Порочное создание (СИ) - Дарк Дарси

— Отли-и-и-чно, — протянула и, чтобы вторая коробка не мозолила глаза, повторила незатейливую процедуру. И чего девушки так страшатся подобных «тестов»? В памяти всплыл монолог Эмили, которая во всех подробностях рассказала о своих ощущениях в момент столь важного события! Тоже мне, событие — пописать на пластмассу и с облегчением выдохнуть.

— И-и-и? — задала вопрос в пустоту, когда второй тест неожиданно начал проявлять вторую полоску. Схватила упаковку, прочитывая инструкцию, в которой чёрным по белому было написано, что две полоски — повод для вырывания волос и истерического вопля. Повертела в пальцах первый тест, пожалуй, лучший тест с единственной полоской. И почему в инструкциях не писали, как поступать в столь сомнительных конфузах?

Что делать — то?

Вышла из ванной комнаты и застала скучающего Томаса за переключением телевизионных каналов. Помнила наш разговор о доверии и честности, поэтому решила не терзать себя подобным грузом в виде неразберихи с тестами, а перевалить увесистую часть на мужские плечи.

— Томас, — запрыгнула на кровать и придвинулась к её краю, руками обхватывая шею мужчины, расположившегося на прикроватной банкетке. — У нас возникла маленькая проблема.

В том, что проблема не грандиозного масштаба, была уверена. В конце концов, мне ли не знать, что из любой ситуации есть выход?

— Откуда же они только берутся? — подивился Томас и выжидающе приподнял брови. Вместо тысячи слов раскрыла ладонь и показала тест с двумя полосками, припоминая собственные ощущения при выборе «плохая или хорошая новость». Всегда лучше начинать с плохой, чтобы хорошая новость перебила отвратное послевкусие.

Видела, как брови мужчины едва заметно дрогнули, и почувствовала прожигающее тепло в пальцах, готовая поклясться, что карий взгляд способен расплавить пластик за считанные минуты. Осторожно подсунула счастливый тест, который вызвал больше эмоций у окаменевшего Майера.

— Не понял, — прохрипел он и откашлялся, фокусируя взгляд на моём лице. — Что это значит?

— Ну, у меня возникли некоторые подозрения, решила сделать тест и второй на всякий случай, — пожала плечами и призадумалась. — Может, купить ещё один?

На моё удивление Томас отреагировал на подобный поворот событий совершенно спокойно: отправил противоречивые тесты в мусорное ведро и тоном, не требующего возражений, отчеканил:

— Завтра идёшь к гинекологу, — и видя в моих глазах сомнения, заверил. — Я всё устрою, Ник.

Конечно, Томас всё порешает! Разве могла сомневаться? Улыбнулась и, всё-таки, решилась уточнить:

— Если вдруг окажется, что я залетела, то с абортом лучше не затягивать. Понимаешь?

— Не понимаю.

В недоверии уставилась на Майера, воспроизводя в голове его ответ. Случаем не ослышалась? Судя по его твёрдому взгляду и резким движениям, с которыми поднялся на ноги и избавился от толстовки, он не оговорился.

— Я не собираюсь рожать, Томас.

— Я не собираюсь оплачивать аборт, — парировал он и одарил меня неприятным взглядом. — Что ещё скажешь?

Вот теперь я испугалась. Испугалась за психическую составляющую Мудака, которая явно функционировала с перебоями. Он же не мог говорить серьёзно?

— Скажу, что ты ёбнулся! — вскочила с кровати и подлетела к Мудаку, сжимая кулаки до беления костяшек. — Неужели денег пожалел? Так, не волнуйся, не возьму от тебя ни цента.

Карий взгляд устрашающе почернел и сощурился, однако я достойно выдержала творившееся на глубине этой бездны безумие:

— Хоть иногда фильтруй, о чём и кому говоришь! Вернёмся к этому вопросу после твоего визита к врачу. Разговор окончен.

Наблюдала напряжённую спину Мудака, направляющегося в ванную комнату, и не могла не оставить последнее слово за собой:

— Если окажется…

— Заткнись уже!

От громкого ора и не менее громкого хлопка двери ноги подкосились, и я опустилась на кровать. Что за дьявол вселился в Томаса, который первым в нашем дуэте должен был ратовать против незапланированных детей?

Вот теперь я испугалась по-настоящему.

