Клан – моё государство 3. - Китлинский

– Теперь это сделают новые сраные демократы!!- в сердцах произнес Снегирь.

– А вот это сейчас выясним. Левко!- обратился Сашка к юному бандиту.- Давай нам свой среднесрочный прогноз на будущее. Лет на двадцать.

– Охотно,- кивнул Левко.- Но сначала я дам Андрею картинку по прошлому. Хорошо?

– Вали,- буркнул Сашка.

– Ты, Снегирь, понимаешь, в чем был гвоздь в нашем историческом прошлом?

– Ну, ты, хватил!! Я же не из пещеры вылез с Андоманских островов. Давай сразу свой прогноз.

– Тогда потом не зуди, коль не врубишься. Колесить не стану и ты, Саш, ему не растолковывай. Пусть варится в своем ослином упрямстве.

– Все, все. Согласен,- Снегирь поднял руки вверх.- Иди от своей картинки.

В этот момент в домик зашел Проня, поздоровался со всеми и сел за стол, озираясь на печь.

– Итак! Что была Российская империя? А империя и была. Такая, что все ее уважали, особенно в Европе и пытались ослабить. Тогда США на мировой арене были никто. У них там свои проблемы существовали серьезные. Ведущую роль вела Европа, а Россия – часть Европы. После поражения в начале века в войне с Японией, Россия сменила приоритеты во внутренней политике. Сумела она четко понять, что надо срочно изменить внутри. Обязана она изменениям главе кабинета министров Столыпину, который, кстати, был одновременно и министром внутренних дел. Личности делают историю. Для России Петр Аркадьевич Столыпин был Христом-спасителем. Именно его ждала страна и народы в ней живущие, как манны небесной. То, что о нем пишут у нас, вымыслы продажных историков. Имя его связывают с периодом жестоких репрессий и реакции. Тут они правы, потому что без жесткости было невозможно, она была необходима. В этот период большинство революционно настроенных граждан оказались за свою деятельность на каторгах, в ссылках или бежали за кордон. И коснулось это всех, не только большевиков-ленинцев. Еще бы лет пять и от всей этой шушеры не осталось бы следа. Они бы потеряли в России почву раз и навсегда. Это теперь его аграрную реформу окрестили мелкобуржуазной и потерпевшей неудачу. Не убей его эсер Богров, хлебали бы все эти демократы баланду на стройках, вкалывая на благо страны. По данным немецких архивов, Богров был тройным агентом: британо-французско-японским. Я в сторону съехал специально. Чтобы объяснить тебе, что Россия после войны с Японией прониклась самоуважением к себе, как к нации. Хоть и был народ в ней многонационален, придерживался разных религиозных течений и большинстве своем не очень богат. Но при Столыпине Россия стала резко подниматься из пучин кризиса. Дух возрождения витал в воздухе. Даже после смерти Столыпина, либералам, что пришли на его место, не удалось процесс затормозить. Он шел неотвратимо. Пик подъема пришелся как раз на тот год злосчастный, по которому до сих пор сравнивают статистические данные в стране Советов. Потом война с немцами и как результат – февральская революция и отречение Николая от власти. Вина лежит на нем. Его шараханья и не способность взять нужное направление, привели к революции. Народ хотел дальнейшего развития реформ, а вместо этого ему подсунули войну и идею о всеобщем равенстве и братстве. После февраля 1917 года в стране был бардак, в котором большевики сумели лихо протиснуться. Что развивается быстро в период войны? Промышленность. И она росла, не смотря на тяжелое положение. Когда управляет свора – толку нет. Временное правительство не сумело наладить процессы, оно их даже не контролировало. Все свалились на политические дрязги. В результате армии потерпели ряд серьезных поражений на фронте и по великой державе покатилась инфляция, плохо налаженное снабжение привело к хлебным бунтам и заварушкам, а запасы хлеба в России были достаточные. Страна рухнула в пропасть. Пролезли большевики в купе, тогда еще, с подельниками, которых впоследствии пустили в расход. Их главный промах был в том, что вместо того, чтобы собрать силы и народ под знаменем победы над врагом, ну нет более святого призыва, они опустились до позорного Брест-Литовского мира. Это они кричали на всех углах: "Долой войну". После такого позора большинство военных ушло в контрреволюцию. А это – гражданская война. Скажи мне, друг мой Андрей, в каком государстве планеты могла идти так долго и в таких жутких масштабах братоубийственная бойня? Ни у одного государства тогдашнего мира не было такой возможности ни по людским, ни по материальным ресурсам. В такой войне сжигался потенциал, что был накоплен народом. Сжигался самоуничтожением, глупо и страшно. И прошлого не вернуть. Тебе ясно, что погибло в Российской империи в начале нашего гнусного века?

– Да. Такого выверта я не ожидал,- честно признался Снегирь.

