Не мир принес - Юрий Манов

— Че, зашивать, что ли, будете? Задницу торпедировать? — крикнул с места тот самый, клювастый здоровяк.

— Вовсе нет. — Врачиха в очередной раз показала свои прекрасные зубы. — Лечение в «Орешках» — вещь исключительно добровольное. Просто мы предлагаем вам излечиться от алкоголизма и стать полноценными членами общества.

— А остальные? — раздалось сзади. Васинцов обернулся, оказалось, на задних рядах разместились примерно полтора десятка женщин.

— Остальным мы помочь уже не в силах, — развела руками врачиха.

— Обдурили! — завизжала какая-то женщина пьяным голосом. — Обещали жрать давать и водки сколько влезет, а теперь… — Тут же ее визг прервался мощным «ик», все, в том числе и докторша, засмеялись.

— Никто вас не обманывал, просто мы предлагаем вам шанс вылечиться. Гарантируем вам проживание, питание, работу, в «Орешках» работы много…

— Работы? — крикнул клювастый. — Так и знал, и-ик, рабов, и-ик, набирают, канавы рыть, и-ик, баранов для чурок пасти…

— В основном у нас работы по специальности и по уходу за больными, — спокойно продолжила врачиха. — Сейчас вы проследуете в отдельный бокс, где вас ждут отдельные комнаты, и вы сможете продолжить прерванный сон, а завтра мы с вами встретимся и еще раз все обсудим. И предупреждаю вас от попыток принятия алкогольных напитков в ближайшую неделю, если не хотите опять чесаться. А там посмотрим.

— Слышь, тебе не кажется, что здесь над людьми какими-то опытами занимаются? — спросил Корич, когда они остались в курилке одни.

— Похоже на то, — ответил Васинцов. — Думаешь, пора делать отсюда ноги? Только что мы Одинцу скажем? Лечебно-трудовой профилакторий, куда заманивают бомжей халявной водкой, а потом травят разной химией? Зачем? Я чего-то совсем ничего не понимаю.

Действительно, бывший совхоз «Красный Богатырь» — а ныне производственно-аграрное хозяйство «Орешки» походило одновременно и на лечебницу, и на производственное предприятие очень широкого профиля. В «лечебнице», за высоким забором с колючей проволокой жили «больные». Как понял Васинцов, в любой момент они могли получить свою дозу спиртного, оттого из-за высокого забора то и дело доносилось нетрезвое хоровое пение, крики, женский визг, звуки потасовок. Васинцов еще больше удивился, когда узнал, что изоляции по половому признаку за забором нет.

Что касается «промзоны», то здесь кипела работа. По соседству с теплицами, где зрели помидоры, с бройлерными цехами, откуда раздавалось кудахтанье кур, можно было заметить боксы автосервиса, жестяную и переплетную мастерские, коптильню, лесопилку со столяркой. В них неторопливо работали люди в удобных одинаковых комбинезонах.

Васинцов с Коричем из предложенных на выбор видов деятельности выбрали теплицы и теперь высаживали рассаду или собирали клубнику в плетеные лукошки. В принципе можно было и не работать, надсмотрщиков здесь не было. К примеру, тот самый здоровяк по имени Аркаша, получивший от Васинцова оплеуху, демонстративно возлежал на травке около большого пруда и ныл, что его обманули, что хочется похмелиться, а тело все чешется. Впрочем, сегодня с утра он валяться перестал, пруд спустили, и Аркаша с удовольствием вычерпывал карпа сачком на дно лодки.

Если не брать во внимание содержимое «лечебницы», то создавалось впечатление, что здесь работает обычное подмосковное многопрофильное хозяйство. Разве что когда «грифы» решили проверить дорогу к шоссе, они неожиданно напоролись в лесу на широкую песчаную полосу, как в кино про границу, и два ряда колючей проволоки. Тут же был натянут сигнальный провод, и вел он к небольшому блокпосту, который охранял маленький такой броневичок с солидным стволом пулемета, торчащим из круглой башни. В принципе преодолеть «колючку» для «грифов» было делом плевым, но все-таки…

Уходить из «Орешков» они решили только тогда, когда будет хоть примерно ясно, что здесь творится.

— Ну как работается на свежем воздухе? — услышал Васинцов знакомый голос. У входа в теплицу, скрестив руки на груди, стоял доктор Олег Миронович Танюков собственной персоной. На докторе был белый халат, на голове блестящий кружок, названия которого Васинцов не помнил, в одной руке он держал две коричневые папки с личными делами, порою отмахиваясь ими от назойливых мух. — Что же вы это, господа «грифы», решили квалификацию поменять? Или же вправду так вас жизнь допекла, что в бомжи подались? А может, зверей здесь ищете? Тогда спешу разочаровать, здесь, — он сделал особое ударение на это слово, — здесь зверей нет.

Ломать комедию дальше смысла не имело. Васинцов встал и без особых колебаний пожал доктору руку:

— Вот так встреча… Значит, вы здесь всем командуете, и как я сразу не догадался.

— Ну конечно, вы-то думали, что я где-нибудь в лаборатории секретной заседаю или даже в Кремле нити заговоров плету.

— Про секретную лабораторию — почти в точку. Думал, вы космической лабораторией руководите, уж больно вы про освоение Марса красиво говорили…

— Марс? Марс подождет… пока… А я вот он где, с народом, с человеческим, так сказать, материалом. А этот молодой человек, если я не ошибаюсь, прапорщик группы «ГРИФ» Корич? Наслышан, наслышан про вас и чрезвычайно рад познакомиться. Ну что, может быть, проследуем ко мне в кабинет, обещаю угостить превосходным кофе. Местного, между прочим, производства.

В кабинете царил бардак, стол был завален какими-то бумагами, папками, из компьютера торчали какие-то блоки и провода (но экран светился), угол кабинета занимала барная стойка с грильницей, микроволновкой и чем-то еще, вроде как аппарат для кофе-эспрессо.

— Звоните, звоните, не стесняйтесь, если в город, то через «девятку», — сказал Танюков, заметив быстрый взгляд Васинцова в сторону телефонной трубки, небрежно лежавшей среди кип бумаг на столе. — Извиняюсь за бардак, все никак руки не доходят порядок навести, а уборщице я к столу подходить строжайше запрещаю. Да нет, никаких секретов, я вам клянусь, просто после их уборок я вообще ничего найти не могу. Значит, кофе, булочки с джемом, бутербродики с ветчинкой, карбонатом, все местного производства, между прочим. Предложил бы вам ликерчику и коньячку, но еще денька три подождите от греха, а то чесаться будете, ха-ха-ха. А вы говорите — тайны. У нас тут тайн нет, и гостям мы всем рады, даже тем, что попадают к нам таким образом, как вы.

— Одинцов знал, что вы… что вы здесь? — в лоб спросил Васинцов.

— Скажем, так, предполагал, — улыбнулся Танюков. — Но еще раз повторяю, он зря перестраховывался. В нашем лечебном учреждении нет никакой тайны.

— А вооруженная охрана? Броневики?