Тайна жизни: Как Розалинд Франклин, Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик открыли структуру ДНК - Маркел Ховард

Для Джеймса существовали женщины, заслуживающие его обожания, восхищения и защиты, например его мать Маргарет Джин, сестра Элизабет, писательница Наоми Митчисон. Другую немногочисленную группу составляли женщины-ученые, отличавшиеся добродушием и не подавлявшие своей блистательностью, вроде Дороти Ходжкин. Третья категория – особы, достойные презрения, к числу которых принадлежала возлюбленная Германа Калькара Барбара Райт. Наконец, были и такие представительницы женского пола, с которыми Уотсону было категорически трудно общаться, и к ним относилась Розалинд Франклин{984}. Он всю жизнь не забывал, как она разгромила его модель тройной спирали в ноябре 1951 г.

Джеймс неизменно называл ее Рози, чего она терпеть не могла. В «Двойной спирали» она изображена так, что в 2018 г. младшая сестра Франклин Дженифер Глинн сказала: «Моя мать предпочла бы, чтобы Розалинд осталась смутным воспоминанием или вовсе была забыта, – все лучше, чем остаться в памяти по ее жестокому портрету, созданному Уотсоном»{985}.

Франклин была на месте, дверь приоткрыта. Уотсон вошел, застав ее врасплох. Взгляд Розалинд выразил, что незваным гостям следовало бы стучать{986}. С ее стороны это было не просто призывом к элементарной вежливости. Все знали, что Франклин очень сосредоточена, когда работает. Когда возник Уотсон, она сидела в темноте, рассматривая с помощью микроскопа рентгенограмму, помещенную над негатоскопом – врачи пользуются таким устройством, чтобы смотреть рентгеновские снимки. Розалинд была всецело поглощена тем, что измеряла рефлексы в ангстремах. Естественно, внезапное появление Уотсона потревожило ее, и она не склонна была демонстрировать сердечность.

По описанию Уотсона, он рассказал ей о модели Полинга, и Франклин возразила, что спиральная структура ДНК пока еще научно не доказана. Опираясь на мнение Уилкинса, что Франклин была против спиральности, а также на собственные ошибочные представления о ее способностях и характере, Уотсон стал объяснять статью Полинга. Это была та самая статья, которую Франклин запросила у Роберта Кори несколько недель назад и должна была сразу же получить, с учетом того что в мае 1952 г. она щедро поделилась с ним своими рентгенограммами. Взглянув на вторую страницу препринта, она с удивлением увидела, что Полинг и Кори строили свои предположения на снимках, сделанных Астбери в 1938 г. с образцов ДНК, которые содержали смесь А- и В-форм ДНК. Притом Полинг и Кори упоминали, что Уилкинс в 1951 г. получил более качественные рентгенограммы, но не было ни слова о снимках Франклин, то есть ее благородным поступком Кори пренебрег{987}.

Уотсон было затеял словесную игру, желая проверить, заметит ли Розалинд ошибку Полинга, но ей было не до игр. Увы, он не понял, что уже просто бесит ее, и продолжал бомбардировать вопросами и своими идеями, подчеркивая сходство трехцепочечной спирали Полинга и модели, которую Крик и он показали ей пятнадцать месяцев назад.

Уотсон ничего не знал о полученных Франклин результатах изучения В-формы ДНК и о том, что она подумывает о моделировании. Ее записи за ту неделю, в том числе относящиеся ко 2 февраля, когда ее посетил Уотсон, убедительно свидетельствуют, что она пыталась зрительно представить себе искомую структуру. В четких строчках вопросов, альтернатив и возражений на страницах записной книжки в красной обложке ощущается глубокая неудовлетворенность от безуспешных поисков цельной картины. Аарон Клуг прекрасно описал это состояние: «На тот момент Франклин достигла стадии, знакомой многим научным работникам, когда в уме борются вроде бы взаимоисключающие или не согласующиеся друг с другом соображения и непонятно, какие из них могут подсказать, как сложить головоломку»{988}.

Франклин была не в настроении терпеть фонтанирование Уотсона и резко возразила на его болтовню. Но Уотсон продолжил говорить о том, что она уже знала. Ее реакцию он описывает следующим образом: «Рози… едва сдерживая себя и повысив голос, сказала, что я и сам бы понял тупость своих утверждений, если бы перестал вопить и взглянул на ее результаты рентгеновского исследования»{989}. Разумеется, Уотсон до этого не видел рентгенограмму № 51. Он выпалил, что Розалинд «некомпетентна в интерпретации рентгеновских снимков и если бы подучила теорию, то поняла бы, что ее якобы свидетельства против спирали проистекают из малозначительных искажений, необходимых для того, чтобы упаковать правильные спирали в кристаллическую решетку»{990}.

Историю сражения неизбежно пишет победитель – или оставшийся в живых. Тогда в комнате были лишь двое. Из них Франклин вскоре умерла, а Уотсон написал «Двойную спираль», изложив свою историю. Таким образом, за ним осталось последнее слово:

Внезапно Рози встала из-за разделявшего нас стола и направилась ко мне. Опасаясь, что в ярости она может меня ударить, я схватил рукопись Полинга и поспешно отступил к открытой двери. Но там путь мне преградил Морис, который, разыскивая меня, заглянул в комнату. Морис и Рози глядели друг на друга поверх моей съежившейся фигуры, а я, запинаясь, объяснял Морису, что мы с Рози уже поговорили и что я как раз хотел пойти искать его в буфете. Тем временем я постепенно выбрался в коридор, оставив Мориса лицом к лицу с Рози. Морис задержался, и я уже начал опасаться, что он из вежливости пригласит Рози пойти с нами пить чай. Однако Рози вывела его из нерешительности, повернувшись к нам спиной и захлопнув дверь{991}.

Пока они шли по коридору, Уотсон поблагодарил Уилкинса за то, что тот не дал Франклин напасть на него. В свою очередь, по его словам, Уилкинс подтвердил, что это вполне могло произойти, и рассказал, как несколько месяцев назад Розалинд после спора в его кабинете ринулась на него и они чуть ли не подрались. В пересказе Уотсона Уилкинс попытался спастись бегством, но «Рози преградила ему дверь и только в последний момент отодвинулась, но тогда рядом не оказалось никого третьего»{992}.

Дико думать, что Франклин могла бы ударить Уотсона или Уилкинса, которые оба были ростом метр восемьдесят с лишним. В 1970 г. Морис Уилкинс высказался в том духе, что Уотсон преувеличил: «Я боялся ее раздражать… Не думаю, что она напала бы на кого бы то ни было физически, но отвесить пощечину – вполне могу себе представить, хотя это не считается нападением»{993}. А через шесть лет вышел документальный фильм Государственной службы телерадиовещания США (PBS), в котором Уилкинс говорил вот что: «О господи! Кто кого ударил? Не думаю, чтобы кто-то кого-то ударил. Людям иногда кажется такое… разумеется, особо дружеских чувств там не было»{994}. Более убедительна сестра Розалинд Дженифер Глинн, хотя она и не присутствовала при стычке: «Розалинд была лишь немногим выше метра шестидесяти ростом и весила, я думаю, что-то около 56 килограммов. И вообще, она никогда бы никого не ударила»{995}. Что бы ни случилось в действительности, репутация Розалинд Франклин пострадала. Легенда о разъяренной Рози, бросающейся надрать уши Джеймсу, осталась. В 2018 г. Уотсон по-прежнему утверждал, что она собиралась его ударить{996}.