Сергей Капица - Алла Юрьевна Мостинская

восстановиться и настроиться на нужную волну. В это время его никто не смел беспокоить, все перемещения технического персонала были рассчитаны так, чтобы не попадать в поле зрения ведущего телепередачи. Сергей Петрович не любил суеты. Он встречал очередного гостя в назначенный час, бодрый и сосредоточенный, готовый к интересной беседе и ее неожиданным поворотам.

А повороты в самый тяжелый, но и яркий период перестройки были порой достаточно стремительными и непредсказуемыми. В, казалось бы, совсем безысходной ситуации Сергея Петровича всегда выручала смелость, а также свойственная ему авантюрная жилка и прекрасное чувство юмора.

Вот как он описывает в своих воспоминаниях одну из таких ситуаций: «Когда меня пригласили работать на телевидение, мне сказали: «Вы всё знаете про половозрелых крабов и прочее, и вы должны сами за все отвечать, а мы будем за вами смотреть». Это самая разумная система, и у меня практически никогда не было серьезных затруднений с цензурой, разве что один раз с военными, когда я рассказывал про ускорители, тогда мощные ускорители рассматривались как космическое оружие. Мне сказали: «Вы нарушили правила, нельзя было об этом рассказывать» — «Ну, покажите, что именно было нельзя говорить». — «Нет, не можем, это секрет». На этом мы и разошлись. Такие были времена».

«Мы смонтировали две передачи о том, как спасти страну при помощи инноваций и коренных изменений. Решили показывать ее в сентябре, когда начинается сезон. В газете с телепрограммой дали анонс — фотография Аганбегяна и о чем он говорит. Наша передача три раза прошла по центральным каналам, в последний раз ее показали во второй половине дня в воскресенье. В понедельник было заседание коллегии Госплана, посвященное экономике Сибири, на которое был приглашен Аганбегян. Выступал Байбаков, и половина его выступления была посвящена проклятиям в адрес Аганбегяна, ну и частично — меня. Он говорил, что передача эта — совершенно безответственное дело, мы раскрыли государственную тайну, дезинформировали советский народ о состоянии нашей экономики, совершив идеологическую диверсию. В результате было организовано две комиссии: одна — со стороны КГБ — по вопросу разглашения государственной тайны, а вторая — со стороны ЦК — об идеологической ошибке на Центральном телевидении. Приходят эти комиссии — а им предъявляют полную стенограмму передачи с визой и печатью Госплана! Правая рука не знает, что делает левая! И ведь никто не требовал от нас этой визы, просто у меня было счастливое прозрение.

Началось расследование комиссий. Как раз в это время я должен был с телевизионной бригадой ехать в Берлин, Прагу и Будапешт снимать передачу о прогрессе и инновации в Восточной Европе — но все было перечеркнуто. Моих помощников лишили премии, мои лучшие друзья говорили, что дни мои на телевидении сочтены, а я молчал. Но ничего не происходило, и мы продолжали выпускать нашу передачу в еженедельном ритме. Так прошло, наверное, месяца два. Когда надо было подводить черту под расследованием комиссий, нас — меня и Николаева — вызвали к зампреду Гостелерадио Владимиру Ивановичу Попову. Я его знал, мы с ним в теннис играли. Мы явились к нему в кабинет, и он стал нам выговаривать, как мальчишкам, которые спалили школу, перебили окна и вообще сделали что-то совершенно неподобающее. «Как вы безответственны! Страна в таком положении! Зачем вы лезете в экономику? Рассказывайте лучше про свои галактики и одуванчики». Мы не оправдываемся, не говорим, что это в последний раз, что мы больше не будем, мы просто молчим. Я молчал, потому что у меня были свои соображения, Николаев тоже молчал. Попов нам минут пятнадцать так выговаривал, и после этого мы должны были выползти из его кабинета и больше, как говорится, не возникать. Когда мы пошли к выходу через весь громадный кабинет с двойными дверями, он пошел нас провожать, непонятная такая куртуазность. И когда я уже выходил из комнаты, Попов меня похлопал по плечу и говорит: «Знаешь, Сергей, вы все правильно сделали». Время было тогда непонятное, у власти был Черненко.

Через два месяца Черненко умер, генсеком стал Горбачев, и первый пленум ЦК обсуждал те самые проблемы, которые мы подняли в нашей телепередаче. Меня это не удивило: утром того дня, когда мы пили коньяк и ели шашлык, Аганбегян провел три часа у Горбачева и рассказывал ему то же, что и нам: экономическое исследование было сделано по его заданию. Я об этом знал с самого начала, но хранил это в тайне, сидел и ждал. Есть такой сказочный образ, царевна спит на золоченом ложе, и к ней пробирается принц. Справа и слева ему угрожают огнедышащие драконы и змеи и тому подобные страшные чудовища. Шаг вправо, шаг влево — моментальная смерть. У меня тогда было ощущение, что я так же иду с праведными целями к спящей царевне…»[65]

Главный редактор. «В мире науки»

Время неумолимо отсчитывает свой срок, и за плечами журнала «В мире науки», русской версии научно-популярного журнала «Scientific American», основателем и главным редактором которого являлся Сергей Петрович Капица, уже почти 30 лет. Много это или мало? Не нам судить, ведь важны не годы, а жизнь в этих годах и их наполненность нашими усилиями, успехами и достижениями, нашим трудом на благо людей.

В начале 80-х годов прошлого столетия Сергей Петрович пришел к мысли, что России необходим научный информационный журнал международного уровня. По его мнению, как раз такое издание, как «Scientific American», с его высоким авторитетом и крепкими традициями, было способно успешно справиться с этой задачей. Недаром еще Арманд Хаммер, рассказывая в своих воспоминаниях о встрече с В. И. Лениным, упоминал, как тот ссылался на «Scientific American»: «Ленин взял в руку номер журнала «Сайнтифик америкэн» (американский научный журнал). «Взгляните, — говорит он, быстро перелистывая страницы, — вот чего достиг ваш народ. Вот что значит прогресс — строительство, изобретения, машины, механизация, облегчающая человеческий труд».

Почему же для Сергея Петровича оказался так важен выпуск американского журнала «Scientific American» в России? В этом вопросе ярко проявились просветительские традиции клана Капиц, осознание Сергеем Петровичем того, насколько необходима для российского ученого полная и достоверная информация о зарубежных исследованиях в различных областях науки. Капица-младший прекрасно понимал, что время неумолимо диктует свои законы, что приходит эра междисциплинарных исследований, открытий на стыке различных наук, что совместные усилия исследователей различных стран принесут больше пользы его стране…

Поэтому идея о необходимости издания в России научного информационного журнала международного уровня зародилась у Сергея Петровича не случайно. И тот факт, что Петр