Сборник Наше отечество - Опыт политической истории (Часть 2) - неизвестен Автор

Сталин и его ближайшее окружение пытались все трудности и просчеты в экономике свести к проискам классовых врагов. Таковыми в деревне явились кулаки, а в городе -- "буржуазные специалисты". Страну захлестнула волна "спецеедства". Начало показательным судебным процессам положило так называемое "Шахтинское дело". Перед судом предстали инженерно-технические работники угольной промышленности Донбасса. Их обвиняли в систематической, хорошо организованной вредительской и дивер-сионно-шпионской деятельности с целью подрыва каменноугольной промышленности. Поначалу советские и партийные работники Донбасса при изучении ситуации пришли к выводу, что оснований для таких серьезных обвинений нет, а причина всему технические неполадки и элементарное разгильдяйство отдельных инженерно-технических работников.

Однако после соответствующей информации Центральным Комитетом партии в Донбасс была направлена специальная комиссия в составе В. М. Молотова, Л. М. Кагановича, Е. М. Ярославского и М. П. Томского, которая задала иной тон и заданность работе. В помощь местным чекистам из Москвы выехал уполномоченный Экономического управления ОГПУ А. А. Слуцкий, который довольно быстро "нашел связь" шахтинцев с Московским центром, т. е. вредителями в Госплане в ВСНХ. Сотрудники ОГПУ осуществляли непосредственное руководство проведением научно-технической экспертизы, корректировали ее заключение, применяли в ходе следствия моральное воздействие на арестованных.

Члены комиссии ЦК ВКП (б) требовали усиления репрессивных мер в отношении инженерно-технических работников. Выступая в марте 1928 г., т. е. еще до суда, перед рабочими г. Артемовска, Е. Ярославский заявил, что против

"контрреволюционеров будут приняты все меры, иначе мы все погибнем". "Шахтинское дело" специально рассматривалось на апрельском (1928 г.) Пленуме ЦК ВКП (б). Оно послужило своего рода прецедентом, после которого репрессии против инженерно-технических работников и других групп интеллигенции шли по хорошо отработанному сценарию. Процессы над вредителями возникали всякий раз, когда обострялась внутриполитическая ситуация в партии, возникали разногласия или оказывался под угрозой авторитет Сталина. А его оппонентов сразу же спешили обвинить в том, что они льют воду на мельницу классового врага.

Осенью 1928 года во время отдыха Н. И. Бухарина в Кисловодске Сталину и его окружению удалось дискредитировать и отсечь от политического руководства большую группу бывших руководителей Московской партийной организации. Эта акция проходила в два этапа. На первом -- в сентябре--октябре -- было инспирировано обращение ряда членов МК в ЦК партии по поводу примиренческого отношения ряда руководителей районных партийных организаций к правому уклону. Начавшаяся проработка завершилась 18--19 октября 1928 года на VI чрезвычайной конференции МК ВКП (б) освобождением Пенькова, Рютина, Куликова, Мороза и других от руководства районными партийными организациями и выводом из состава бюро МК ВКП (б). В ноябре удар был направлен против руководства непосредственно МК ВКП (б). От занимаемой должности первого секретаря МК был освобожден кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП (б) Н. А. Угланов. Первым секретарем МК стал В. М. Молотов.

Таким образом, осенью 1928 года группа Н. И. Бухарина была лишена поддержки крупнейшей столичной партийной организации. Члены Политбюро М. И. Калинин и К. Е. Ворошилов еще в ходе июльского Пленума перешли на просталинские позиции. Началась подготовка к проработке Н. И. Бухарина, А. И. Рыкова, М. П. Томского. Сталину и его сторонникам (Молотову, Кагановичу, Микояну и др.) нельзя отказать в последовательности нагнетания обвинений. Сначала Бухарина, Рыкова и Томского обвинили в якобы примиренческом отношении к правому уклону, затем в колебаниях и паникерстве, наконец, они сами "превращаются" в правых уклонистов и, более того, в лидеров того самого уклона, за усиление борьбы с которым они сами голосовали на Пленуме ЦК партии.

1929 год на самом деле явился годом "Великого пере

лома". Путем хорошо продуманных политических ходов Сталину удалось устранить конкурентов в борьбе за власть. В начале года за пределы СССР в Турцию был выслан главный сталинский оппонент Л. Д. Троцкий, до этого находившийся в ссылке в Алма-Ате. Почти одновременно с этим в конце января -- начале февраля на объединенном заседании членов Политбюро ЦК и Президиума ЦКК ВКП (б) Н. И. Бухарин и его сторонники были обвинены Сталиным в том, что являются фактически вождями правого уклона в партии.