Повисшую гробовую тишину прервали тихие звуки воды, и я сама не заметила, как с облегчением выдохнула. Что за чёрт произошёл? Реакция Мудака привела меня к полной капитуляции, заставляя захлопнуть рот и поджать губы до их полного исчезновения с лица.

Выключила свет, погружая комнату в темноту, прерывающуюся бликами яркой картинки экрана телевизора, и забралась в кровать, теплее кутаясь в воздушное одеяло. Без понятия, от чего знобило больше: от поджидающей неизвестности или же холодных простыней? Одно знала наверняка: если тема беременности настолько сильно сказывается на адекватном поведении Томаса, когда мне подобная тема с высокой колокольни, то нам будет очень сложно. Первая проблема на пути нашего «долго и счастливо», и мы разбежались по разным комнатам, наговорив друг другу гадостей.

Вода в ванной комнате стихла, и я быстро закрыла глаза.

Помнила эти чувства: учащённое сердцебиение, покалывание в висках и желание вывернуть наизнанку пальцы, лишь бы они перестали позорно трястись. Я помнила, как медленно открывалась дверь, тяжёлые шаги, раздражённый рык при виде меня, не свалившую к чёрту. Помнила, с каким неудовольствием мужчина ложился на край кровати и с нескрываемой злобой вырывал из моего захвата часть одеяла. Помнила, как сдерживала злость и дикую обиду, как считала минуты до восхода солнца, которое прогонит повисшие над нами тучи, и мы сделаем вид, будто ничего не произошло. Я сделаю вид, что ничего не произошло. Потому что любила. Потому что не хотела терять.

Открыла глаза, когда сцена прошлого, точно по отрепетированному сценарию, повторилась. Скрип двери, негромкие шаги, тихий писк выключившегося телевизора, и ощутила, как кровать медленно прогнулась под тяжестью мужского тела. Зажмурилась, чтобы не видеть его тень в лунном свете и не поддаваться желанию разглядеть в чёрном силуэте характерную усмешку.

Неожиданно почувствовала, как мягкое одеяло подобралось под меня, не оставляя шансов холодному воздуху завладеть миллиметром оголившегося тела, и ощутила осторожное прикосновение ладони ко лбу. У меня жар, но вовсе не от простуды, а от осознания, насколько сильна во мне Идиотка!

Накрыла руку мужчины и развернулась к нему, с неразборчивым всхлипом утыкаясь лицом в шею. Это же Томас, а не мистер Финч. Это же Мудак, который режет с плеча, а после скрывает ото всего мира в крепких, надёжных объятьях.

— Ни-и-к, — прошептал, позволяя глотать слёзы, которые никак не хотели выкатиться из глаз и облегчить боль режущихся глаз. — Я не должен был повышать на тебя голос. Прости.

Не сдержала смешка, прислоняясь лбом к влажному от мокрых волос лбу Томаса:

— Не мне же одной кричать на тебя.

Намёк на улыбку мелькнул на губах столь же резко, как исчез с манящей линии. Томас протяжно вздохнул:

— Просто стало так херово при мысли, что моему отцу ничего не стоило оплатить мою смерть. И, чёрт подери, Ник, твои слова! Если бы мать рассуждала, как ты, то я бы сейчас не лежал здесь.

О, нет-нет-нет!

— Тома-а-с, — прошептала, нежно перебирая влажные волосы на его затылке, и не могла сдержать боли в голосе. — Мне очень жаль. Правда.

Теснее прижалась к мужчине, опуская его голову к себе на грудь, позволяя учащённому сердцебиению подействовать на Томаса, подобно успокоительному. Я понимала его и с лихвой осознавала свою тупость, когда рванула с двумя тестами к мужчине и заявила о намерении сделать аборт. Обычная жизнь мисс Стаффорд: сначала делала, потом думала.

— Твоя мать думала, что сможет удержать мужчину ребёнком.

Томас усмехнулся и, готова поклясться, услышала едва уловимое: «Глупая шлюха».

— Я же не преследую подобной цели. Я просто не готова, понимаешь? Мне двадцать один, — осторожно напомнила, боясь ляпнуть очередную глупость. — Я живу в самом убогом номере отеля, и вся моя зарплата уходит в копилку на квартиру. А ещё я хочу вернуть свою ауди. И путешествовать хочу, Томас. И глупости совершать хочу. Мне двадцать один!