Лишняя. С изъяном - Нинель Мягкова

все время магичат. Остатки витают в воздухе, вызывая такую вот эйфорию с непривычки.

Дорожка сама привела к центральному корпусу. Как мне рассказывал приемный отец, монументальное строение предназначалось исключительно для торжественных мероприятий, вроде выпускного бала или приема абитуриентов. Занятия проходили в отдельных корпусах, своих для каждого факультета. Пересекались все студенты только в столовой и на некоторых общих для всех занятиях, вроде физкультуры или основ права.

Да, договорам здесь уделялось прямо-таки неприлично много внимания. Суон утверждал, что не только на магов влияет клятва. Если обычный человек нарушал договор, пусть даже пытался сбежать от нечеловеческих условий работы например, его начинали преследовать неприятности. Будто магический фон мира следил за выполнением данного слова и наказывал преступника. Ну, с какой-то стороны хорошо: обмануть друг друга не могли, зато, вот как на левом берегу, особо не оставляли выбора. Хочешь – подписывай фактически продажу себя в рабство на несколько лет, не хочешь – ты или твои родные будут голодать или вообще помрут.

Круглый зал для торжественных церемоний занимал практически все центральное здание. Он спокойно вместил несколько сотен абитуриентов, десяток профессоров, охрану – куда же без нее? – и еще осталось немало места. Толкотни не было. Все как пришли группками, так и скучковались.

Посередине зала возвышалась громадная колонна из цельного горного хрусталя. Ничего себе кусочек! Поначалу я посчитала ее просто украшением. До тех пор, пока не вызвали первого абитуриента.

Начинали традиционно с самых слабых и малочисленных факультетов.

Документы подавали заранее. Где-то за месяц до вступительной экзаменационной церемонии все желающие высылали письма с заявкой на определенный факультет: природу магии-то не перепутаешь – огневик ты или водник, сразу понятно. Другой вопрос, может, кто-то хочет на боевой факультет, а уровнем не дотягивает. Тогда экзаменационная комиссия предложит свой вариант, и уже дело абитуриента – соглашаться или разворачиваться и уходить.

Кстати, никогда не слышала о неучтенных и необученных магах. То ли все соглашаются, то ли служба безопасности хорошо работает и нейтрализует всех отказавшихся. От неприятной мысли передернуло. Неужели отказавшихся обучаться на предложенном факультете и в самом деле убивают? Жаль, мне не пришло в голову раньше расспросить на эту тему приемного отца. Может, я беспросветная идеалистка, но хотелось верить, что все просто соглашаются…

Комиссия сидела за длинным столом, возвышавшимся над остальными на добрые полметра за счет постамента. Присутствовали деканы всех факультетов, в центре стола возглавлял парад ректор, лорд Аластер Кембелл.

Почтенный джентльмен с пышными баками, усами, бородой и несколько взъерошенной, но не менее густой растительностью на голове поправил стопку бумаг перед собой на столе.

– Мартина Абихейл!

Девица важно прошествовала к хрусталю, приложила обе руки и зачем-то прикрыла глаза.

В том месте, где ее пальцы касались колонны, хрусталь засветился алым. Чувство было, будто она выливает в него раскаленную лаву прямо из ладоней. Когда колонна заполнилась на высоту ее роста, девица отдернула руки, будто прикосновение причиняло ей боль, и без сил опустилась на колени.

– Четверка. Неплохо. Что скажете, коллеги? – Пожилой дед с густой бородой Хоттабыча поправил несколько волосков в своем выложенном на груди богатстве. Сидевший рядом с ним полный шатен с каре под горшок задумчиво покивал.

– Факультет искусства будет счастлив принять такую одаренную студентку.

Девушка тем временем собрала себя с пола и поднялась, чуть пошатываясь, но тут же присела в книксене.

– Не сочтите за оскорбление, достопочтенный лорд, но я собиралась поступать на бытовой. Мои родители не одобряют это новомодное совместное обучение. – Она покраснела и потупилась.

Зачем вообще в Академию тогда подалась – вот в чем вопрос?

Хотя чего это я? За женихом, понятное дело.

Декан факультета искусства вздохнул, но спорить не стал. Ему явно было жаль терять такой потенциал, но общественное мнение предписывало женщинам стремиться именно на бытовой, так что тут разногласий не возникло.

Маги по одному подходили, прикладывали ладони к прозрачному камню и выпускали в него магию. Хрусталь оказался будто полым внутри, впитывая магию как губка, и заполнялся слоями. На нем были вырезаны отметки, начиная с единицы внизу, четверки на уровне среднего роста и терявшейся под потолком десятки.

Ужас! Какой перевод резерва!

То есть мы просто вбухиваем драгоценную магию вот в эту каменюку вместо того, чтобы кого-то спасти от смерти? М-да. Недальновидно. Могли бы и первый этап отбора проводить в больнице. Толку больше было бы.

Колонна зажигалась то сильнее, то слабее, но ниже тройки опускалась редко. Я все больше нервничала, особенно после того, как начали выступать будущие боевики. Тут уж четверки-пятерки пошли косяками. Трое показали семерку – им бурно аплодировали всем преподавательским составом.

Как я ни высматривала среди поступающих сестру, не заметила. Принцесса не поступает? Будет учиться на дому? Или у нее вообще нет магии, как не было у Катраоны? Жаль! Я рассчитывала с ней поближе пообщаться. Интересно все же, что у нее в голове, в особенности по поводу меня.

Моя очередь подошла последней.

– Хиллари Суон! – провозгласил ректор и закашлялся. Наверное, только сейчас осознал, что вообще-то среди абитуриентов медицинского тоже есть женщины. Ну да, бытовой закончил раньше, а я еще сижу. Мало ли, поглазеть на лекарей пришла. Женихи все завидные, что ни заклинание – мешок золота.

Я подобрала юбки и не торопясь, с достоинством направилась к жертвенному алтарю… то есть тестовому камню. Голова все еще кружилась, но ощущения наркотического опьянения больше не было. Хорошо, что я свой набор захватила. Уколы меня отрезвили, а запас пустых игл помог скинуть лишнее с резерва. Как я заметила, многие будущие студенты пошатывались на ходу по дороге к экзаменационному камню, про лихорадочный блеск глаз вообще молчу. Мы все были как навеселе, магия пузырилась в нас шампанским, заставляя беспричинно хихикать. Я так только волевым усилием не лезла обниматься с преподавателями. Недаром они сидели на постаменте, чтобы к ним не приставали несдержанные абитуриенты.

Глубоко вздохнув и заглянув мысленно в светящийся у солнечного сплетения шар, я приложила руки к хрустальной колонне.

* * *

Ну, что я могу сказать? У меня все же чуть больше единицы.

Седовласый декан целителей скептически изучил меня и все еще посверкивающий золотистыми искорками на уровне полутора делений хрустальный столб.

– Коллеги, неужели мы опустимся до того, что примем на старейший, самый уважаемый факультет женщину? – вопросил он в пространство, делая вид, что меня здесь нет.

По рядам уже принятых на целительский парней пронеслись самодовольные смешки. Мол, мы-то полноценные целители, с яйцами, куда тебе, убогой.

Спасибо. Опустили.

– Тем более дара у нее не так чтобы очень много.