В партийных организациях страны "вдруг" развернулась кампания по осуждению сторонников "правого" уклона. А в канун апрельского Пленума ЦК и ЦКК ВКП (б) некоторые партийные организации стали выносить решения о выводе из состава ЦК трех влиятельных членов Политбюро -- Н. И. Бухарина, А. И. Рыкова и М. П. Томского. Одновременно 9 марта 1929 года Президиум Исполкома Коминтерна по предложению Д. 3. Мануильского выразил политическое недоверие Н. И. Бухарину и вошел в Политбюро ЦК ВКП (б) с предложением освободить его от работы в Коминтерне. К этому времени выступление группы Н. И. Бухарина против чрезвычайных мер в экономике переросло в борьбу против становления режима личной власти Сталина. Бухарин апеллировал к членам ЦК ВКП (б), поднимал вопрос о нелояльности Сталина, его грубости и нарушении принципов коллегиальности в работе Политбюро ЦК ВКП (б). Обосновывая свою позицию, он решительно отмежевался от какой-либо оппозиции. "Вы новой оппозиции не получите. И не один из нас никакой "новой" или "новейшей" оппозиции возглавлять не будет... Сколько раз нужно говорить, что мы за колхозы, что мы за совхозы, что мы за великую реконструкцию, что мы за решительную борьбу против кулака, чтобы перестали возводить на нас поклепы!", -- заявлял он.

Сталин и его сторонники обвиняли группу Бухарина в либеральном толковании нэпа, что квалифицировалось как линия на свертывание социалистического наступления и ослабление позиций пролетариата в борьбе против капиталистических форм хозяйства. Основу этих ошибок находили в бухаринских требованиях постоянных уступок крестьянству, в отрицании им неизбежности обострения классовой борьбы в переходный период. Сталин спекулировал на политических ошибках Бухарина в прошлом и настоящем, напоминал о его борьбе против В. И. Ленина

по вопросам Брестского мира, извратил суть переговоров Бухарина с Каменевым летом 1928 г.

Главная цель, которую ставил Сталин, была достигнута: апрельский Пленум осудил взгляды группы Бухарина "как несовместимые с генеральной линией партии и совпадающие в основном с позицией правого уклона", освободил Н. И. Бухарина и М. П. Томского от занимаемых постов в редакции газеты "Правда", в Коминтерне, в ВЦСПС, но в составе Политбюро они еще оставались. В мае 1929 года на очередной сессии ВЦИК было принято решение о целесообразности разделения председателя СНК СССР и РСФСР. Это делалось, чтобы ослабить позиции А. И. Рыкова, который совмещал их. Новым председателем Совнаркома РСФСР стал С. И. Сырцов.

Свое завершение разгром группы Бухарина получил осенью 1929 года. Вновь к осени было инспирировано новое обращение партийных организаций в ЦК ВКП (б). Несмотря на капитуляцию, на ноябрьском Пленуме ЦК ВКП (б), когда группа Бухарина выступила с заявлением о снятии своих разногласий с партией, было принято решение вывести Н. И. Бухарина "как застрельщика и руководителя правых уклонистов из состава Политбюро ЦК". Позднее из состава руководящих партийных органов были выведены А. И. Рыков и М. П. Томский. В обновленном составе Политбюро Сталин пользовался авторитетом не только вождя, но и ведущего теоретика партии. Празднование 50-летнего юбилея Сталина показало, что формирование режима личной власти вступает в фазу формирования культа личности вождя.

Вместе с тем в это время еще оставались представители старой партийной гвардии октябрьского и послеоктябрьского периодов, которые пользовались непререкаемым авторитетом в партии и государстве. Они занимали ведущее положение в руководстве местных партийных и советских организаций. Так, к XVI съезду партии летом 1930 года из 1329 руководящих работников, представляющих 165 округов, 1178 (88 %) вступили в партию до 1920 г. Они решительно поддерживали большинство ЦК в борьбе как против сторонников Л. Д. Троцкого, так и сторонников Н. И. Бухарина. Но именно эти представители старой партийной гвардии партийного руководства второго эшелона в 1930--1934 гг. оказывали сопротивление режиму личной власти Сталина в партии и государстве.

Власть Советов на местах все больше и больше становилась эфемерной. Они выполняли указания местных

партийных органов. Общее число членов сельских Советов к 1929 году увеличилось и составило 1 447 927 человек. Бумажный поток захлестнул местные Советы, доходя до фактических размеров. В докладной записке ЦИК СССР об организации работы Советов за 1929 год указывалось, что только в Хмельницкий сельсовет на Украине за один день поступило 55 различных бумаг, требующих немедленно исполнения. Большинство поступающих бумаг имело грозные предупреждения вплоть до "предания суду", а в циркуляре Краснодарского РИК, разосланного на места, настоятельно требовалось обеспечить зверское наступление на "кулака". По тому же Краснодарскому РИКу за 9 месяцев 1928 года прошло 20.000 бумаг. В одном из аульских сельсоветов Адыгейской области секретарь Совета две недели сидел только за составлением и заполнением различных форм статистической отчетности по организационно-массовой работе Советов. В докладной записке обращалось внимание, что окружные и районные работники не учитывают, что число работников на местах ограничено, и к тому же все они, как правило, малограмотны. Поэтому в практике грубый нажим вместо разъяснительной работы применялся как правило. Председатель одного из райкомов прямо заявил инструктору ЦИК СССР: "Нас пугают, и мы пугаем".