Отряд - Алексей Евтушенко

— Почему вы так считаете? — слегка опешил Велга.

— Потому что, если бы нас атаковал, скажем, корабль «южан», сработала бы автоматическая система противоракетной и противометеоритной защиты, а так она наверняка была активизирована не полностью — иначе и атака с Земли была бы отбита. Элементарное разгильдяйство, в общем. Заявляю как офицер флота. Расслабились, вот и получили.

— Что-то не похоже на Граппа, — возразил совет-ник. — Уж кем-кем, а разгильдяем его было назвать никак нельзя.

— А что Грапп? Он отличный капитан корабля, не спорю. Корабля, который возит лично Первого министра. А ты знаешь, когда Грапп последний раз принимал участие в боевых действиях?

— Признаться, нет.

— То-то. А я вот знаю, что очень давно.

— Если бы экипаж был полностью укомплекто-ван… — начал Карсс, покосившись почему-то на Дитца.

— Да брось ты! — откинула со лба волосы принцесса. — Устав нужно соблюдать. По Уставу защиту необходимо было активизировать полностью. Грапп об этом или не подумал, или просто забыл.

— Не подумал… забыл… Теперь у него не спросишь, а мне так и непонятно, что же произошло и откуда здесь взялись ракеты с ядерными боеголовками.

— А вы вообще уверены, господа свароги, что мы именно на Земле? — неожиданно спросил Дитц.

Карсс поперхнулся водой из фляги и натужно закашлялся.

— Вы же сами смотрели! — воскликнула Стана и крепко стукнула соплеменника кулаком по спине. — Что, родную планету узнать не можете?!

— Смотреть-то мы смотрели… — неопределенно пожал плечами Хельмут. — Да только я после всех наших приключений готов поверить во что угодно.

— Брось, Хельмут, — укоризненно заметил Велга. — Мы же действительно сами смотрели. Что-что, а очертания материков я узнать способен. Опять же Луна, Са-турн…

— А планет все-таки десять, а не девять, — подал голос Карл Хейниц.

— По-моему, мы этот вопрос с количеством планет уже обсуждали, — прокашлялся наконец Карсс. — Лично я не сомневаюсь в том, что это именно ваша Земля. Вопрос не в этом, а в том, что дальше делать?

— Как это что? — усмехнулся Дитц. — Жить. А жизнь — это движение. Предлагаю закончить трапезу и отправляться, а то мы тут до вечера просидим.

Ближе к полудню ветерок разогнал серую пелену облаков, и на небе показалось солнце. Сразу стало жарко, а оружие и поклажа приобрели будто дополнительную тяжесть. Впрочем, они уже практически достигли лесополосы и вскоре вступили в прохладную тень деревьев. То, что это именно лесополоса, стало ясно сразу, как только отряд вплотную приблизился к ней, — за деревьями и кустарником угадывалось свободное пространство.

Вполне обычные для России деревья: осина, ольха, тополь — росли тут, а среди кустов легко узнавался боярышник. Сергей Вешняк наткнулся на березу и обрадовался так, словно сестру родную встретил.

— Ты, Серега, раньше времени не прыгай, — охладил его Малышев. — Береза, конечно, дерево наше, русское, но я, например, слышал, что они и в Канаде рас-тут.

— А просторы? — не сдавался сержант. — Сам же видишь, какие просторы!

— Канада тоже страна большая.

— Что, больше России? — не поверил Вешняк. — Быть этого не может!

— Ну, это вряд ли, но все же…

— Если мы в России, — добавил рыжий Шнай-дер, — то нужно плакать, а не радоваться. Всех шлепнут. И еще неизвестно, кого раньше: вас, русских, или нас, немцев. Лично я молю Бога, чтобы это оказалась Канада.

— Да уж, — поддакнул Майер, отводя от лица ветку, — березы в Аргентине точно не водятся.

Очень скоро растительность кончилась, и отряд вышел к железнодорожной насыпи, метрах в тридцати прямо перед ними.

— Клянусь мамой, самая настоящая железная дорога! — воскликнул Валерка Стихарь, первым вскарабкавшийся наверх.

Две железнодорожные колеи тянулись в обе стороны, и, судя по относительно чистым рельсам, здесь время от времени ходили поезда.

Принцесса Стана присела на корточки и с интересом потрогала пальцем рельс.

— Металл, — сообщила она уверенно. — Для чего столько?

Стихарь и Майер засмеялись.

— Это такая специальная дорога, — серьезно пояснил Дитц. — По ней ходит транспортное средство, называемое поезд. Служит для перевозки людей и грузов на большие расстояния.

— Интересно… — хмыкнул присевший рядом с принцессой Карсс.

— А у вас что, никогда не было железных дорог? — удивился Хейниц.

Старший советник пустился в экскурс по истории развития транспорта цивилизации сварогов, но Алек-сандр Велга его не слышал. Что-то было не так, и лейте-нант медленно и внимательно оглядывался вокруг, стараясь сообразить, что же именно его насторожило в этой, казалось бы, совершенно обычной железной дороге.

Вроде бы все нормально: насыпь, щебень, рельсы, шпалы… Шпалы, правда, не деревянные, а железобетонные, но, в конце концов, почему бы и нет? Если он никогда раньше не встречал железобетонных шпал, то это еще не значит, что их не делают вообще. Что же, черт возьми?.. И неожиданно он понял. Телеграфные столбы! Вдоль этой дороги не стояло ни единого телеграфного столба. Что же, получается, что их забросило в такую глушь, где и электричества нет? Вполне возможно, конечно, но… Он уже хотел было поделиться своим открытием с остальными, как тут Михаил Малышев, приложив ухо к рельсу, предостерегающе поднял руку:

— Тихо! Поезд идет. Еще довольно далеко, но скоро будет здесь.

Они ждали, тщательно укрывшись за деревьями и кустами по обе стороны от дороги, и терпение их было вознаграждено.

Он появился.

Погромыхивая на стыках, медленно, на скорости не более двадцати километров в час, будто специально красуясь и давая себя как следует рассмотреть. Четыре обшитых сверкающей сталью вагона и такой же паровоз. Орудийные и пулеметные стволы на вращающихся баш-нях. Узкие прорези бойниц. Мощь и угроза. Бронепоезд.

— Влипли, — громко прошептал Валерка. — Это все-таки Россия-матушка. Откуда в Канаде взяться бронепоезду? Только мы могли додуматься до такой дурацкой идеи. Тем более в современной войне.

— А почему нет опознавательных знаков на борту? — тоже шепотом засомневался лежащий рядом с ростовчанином Велга. — Ни цифры, ни буквы, ни звезды, ни креста. Где это ты видел военную технику без опознавательных знаков?

— Может, с другого борта?

— Сейчас вот удалится, мы и спросим у наших друзей по ту сторону. Но все равно странный он какой-то. Не могу понять, в чем дело, но… Тихо! Слышишь?

Стихарь поднял голову и прислушался.

Откуда-то сверху явно доносился какой-то иной, не имеющий никакого отношения к проходящему бронепоезду, звук.