Terra Insapiens. Дороги (СИ) - Григорьев Юрий Гаврилович

— «Кто матерь моя?» — возгласил Христос — и этого человека, отрёкшегося от своей матери, прославили как символ добродетели. Гораздо честнее выглядит Ницше, не скрывающий своё презрение к человеку, но и он объясняет это презрение любовью!

— О, любители меня! — обходите меня стороной, не любите меня столь неистово, до заклания на алтарь! Обещаю вам ту же услугу — я не буду любить вас ради Бога, я не буду любить вас ради «сверхчеловека». Моя любовь к вам выше вашей любви, моя любовь к вам говорит: живите собственной жизнью, своей головой и будьте столь милосердны — позвольте мне делать то же самое».

Пообедав, Артур зашёл в комнату Евы. Она сидела за столом и что-то рисовала на листке карандашом. Артур подошёл и посмотрел. На фоне бурного моря и грозовых туч летели два буревестника.

— Красиво, — сказал Артур. — Только мрачновато.

Он оглядел комнату, как-то опустевшую без двух кукол-подружек. На кровати лежала тёмная толстая книга. Артур взял её в руки. Это был «Фауст» Гёте. Артур с удивлением бросил взгляд на Еву и положил книгу на место.

— А где твой остров? — спросил Артур, не заметив на стене «карты» Аверлэнда.

— Утонул… — не глядя на него, ответила Ева.

Артур уже почти забыл, что в Замке есть ещё один обитатель — Мерлин. Поэтому, когда он однажды столкнулся с ним ночью, он удивился и обрадовался. Они гуляли в ночном саду по теням деревьев и лужам лунного света.

— Вам не скучно в комнате одному? — спросил Артур.

— А я не один, — ответил Мерлин. — Я медитирую и сливаюсь со всем миром.

— Мне кажется, медитация — это уход от реальности, — побаиваясь обидеть старика, всё же сказал Артур.

— Значит, вы никогда не практиковали её. Медитация — это возврат в реальность. Уход от наших земных иллюзий в подлинную реальность.

— Я могу этому научиться?

— Для этого нужно только ваше желание, и на первое время наставник. Попросите Адама, он вам поможет.

— Как-то я не разговаривал с ним об этом. Он тоже занимается медитацией?

— Да. Иногда мы занимаемся этим вместе. Хотя для полноценной медитации, особенно новичку, нужно уединение.

Было прохладно. Но Мерлин в лёгком больничном халате, казалось, не испытывал холода. Артур приглядывался к нему, пытаясь понять этого человека.

— Почему вы гуляете по ночам? — поинтересовался Артур. — Дневной мир не менее интересен.

— Есть правда дня и правда ночи, — ответил Мерлин. — При свете дня и в ночной темноте думается иначе, думается о разном. Большинство людей — дневные люди. Днём творятся их судьбы, днём сочиняют они собственную жизнь. Я тоже был таким. Но потом полюбил ночь. Днём мы носим маски. Ночью не надо притворяться. Ночью засыпает суета и просыпается одиночество. Одиночество — это один ночью.

— Я не понимаю любви к одиночеству, — сказал Артур. — Одиночество — как сильнодействующее лекарство. Малая доза его лечит, большая убивает.

Мерлин остановился на мгновение, посмотрел Артуру в лицо и сказал:

— Вы ещё молоды. В старости начинаешь больше ценить одиночество.

— Но вы теряете связь с людьми, не знаете — что происходит вокруг?

— Мне стало неинтересно — что происходит вокруг, — сказал Мерлин. — Человек, который живёт сегодняшним днём, похож на очень близорукого человека, потерявшего очки. Он видит только то, что перед носом… Человек настолько привязан ко времени, что даже как-то его жалко. Он как собачка на поводке, который и тянут, и дёргают.

— Время — оно очень убедительно, — сказал Артур. — Как пудовый кулак у твоего лица, как лезвие ножа у твоей шеи. Невозможно отказаться от времени.

— Я отказался. Оно мне неинтересно. Мне интересна вечность.

— Время нам дано, а вечность — всего лишь наша фантазия.

— Вы так думаете? Тогда вы меня не поймёте. Мне дана вечность, а время для меня не более чем назойливая муха, летающая перед моим лицом. Я от неё отмахиваюсь, но когда-нибудь возьму в руки мухобойку, и со временем будет покончено.

— Чтобы познать вечность, человеку нужно обрести бессмертие, — сказал Артур.

