощника на корме, боцмана у брашпиля и старшего матроса у шпиля на корме, а также всех матросов, расписанных по швартовному авралу. Таким образом, вся палубная команда превратилась в зрителей, наблюдавших за работой местных швартовщиков, не вмешиваясь ни в какие их действия. Более того, в больших металлических лотках на палубу с помощью судовых кранов были подняты бухты швартовных концов, определённой длины и назначения, для обеспечения креплений судна под эстакадой. Впервые в своей практике мы все с нескрываемым любопытством наблюдали такую своеобразную постановку судна под погрузку.

Вероятно, такой вариант швартовных операций здесь сложился в результате многолетнего опыта работы в условия открытого океана, с частыми волнениями и опасностями повреждений погрузочной эстакады. В результате указанных мероприятий они достаточно быстро ошвартовали т/х «Долматово» под эстакадой. При съезде на берег я обратил внимание, что наш становой якорь был отсоединён от якорной цепи без нашего участия, и лежал на берегу в ожидании возвращения на своё место после погрузки. Сама наша якорная цепь соединена со швартовной цепью, ведущей к мёртвому якорю у эстакады где-то на дне океана.

С началом погрузки судна, согласно выданному каргоплану, в трюм была опущена почти полуметрового диаметра погрузочная труба, по которой подавался размолотый до порошка груз фосфатов. Тонны высыпаемого груза мелькали с удивительной быстротой на электронном табло над этой погрузочной трубой. В таких условиях погрузка около 9 тысяч тонн фосфатов заняла всего около 6 часов. Необычной была для нас такая производительность, вероятно, она была продиктована здесь также океаническими условиями. При этом главный двигатель оставался на период погрузки в постоянной готовности.

Судовой агент, сопровождавший старпома по этой короткой ознакомительной поездке по острову, подарил мне специальную карту — рисунок этого острова с изображением вокруг на полях местных рыб, птиц и зверушек, которых здесь водилось в изобилии. Надо полагать, что такие сувениры в виде этой карты агент нередко практиковал дарить и на другие суда, приходящие к ним под погрузку.

Вызвал немалый интерес, только здесь обитающий, вероятно, особый вид крабов, называемых краб-разбойник, которые обосновались на местных деревьях, в основном на пальмах. Позже вызвал аналогичный интерес австралийский медведь-коала, живущий также на деревьях. Различные попугаи и птицы на этом острове были весьма привлекательными. Однако запасаться какой-либо живностью с острова морякам не разрешалось в связи с весьма строгими карантинными правилами Австралии (на их своём отдельном от всего мира особом континенте), куда направлялся постоянно основной грузопоток фосфатов и куда вскоре отправимся и мы.