– А об этом ты не сыщешь ни в одном учебнике, ни в одной работке историков как доморощенных, так и за рубежных. И те, и другие заинтересованы говорить неправду. А все, что сгинуло в той войне, нам до сего дня не удалось восстановить. Дух выгорел дотла. В Великую Отечественную дожгли последние капли, да так, что мертвых уже не пожелали схоронить. Но это не тот дух, о котором последнее время болтают, называя почему-то духовностью. У этой составляющей нет именования, она особенная и есть у любого народа, проживающего на этой грешной земле. Разве истинно верующий мусульманин, являющийся татарином или узбеком – не есть духовность для России? Но почему-то всегда делают ссылку на православие. А в России есть не только мусульмане и православные, они большинство, конечно, но есть и буддисты, католики, иудаисты, христиане разных конфессий. Слово, чтобы определить это состояние можно подобрать, но все равно суть его, этого дива, можно только понять. Это как любовь. Она есть, и всегда разная, и все спорят о ней, пытаясь добраться до истины. А ответа нет. Потому что все это складывается из компонентов. Понял, о чем я тебе толкую?

– Уловил, но выразить не смогу,- ответил Снегирь.- Душой понимаю, а слов нет.

– Вот Дзержинский и попытался этот дух возродить. НЭП. Не сталось. И Сталин тоже хотел его поднять, но другим путем. Поднятие невозможно без долговременной стратегической цели. Тут Сашка прав. У России всегда было вдоволь людских и материальных ресурсов, чтобы выиграть любую войну. И Сталин ее выиграл. Даже не смотря на миллионы загубленных жизней. Ну, какая страна, убив в лагерях и заморив голодом тридцать миллионов человек в расцвете сил и таланта, сумеет выиграть войну, положив на полях сражений еще тридцать миллионов? А это с 1930 по 1945 – шестьдесят миллионов. Если к ним добавить жертвы Первой мировой и гражданской, добавить сюда умерших от эпидемий, ты представляешь, как выгорал дух человеческий?!!! Потерять за тридцать лет 100 миллионов человек!? А ведь каждый из них был, имел мозги и желание работать, строить, созидать, рожать и воспитывать, давать знания. Знаешь, что всех нас спасло?

– Нет,- Снегирь пожал плечами.

– Успели вовремя склепать ядерную бомбу. Четвертой схватки нам бы уже не выдержать. Сейчас дам тебе сводку по народонаселению с 1950 года. Эти данные до сего дня секретны. Саш, можно?

– Раз взялся правду вещать, то говори,- ответил Сашка. Проня сидел молча.

– От 1950 года даю потому, что именно в этот год численность перевалила за 100 миллионов,- сказал Левко.

– Этого быть не может!- воскликнул Снегирь и глянул на Сашку, но тот кивнул в подтверждение слов Левко.

– Вплоть до 1956 года прирост был мизерный. Смерть догоняла раненных и инвалидов войны, уходили старики и дети, хлебнувшие в годы войны в тылу от непосильной работы. Много умирали, много. По статистике больше всего гибло от сердечных недомоганий. Пацаны, стоявшие у станков сутками, при полуголодной пайке, сорвали свои сердца. Продолжаю. 1960 – 107. 1965 – 111. 1970 – 146. 1975 – 173. 1980 – 194. 1985 – 208. И вот уже который год идет сброс. Сейчас в России вместе с беженцами около 130 миллионов человек. Как тебе такие данные?

– Как же быть с одной 160 миллионной частью в достоянии страны?- спросил Снегирь.

– Это количество выпущенных Чубайсом приватизационных чеков?

– Ага.

– Андрей! Я не знаю, что они собираются сделать с лишним количеством, но думаю, что им товарищи подскажут, как надо подтасовывать. За это ты не писай, умельцы сидят на своих местах.

В разговор вступил Проня.

– Еще какие умельцы! Мы все время, сколько себя помню, подавали по переписи вместо двух тысяч проживавших на прииске – пять. Такая была инструкция из райкома.

– Кого этим хотели надурить?- спросил Снегирь, обратив свой вопрос ко всем троим.

– После войны было 80 миллионов. Да знай янки, что осталось столько, они бы сунулись сюда в момент. Одолели бы без ядерного,- Проня усмехнулся.

– Ну, что? Бум спорить по статданным или валю свой прогноз?- Левко посмотрел на Снегиря.

– Прогноз на что?- спросил Проня.

– На будущее,- сказал Левко.- До него было мое отступление для ясности.

– Сань, плесни мне чайку. Тоже послушаю, что этот вундеркинд будет втирать, но приятное с полезным хочу совместить,- Проня подвинул кружку.- Кусну у вас, раз оказия такая выходит,- он подмигнул Снегирю, а Сашке сказал:- Где у вас харчи?