Возвращение не гарантируется - Данил Корецкий

В чемоданчике оказался ноутбук, от которого отходили разноцветные провода, заканчивающиеся черными датчиками. Он привычно подготовился к процедуре: надел Скату на голову резиновую ленту с металлическими дисками на висках, на запястье левой руки прицепил большую прищепку, на безымянный палец правой — маленькую, напоминающую наперсток.

Скат подвергался испытанию на искренность каждый месяц, поэтому процедура для него была привычной, а инструктаж он слышал столько раз, что знал наизусть, так же, как и вводные вопросы, призванные получить образцы реакции его организма на заведомо правдивые и заведомо ложные ответы, чтобы при дальнейшем допросе отличать ложь от правды.

Вообще-то, испытание человека, прошедшего контрполиграфическую подготовку, имеет свою специфику, но, судя по всему, пришедший полиграфист об этом не знал. Скорей всего, он из гражданского ведомства, не имеющего опыта работы с изощренными шпионами. Заглядывая в полученную от Гордеева запись, он добросовестно зачитывал вопросы, а Скат столь же добросовестно на них отвечал. Ему даже не приходилось прибегать к ухищрениям, позволяющим обмануть прибор, потому что в этом не было необходимости: говорил он чистую правду.

— Вы связаны с иностранной разведкой?

— Нет.

— Вы связаны с криминальными структурами?

— Нет.

— Вы получили ручку-передатчик для шпионажа за отрядом?

— Нет.

— Вы отобрали ручку-передатчик у нарушителя запретной зоны?

— Да.

— Вы знали, что в ручке находится передающее устройство?

— Нет.

Вопросов с разными вариациями, направленными на выяснение отношений Ската и ручки-передатчика, было много. Полиграфист внимательно изучал ломаные линии на мониторе ноутбука, которые отражали физиологические реакции организма на каждый вопрос. Частота пульса, мозговая активность, потоотделение… Процедура испытания продолжалась около сорока минут. В конце концов полиграфист покачал головой и повернулся к Гордееву.

— Реакций лжи не обнаружено, ответы на поставленные вопросы можно считать искренними с вероятностью девяносто пять процентов.

Особист поскучнел.

— Но пять процентов могут содержать ложь? — с надеждой спросил он.

— Теоретически да. Но пять процентов это обычная флюктуация. Погрешность. Она закладывается даже в самый бесспорный результат.

Полиграфист собрал свой чемоданчик и откланялся. На Ската он даже не взглянул, как дровосек не смотрит на срубленное дерево. Хотя Скат не был похож на дерево, тем более срубленное. Освободившись от датчиков, он продолжил растирать запястья, изучающе рассматривая особиста.

Гордеев сидел неподвижно, глядя в темное, зарешеченное окно и нервно барабаня пальцами по столу. Было видно, что он обдумывает нечто важное.

Помощник внимательно смотрел на него и ждал сигнала. Скат тер онемевшие кисти, хрустел пальцами. Силовики откровенно томились ненужным и бесплодным ожиданием.

* * *

Джен загнанно металась по комнате взад-вперед, потом выскочила на кухню, выглянула в окно и успела увидеть, как Ската посадили в микроавтобус без опознавательных знаков и увезли. Надо было что-то делать! Но что?! Она была настолько ошеломлена происшедшим, что чувствовала себя выброшенной на необитаемый остров: ясно, что дел много, но каких, в какой последовательности и как их все переделать — неизвестно, да и спросить не у кого…

Впрочем, есть у кого! Надо посоветоваться с Галкой. В конце концов, она дружила с бандитом, и Сёмку Борца неоднократно задерживала полиция, он должен знать, что означает арест человека прямо из дома и что делают в подобных случаях…

Несмотря на волнение, Джен помнила, что ей сказал тот, кто позаботился о ее безопасности. Она не стала звонить из дома, не стала брать мобильник, а вышла на улицу, отошла на несколько кварталов и из автомата набрала номер, который знала наизусть. Галка откликнулась сразу. Выслушав ее быстрый и сбивчивый рассказ, подруга сказала:

— Сёмку много раз хватали, но каждый раз отпускали. Только его эти, мусора принимали. А чтоб военные — я никогда не слышала. Думаю, и он ничего тебе не подскажет. У него с военными никаких дел не было. А твоего, наверное, эмчеэсники и хлопнули… По каким-то своим разборкам…

— Каким разборкам?

— Откуда я знаю? Завтра найми адвоката, пойдите к нему на работу, тогда все и выяснится… Сейчас-то ночь уже, никто не работает!

Джен растерялась еще больше. Галка предлагала какие-то нежизненные вещи. Разве можно ждать до завтра? Может, его сейчас и застрелят — физиономии у тех парней такие, что подобный финал вполне возможен! И куда идти, на какую работу, где она находится? Судя по всему, работа непростая, и никакого адвоката туда не пустят…

— А телефон этого… Леши у тебя есть? — спросила она.

— Какого Леши? — удивилась Галка.

— Друга Евгения, с которым мы в «Форте-отеле» на вечеринке были. Ты с ним встречаешься?

— Да как встречаюсь… — неопределенно ответила подруга. — Так, вяло! Было у нас пару раз и как-то заглохло…

— А что такое?

— Да что? Какой-то он дикий. Розочку мою увидел — так сразу глаза на лоб вылезли. Пристал, как жвачка к подошве: что, да как, да зачем… Короче, то ли испугался, то ли насторожился. Непонятный он, Сёмка хоть предсказуемый. А телефон есть, записывай…

Джен позвонила Ершу. Тот уже спал, но трубку схватил быстро.

— А? Что? Кто это? Тревога, что ли? — еще не отойдя от сна, нервно спрашивал он.

— Какая тревога, Леша? Это я, Джен, подруга Евгения.

— А-а-а, — сказал он, вроде успокаиваясь. Но тут же снова завелся: — А что звонишь среди ночи? Случилось что-то? Где Женька?

— Случилось, забрали его и увезли!

— Куда забрали? Когда? Кто? — Сонливость из голоса исчезла, ее вытеснили напор и уверенность. Джен стало спокойней.

— Не знаю. Час назад двое военных, а с ними трое штатских. Но такие мордовороты, здоровенные! На этих похожи… на бойцов без правил, вот!

— И что? Куда повезли?

— Откуда я знаю? Сказали, в расположение какое-то…

— Ладно, понял, ложись спать! — резко сказал Леша и бросил трубку.

Джен растерялась — ждала совета, что делать, а ее послали спать! Но и вариантов у нее больше не было: все, что могла, — сделала! И она медленно пошла домой. Но на душе стало спокойней — она понимала: Леша спать не будет!

И точно, наплевав на субординацию и ночное время, Ерш позвонил напрямую командиру отряда полковнику Кленову.

— Здравия желаю, товарищ полковник. Это Ерш, — сказал он, и тут же поправился: — В смысле, капитан Шинник.

— Слушаю, Ерш. Что случилось? — ответил Слон таким тоном, как будто еще и не ложился спать.

— Да недавно Ската забрали!

— Как забрали?! Кто?!

— Сказали — двое военных и трое в штатском. Похоже, наша контрразведка, с прикрытием.

— И куда они его?

— Вроде бы в часть.

— Понял. Сейчас я этим займусь! На всякий случай будь наготове!

* * *

— Гоша, пригласи второго специалиста! — наконец скомандовал особист, и Гоша вышел.

— Сыворотку правды колоть не дам, — предупредил Скат.