Табу - Элизабет Гейдж

Под руководством Хэйса «Континентал пикчерз» стала одной из крупнейших киностудий Голливуда. Оскар Фройнд так никогда и не сумел наверстать упущенную возможность. Он молча наблюдал, как Хэйс мало-помалу становился патриархом шоу-бизнеса и столпом общества, тогда как он сам был вынужден бороться изо всех сил, чтобы выбраться из мрака неизвестности. К концу эпохи немого кино «Континентал пикчерз» утвердила свой статус «главы киностудий», тогда как «Монак пикчерз» оставалась своего рода неудачливой «подружкой невесты», которую уважали за ее творческий уровень, но никогда не принимали всерьез в финансовом отношении.

Ненависть Оскара Фройнда к Брайану Хэйсу с годами только усиливалась.

Оскар Фройнд любил кинематограф. Он любил все, что связано с его работой, и не боялся запачкать рук самыми черновыми ее моментами. Его можно было увидеть на съемочной площадке, среди сценаристов – когда работа у них стопорилась, он даже мог помогать в монтаже фильма, когда ему казалось, что там нуждаются в его советах. Он часто подшучивал над своим вторжением в компетенцию других, но все, находившиеся под его началом на «Монак», очень ценили его мнение. Его слово во всем, что касалось процесса создания фильма, было веским и неоспоримым – не один раз он, обладая безошибочным чутьем, спасал киноленты от рутины и серости. Результат проявлялся в билетной кассе.

Но ни незаурядный талант Фройнда, ни его трудолюбие не могли поднять «Монак пикчерз» вровень с «Континентал» в табели о рангах. Он не мог тягаться с финансовой мощью империи Хэйса. Он мог только надеяться смутить своего соперника высоким уровнем своей продукции и отдельными финансовыми успехами фильмов его студии. Это все, что Фройнд мог противопоставить могучему и влиятельному конкуренту.

Но теперь возможность мести постучалась в его двери. Она пришла в лице совершенно незнакомого человека.

Найт обнаружил, что увидеться с Фройндом гораздо легче, чем с Хэйсом. Фройнд разительно отличался от всесильного главы «Континентал пикчерз». Он радушно встретил Джо в своем офисе на студии, непрезентабельной комнатушке, заваленной рукописями и носившей отпечаток его офиса на Тин Пэн Элли, где он работал двадцать пять лет назад в фирме грамзаписи в атмосфере непрекращавшейся спешки. Фройнд был известен своим непритязательным образом жизни, который он приветствовал и у своих подчиненных, особенно у звезд.

– Что я могу сделать для вас, мистер Найт? – спросил Фройнд. Он говорил немного нетерпеливо и не без сознания собственной значимости. – Боюсь, что я ограничен во времени.

– Я не отниму у вас его много, – сказал Джозеф Найт. – И надеюсь, что смогу предложить вам то, что вас заинтересует.

Он принялся излагать Фройнду сценарий, кардинально отличающийся от предложенного Хэйсу. Новый замысел был не менее блистательным, чем предыдущий.

Это была правдивая история, повествовавшая о тяжелых временах Депрессии и их влиянии на судьбы двух влюбленных. Героиня была молоденькой девушкой из богатой семьи, безумно любившей молодого, красивого человека из другого сословия. Когда семья девушки вмешалась и разлучила их, юноша отправился на поиски удачи. Пока юноша постепенно становился миллионером, Депрессия окончательно расстроила финансовые дела семьи его возлюбленной. По жестокой иронии судьбы герой возвратился с триумфом просить руки героини и обнаружил, что в его отсутствие она вышла замуж за бедного поклонника, которому ее обнищавшая теперь семья не отказала. Таким образом, юноша пожертвовал свою судьбу золотому идолу, которого собирался использовать как средство в борьбе за свою любовь.

Оскар Фройнд слушал Найта, куря сигарету за сигаретой. Его живой ум оценивал сценарий. Это был символ всей трагедии Депрессии, меткая характеристика самой Америки – «страны многочисленных возможностей», где часто деньги или их отсутствие вставали между людьми. Основная мысль фильма, который предстояло снять, заключалась в том, что материальные блага не могут соединить людей друг с другом. Только любовь.

Когда Джозеф Найт закончил, Оскар Фройнд кивнул головой.

– Это поистине блестящий замысел, – сказал он. – Я не боюсь называть вещи своими именами. Я имею достаточно опыта в своем деле, чтобы увидеть подлинные ценности. Это достойная идея. Она может принести кому-то много денег.

Фройнд глубоко вздохнул.

– Но только не мне, – добавил он. – И не сейчас. Наступила пауза. Они смотрели друг на друга, не отводя взгляда.

– Отчего же не вам? – спросил Найт.

– Потому что я занят, – ответил Фройнд. – Я занят по уши своими собственными фильмами, каждый из них более многообещающий, чем предыдущий. Если бы вы только знали, как я завален работой… Я просто не в состоянии сделать то, о чем вы просите. У меня нет ни свободных средств, ни возможностей. По крайней мере, сейчас. Может быть, через год или два…

Джозеф Найт с улыбкой покачал головой.

– Это нужно сделать сейчас, – сказал он. – Я не прошу вас вкладывать в это дело ни цента. Я прошу лишь показать фильм в своих кинотеатрах. Весь финансовый риск я беру на себя. Я сам найду актеров. Я найду инвесторов. Я буду ответствен за любые потери. Все, в чем я нуждаюсь – это ваши возможности для съемки и четыре сотни кинотеатров для проката.

Фройнд казался заинтригованным.

– И что вы будете от этого иметь? – спросил он.

– Я буду продюсером, – ответил Найт. – Я беру на себя художественный уровень. Я распределяю роли. Это будет мой фильм.

Фройнд взглянул скептически.

– И у вас есть опыт в подобных делах? – спросил он.

– Достаточно, – сказал Найт. Его собственная бравада изумила его, но он не подал и вида.

На лице Фройнда появилось озадаченное выражение.

– А что будет, если фильм провалится? – проговорил он. – Я не привык получать плевок в лицо.

Найт улыбнулся.

– Вы слышали сценарий, – заметил он. – Может это провалиться?

Фройнд ничего не ответил. Он был уверен, что у будущей картины был шанс стать хитом. Публика была готова увидеть на экране суровую правду о Депрессии, которая довела большинство людей до нищеты.

– Позвольте мне облегчить для вас дело так, как это только возможно, – продолжал Найт. – Вам нет необходимости связывать с фильмом ни ваше имя, ни название вашей студии до тех пор, пока он не будет окончен. Вы сами решите, стоит ли он того. Весь риск я беру на себя.

Фройнд более внимательно посмотрел на посетителя.

– И какова будет моя доля, если фильм будет иметь успех? – спросил он.

– Вы сами назовете ее, – улыбнулся Найт.

Фройнд назвал процент. Найт ответил половиной. Оскар Фройнд улыбнулся. Это было как раз то, что он хотел получить за использование названия студии, ее ресурсов и проката готовой продукции.