Восхождение - Валерий Михайлович Гуминский

Бекешев. Ну, этого Никита сразу узнал. Выделяющийся на фоне остальных самый низкорослый, но от этого не переставший быть опасным, боец. Жесткая полоска усов, взгляд насупленный, внимательный. Скулы чуточку выпирают вперед, портя почти идеальную форму лица. Чуточку красив, так охарактеризовала его Тамара, когда рассматривала фотографии кандидатов. – Мы больше по части физической нейтрализации, как-то так…

– Да я понимаю, что вас обучали совершенно другим вещам, – ободряюще улыбнулся Никита. – Но учиться никогда не поздно. Скучно не будет. На первое время поступите в распоряжение господина Полозова. Вы с ним уже познакомились, надеюсь? Он введет вас в курс дела, объяснит все нюансы.

– Мы так поняли, Никита Анатольевич, что приняты? – осторожно спросил Шаталов.

– Конечно, вы приняты, – Никита оглядел всю четверку. – На стажировку. Два месяца. По окончании оной все прошедшие ее примут присягу роду Назаровых, и с этого момента начнется служба. Заметьте, не контракт на работу, а присяга. Не мне вам напоминать, что это значит? Но вы можете отказаться от долгосрочной службы моей семье, я держать никого не буду, – закинув ногу на ногу, Никита положил руки на подлокотники кресла. Внимательно посмотрел на блестящий носок туфля. – Оставшиеся получат мою защиту, хорошую плату за свою работу, карьерный рост, а в будущем – возможность получения семейного герба в составе клана.

Парни оживились, но пока ни один из них не перебивал меня. Слушали внимательно.

– Семейный герб – это еще не получение дворянства, – Никита развел руками, – и обеспечить вас таким статусом мне не под силу, разве что войну развязать с внешним врагом, где вы можете проявить себя достойно…

На лицах появились ухмылки. Эти ребята все прекрасно понимали, и отказываться от такого предложения для них равносильно потере шанса. Никита не лукавил. Получить семейный герб в составе клана каждый из этих стажеров мог на законных основаниях. Такое положение давало им возможность обезопасить свои будущие семьи от притязаний мощных родовитых семей и в любой момент объявить себя свободным мещанским родом. Но в составе клана они получали полную защиту, и любая проблема, возникшая на их пути, решалась силами клановых адвокатов и бойцов. Согласитесь, или в одиночку бодаться с тем же Городецким, или чувствовать за спиной поддержку – вещи весьма и весьма далекие друг от друга.

– Вас устраивает мое предложение? Оно, конечно, первичное и может меняться сообразно ситуации. Но основные пункты я уже озвучил.

– Да, Никита Анатольевич, – кивнул Бекешев, – ваше предложение не лишено привлекательности. Но оно, скажем, стандартно для всех, кто хочет служить роду. Я уже прошел пару таких собеседований… Почти один в один.

– Так… Что вас не устраивает, Ильяс? – стало интересно Никите. – Вернее, какой пункт не устроил у прежних работодателей, а мой оказался предпочтительнее?

– Вы и сами знаете, сударь, – Бекешев улыбнулся в усы. – Вы слишком расточительны, одаривая нас возможностью получить семейный герб.

– И вы считаете, что я перемудрил?

– Ну почему же? Это ваше решение, – ага, Лещёв вступил в разговор. А то сидит, внимательно слушает остальных, прокручивая в голове свои варианты. – Каждый новый клан старается заполучить в свои ряды нужных людей самыми вкусными предложениями. Лично я не против служить под защитой вашего герба. Только когда можно ожидать его получения?

Никита улыбнулся. Какие шустрые ребята пошли. Хочется всего и сразу.

– Я до шестнадцати лет жил спокойной размеренной жизнью, пока на меня не свалилась огромная империя, созданная прадедом, – медленно проговорил он. – Ни о каких гербах, привилегиях и прочей клановой атрибутике не думал и не мечтал. Но так получилось, что теперь мне нести эту ношу. Если кто-то думает, что видит перед собой одуревшего от денег и богатств мальчишку, может сразу уйти. Плюшки будут выдаваться по заслугам и желанию приносить пользу не только мне, но и всем, кто будет жить под моим гербом. Моя жена, прислуга вот этого дома, рабочие, служащие, врачи, адвокаты, ваши семьи – вот моя империя.

– Мы наслышаны о вашей истории, – осторожно проговорил Ильяс, стараясь ненароком не задеть работодателя одним только упоминанием о его прошлой жизни. Он еще слишком мало знал, каков настоящий Назаров. – Полагаем, что ни один из нас не пожалеет, что принял ваши условия.

Сказав это, он на всякий случай поглядел на остальных, познакомившихся совсем недавно и толком не знавших друг друга. Может, кому-то не по нраву его желание взять на себя ответственность? Увидев в их глазах одобрение, воодушевился.

– Да, мы согласны!

– Отлично! – кивнул Никита и пружинисто встал из кресла. Стажеры тоже поднялись на ноги. – Значит, к работе приступаете с сегодняшнего дня. Полозов объяснит вам, что нужно в первую очередь организовать. Получите оружие, обмундирование, пока и увы! – обычную униформу. На время стажировки находитесь на территории поместья. Видели кирпичный дворец неподалеку от дома? Вот там и будете жить. Комнаты на два человека, санузел, душ – все есть. Питание трехразовое. Денежное довольствие получите через две недели, но как стажеры. Устраивает?

– Вполне, – кивнул Ильяс.

– Кто будет старшим в вашей группе? Я понимаю, что трудно с первого раза тыкнуть пальцем и попасть в нужного человека. Но – все же?

– Пусть Ильяс и будет, – ответил самый молодой из новичков, Афанасий. – Никто не против?

– Хорошо, тогда связь со мной держите через Бекешева, – Никита направился к выходу. – Любые вопросы, не требующие моего вмешательства, решайте с Полозовым. Да, кстати… Сегодня я никуда не еду, остаюсь в поместье. Пользуйтесь моментом.

Глава двадцать вторая

Китай, Шицзячжуан. Апрель, 2011 года

Странным образом после того вечернего разгрома в своей квартире Ласточкин перестал испытывать гнетущее состояние, которое подсказывало ему, что не следует совать нос в тонкие материи, разыскивая призраков прошлого. Ладно бы своих, которых у Шута хватало, а то ведь чужих, связанных с высокой политикой. Умудренный жизненным опытом, бывший курьер старался как можно меньше задавать ненужных вопросов. Если Хазарин пропал с горизонта – не следует дергать черта за хвост. Ласточкина же предупредили, чтобы не лез куда не надо. Вот и нужно потихоньку отработать контракт и уехать в Россию.

Мотор дважды вызывал его на встречу, но ничего путного они так и не решили. После того, как Шут передал ему разговор с Никитой, бывший бандит Лобанова уехал из Шицзячжуана в северо-восточные провинции, поближе к российской границе. Предупредил, что будет ждать Ласточкина там, сколько понадобится. Им вдвоем будет легче найти опального мага. Место проживания еще не определил, но хозяин сам выйдет на курьера и даст наводку.

Странная позиция. Шут подозревал, что Мотор и Назаров что-то не договаривают. Видать, они оба владеют