Житие мое - Ирина Сыромятникова

Макс потянулся и широко зевнул, надо надеяться, что мужик не успел рассмотреть подробности.

– С добрым утром! – водитель приподнял фуражку.

– С добрым, – я постарался изобразить вежливую улыбку. Это в интернате на меня нажаловались или местные службы проявляют бдительность?

– Мы приносим глубочайшие извинение за вчерашнее. Мы готовы были вас встретить, но произошло досадное недоразумение! Нам очень жаль.

Встретить? Ах, да, вчера на станции какие-то клоуны прыгали вокруг багажного вагона, но, поскольку я все равно взял Макса в купе, то и чемодан сдавать не стал.

Значит, кто-то из Редстона сюда отзвонился. Надо же, какие бдительные! Одно слово – "надзор".

– Да ничего страшного, – пожал плечами я.

Он заметно расслабился.

– Мистер Кларенс интересуется, когда вы сможете встретиться?

Я задумался: до того момента, как михандровский интернат откроется для посетителей, оставалось еще два часа, и занять их было решительно нечем.

– Давайте сейчас, только документы возьму!

Он заулыбался, а я пошел к себе в комнату, запереть зомби и забрать командировочные бумажки (может, удастся уговорить здешнее начальство проставить все печати оптом, чтобы не ходить второй раз) Порадовало, что михандровский "надзор" работает в праздники с девяти. Какие работяги! Чем они вообще могут тут заниматься?

Следующие полчаса шофер сосредоточенно рулил по узким, мощеным еще во времена Инквизиции улочкам, а я морщился и старался не прислушиваться, как надрывается скверно отрегулированный мотор. Надо будет пошуровать под капотом чисто из сострадания – машину просто убивают.

Полиция в Михандрове занимала аккуратное одноэтажное здание, зажатое между гостиницей и пекарней. Слева от двери одна под другой висели три таблички: "Криминальная полиция города Михандрова", "Отделение НЗАМИПС города Михандрова" и, почему-то, "Михандровское общество защиты животных". Помнится, я еще удивился, как это они все там помещаются, но когда открыл дверь, все встало на свои места: в крохотном офисе за единственным письменным столом сидел, судя по табличке, лейтенант Рудольф Кларенс, единоличный начальник всего-всего-всего и при этом (тут я подозрительно уставился на чиновника) инициированный белый. Занавес. Это какой же гений догадался доверить "надзор" белому магу?!! Любопытно узнать, кто у них тут работает в "очистке"…

Я закрыл глаза и начал считать до десяти, нет, лучше до двадцати. У меня было такое чувство, что любимый учитель сумел найти мне занятие на все праздники.

– Итак, – совершенно спокойно сказал я где-то через минуту, – какие у нас проблемы?

А то, что в таком месте ЕСТЬ проблемы, было совершенно очевидно.

– Э-э, – дезориентированный лейтенант пытался вспомнить, с чего собирался начать знакомство, потом просиял: – Рудольф Кларенс!

– Томас Тангор.

Мы пожали друг другу руки. Я боролся с ощущением бредовости происходящего (белые захватили мир, они везде!).

– Вы не представляете, как мы рады вашему приезду! Мы вас так ждали, так ждали, я трижды ездил в головной офис и лично подавал рапорты, но старший координатор Аксель так нетерпимо относится…

Я мужественно подавил стон:

– Давайте сначала обсудим дело!

Он с готовностью кивнул и уставился на меня. Помолчали.

– Так что у вас конкретно произошло? – не выдержал я.

– А вам разве не объяснили?

– Будем считать, что я желаю узнать все из первоисточника.

– Это очень мудро, – согласился он, поерзал на стуле и начал, – Все началось год назад, после скандала: НЗАМИПС расследовал самоубийство выпускника михандровского интерната, и по ходу разбирательства выяснилось, что за последние восемь лет с собой покончило двенадцать бывших учеников. Все – белые.

Голос лейтенанта сорвался от волнения, а мои брови неудержимо поползли вверх. Самоубийство белого – исключительно редкое явление. Ну, спиться, ну, с ума сойти, это у них – пожалуйста, но чтобы руки на себя наложить, такого почти не бывает.

– Просто ужас какой-то! – казалось, даже мысли о происшедшем даются Кларенсу с трудом. – Прежний директор подал в отставку, работала комиссия, но дело не в этом. Я участвовал в расследовании и обратил внимание на то, что местонахождение четырех воспитанников установить так и не удалось. Конечно, эти ребята были достаточно нелюдимые, без близкой родни и друзей, но белые не склонны уходить в никуда! И тогда я сопоставил эти факты с собственным опытом. Видите ли, Михандров – город не такой уж маленький, все жители знакомы друг с другом, но не настолько близко, чтобы на виду был каждый шаг. Так вот, по моим наблюдениям, по меньшей мере, пятеро одиноко проживавших белых съехали куда-то без видимых причин. К родственникам, которых не существует, в город, названия которого никто не знает, просто по делам и с концами. Двое оставили в квартирах личные вещи, и домовладельцам пришлось их куда-то пристраивать, на случай возвращения хозяев. Конечно, все это – мои домыслы, но это странно! Я обратился в центральный офис с просьбой провести расследование, возможно, на предмет наличия потусторонних феноменов. Собственно говоря, на три моих обращения ответили только один раз, мне было приказано ждать.

Естественно! Нету тела – нету дела. Это нормальная практика, но лейтенант Кларенс выглядел искренне огорченным.

– У них, небось, все люди наперечет, – утешил я его (нельзя же говорить человеку, что он дурью мается), – Особенно те, что еще способны делать дело. Последние четыре года активность потустороннего растет, а штаты старые, урезанные. В Редстоне дело стронулось, только когда гули съели прежнего начальника "очистки". Без шуток.

– Но вы-то приехали! – вскинулся Кларенс.

Правильнее было бы сказать – вляпался.

– У меня брат учится в вашем интернате, сводный.

Мой Лючик в этом змеином логове! Его необходимо оттуда забрать. Но куда? Где гарантия, что другая школа будет лучше? И где гарантия, что все пропавшие не живут счастливо где-нибудь на Южном побережье… Гм, вместе с самоубийцами. Только без паники: у меня есть две недели на то, чтобы разъяснить эту фигню и сделать выводы, но времени в обрез.

– Что ж, ваши подозрения вполне понятны, лейтенант, – хотя на нежить это ни разу не похоже, скорее уж на маньяка-убийцу, – будем работать. У вас есть какая-нибудь информация о пропавших?

– Конечно! – он снова заулыбался. – Я составил подробные досье.

Он достал откуда-то из-под стола картонную коробку и принялся извлекать из нее пухлые папки.

– Я могу взять это с собой?

– Да.

– Еще одна просьба: пусть мое участие в деле остается секретом. Зачем зря пугать обывателей? Присутствие черного мага и так серьезное испытание для их нервов.