Мерлин остановился, взял его за руку и заглянул в глаза.

— Как вы ошибаетесь!.. Вечность — это не когда много времени. Вечность — это когда времени нет.

Все людские печали, заботы, надежды имеют естественный предел. Через два дня Адам вышел из комнаты Мерлина растерянным и хмурым.

— Что случилось Адам? — встревожился Артур.

— Старик умер…

— Как умер?! — ахнул Артур. — Когда?

— Не знаю… Наверно ночью… Я к нему зашёл, он уже был холодный.

Услышав печальную новость, подошёл Андрон. Все угрюмо молчали, не зная — что сказать?

— Это я виноват, — вздохнул Адам. — Я видел, что он плохо себя чувствует в последнее время, но надеялся, что всё обойдётся таблетками.

— Не вините себя, Адам, — серьёзно сказал Андрон. — Он умер во сне. Просто сердце остановилось… Ему было за семьдесят. Это обыкновенный старик, которому пришло время умереть… Или вы ожидали, что он будет жить вечно?

— Ладно! — Адам махнул рукой. — Пойдёмте со мной. Надо его похоронить.

Мерлина похоронили на деревенском кладбище. Присели у могильного холмика и помолчали.

— Обрёл ли он вечность, о которой так мечтал? — вздохнул Артур. — Я хоть и не был с ним близок, но уважал его и прислушивался к нему.

— Да, это трагедия! — поддержал Артура Сократ.

Маркус вздохнул и рассеянно глядя под ноги сказал:

— Любая трагедия — это неожиданное вторжение реальности в иллюзорный мир человека.

Вернувшись в Замок, сели во дворе за столом и помянули Мерлина, разлив по кружкам бутылку водки, принесённую Хозяином. Выпили по чуть-чуть, закусили хлебушком, помолчали.

— Он прожил долгую жизнь, — сказал Адам. — Может быть, не самую весёлую, трудную, но свою. Смерть не перечёркивает прожитую жизнь. Смерть придаёт ей завершённость.

— Когда я потерял сыновей, — задумчиво глядя в стол, сказал Хозяин, — я перестал бояться собственной смерти. Мне пришла в голову мысль, что смерть может быть подарком… Жизнь — это череда разочарований и потерь. Долгая жизнь — это утрата иллюзий. Смерть приходит вовремя. Когда мы ещё не растеряли все свои иллюзии, когда мы ещё не разочаровались — в людях, в идеях, в жизни. Смерть — это подарок.

Оглядев, притихших жителей Замка, Адам улыбнулся и сказал:

— Носы не вешать! Скоро мы откроем новую главу своей жизни. Это будут радостные страницы — я обещаю.

— Очень на это надеюсь, — улыбнулся в ответ Артур.

Во двор спустилась Ева и подошла к ним.

— Сегодня разве праздник? — спросила она, заметив открытую бутылку на столе.

— Нет, не праздник, — смутился Хозяин. — Проводы… Мерлина проводили. Он решил уехать домой.

— Жалко! — сказала Ева. — А где его дом?

— Далеко, — ответил Хозяин и поднялся. — Пойдём, я тебе обещал прогулку по озеру на лодке.

Он повёл её за руку к воротам Замка.

— Где Адам? — спросил у Паскаля Артур, выйдя на следующий день утром во двор.

— Он на северной башне. Сказал: «схожу-ка, узнаю прогноз погоды».

Артур поднялся по винтовой лестнице на третий уровень, прошёл до северной башни и по металлической лестнице забрался наверх. Адам стоял у края башни, пристально глядя на горизонт. Он был в лёгкой ветровке, той самой, в какой его первый раз увидел Артур.

— Что говорит прогноз погоды? — шутливо спросил Артур.

Адам оглянулся и ответил серьёзно:

— Будет гроза. Посмотри туда! — он указал рукой.

Далеко на юго-западе собирались тучи. Но небо над Замком было в редких облаках.

— Думаете, придёт к нам?

— Посмотри на флаг.

Артур поднял голову и понял, о чём говорит Адам. Флаг крепился свободно и вёл себя, как флюгер. Ветер дул с юго-запада.

— Через несколько часов будет знатная гроза, — уверенным голосом сказал Адам. — Это наш шанс. Это то, чего мы так долго ждали.

Тучи собрались к вечеру. Громовые раскаты слышались вдалеке, но постепенно они приближались к Замку. Адам спустился с башни серьёзный и собранный.