Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы - Дмитрий Стародубцев

К крепости привели сто тысяч землекопов и мастеровых, прежде всего каменщиков. За сорок дней у Кадиша возвели мощную укрепленную позицию. Она состояла из двух линий: внутренней, обращенной к стенам, и внешней, защищающей самих авидронов от внезапного нападения извне. Первая линия находилась на расстоянии восьмисот мер от стен крепости, наружная следовала через тысячу шагов от первой. Теперь у неприятеля пропала последняя возможность вырваться из окружения либо получить помощь извне. Сами же воины Инфекта расположили свои стоянки между этими линиями по всей длине через равные промежутки и всегда готовы были действовать с любой стороны в любом месте.

Внутренняя линия укреплений, обращенная к стенам крепости, представляла собой широкий вал высотой в пятнадцать мер с деревянным, а местами каменным бруствером. Через каждые сто шагов из больших каменных глыб выстроили башни с толстыми стенами высотой не меньше кадишской стены. С интервалом в двести шагов были устроены ворота, через которые предполагалось выдвигаться на штурм. На плоской вершине вала по всему периметру расположились метательные механизмы – главная надежда Алеклии.

Пока возводились укрепления, землекопы засыпали все три рва, опоясывающих Кадиш, и срыли густой металлический частокол. Осажденные пытались всеми силами этому помешать, метали камни, зангнии, большие стрелы. Они оказались прекрасными лучниками и пращниками. Авидроны под прикрытием осадных навесов, кротов, яман, осадных щитов выдвигали вперед целые партикулы лучников, которые эффективно противодействовали воинам гарнизона. И всё же каждый день гибли тысячи землекопов. Где было возможно, авидроны использовали осадные пологи на длинных шестах, которые вязали из канатов или плетней. Их поднимали особыми механизмами, закрывая осажденным обзор, и тем самым спасали работающих от обстрела. Высота таких воздушных стен достигала тридцати мер, а ширина превышала пятьдесят шагов. Воинов Тхарихиба эти пологи приводили в бешенство, и они пытались любым способом, иногда совершая отчаянные вылазки, их уничтожить.

Когда же авидроны закончили обустраивать свои позиции и подвезли огромное количество метательных снарядов, Кадиш подвергся ураганному обстрелу. Любая другая стена развалилась бы сразу после столь мощного натиска и похоронила бы своих защитников под собственными развалинами. Но не таков был Кадиш, который сами иргамы прозывали Твердыней Тхарихиба.

Кадиш построили авидроны, по-авидронски, и он обошелся иргамам в горы золота, по праву считаясь лучшей крепостью на континенте. Он являл собой целую систему многоступенчатых оборонительных сооружений, состоящую из нескольких самостоятельных частей. Победа на одном участке укреплений не значила ничего. Требовалось взять, по меньшей мере, третью часть периметра, чтобы даже не победить, а лишь добиться небольшого преимущества.

Крепость была выстроена многоугольником и имела по наружной стене, которая была длиною в восемь тысяч шагов, семьдесят шесть выдвинутых башен и восемь ворот, укрепленных самым хитроумным способом. Территорию же Кадиша разбили на четырнадцать независимых частей – цитаделей. В каждой цитадели имелось всё для самостоятельного многомесячного противостояния.

Стены Кадиша книзу утолщались и уходили так глубоко под землю, что исключали любой подкоп. В самой узкой части они были шириной сорок пять шагов, высотой же своей достигали тридцати мер. Стены имели два сильных уровня обороны. Первый – традиционную вершину стены, защищенную частыми каменными навесами и усиленным парапетом с прямыми и наклонными отверстиями. Второй – грономфское нововведение – комплекс помещений внутри стены, у самого верха, которые называли внутренней галереей. Там имелись узкие бойницы для лучников и отдельные проемы для метательных механизмов. Попасть во внутреннюю галерею можно было, только спустившись с вершины стены по винтовой лестнице.

Башни превышали высоту стен в два раза. Каждая башня являлась самостоятельным укреплением – маленькой неприступной цитаделью, располагавшей разветвленной системой всевозможных помещений. Наверху имелась открытая площадка, защищенная зубчатым парапетом.

Части стен между башнями, по авидронскому принципу, друг с другом не соединялись. Попасть со стены на стену можно было только через защищенный воротами, решетками и навесным мостом проход в башне. И только посредством башни можно было спуститься со стены вниз или на нее подняться. Если одна из стен оказывалась в руках нападавших, она подвергалась обстрелу сразу с трех сторон: со стороны двух ближайших башен и со стен и башен одной из внутренних цитаделей.

Вот таким был Кадиш, который себе на беду построили авидроны. Поэтому даже несколько тысяч метательных механизмов не могли разрушить его. Прошло десять дней, но не образовалось ни одного пролома, на что в первую очередь рассчитывали авидроны. Конечно, стены и башни сильно пострадали, а защитники понесли серьезные потери, но всего этого было недостаточно, чтобы приступить к решающему штурму.

Алеклия приказал метать в стены столько снарядов, сколько возможно. К крепости опять послали землекопов, которые стали подсыпать землю, тем самым уменьшая высоту стен. Поскольку купола оказались непригодны для штурма этой крепости, мастеровые изготовили двести осадных башен подходящей высоты и проложили до стен деревянные настилы для их передвижения. К крепости подвели стенобитные механизмы и тараны необычайных размеров. Для того чтобы землекопы и штурмовые колонны быстро и без потерь добирались до стены, в земле вырыли проходы, защищенные сверху прочными навесами.

Каждый день напоминал ожесточенную битву. Иргамы всеми доступными средствами пытались помешать проведению осадных мероприятий. Имея на стенах три тысячи метательных механизмов, способных выпускать тяжелые снаряды, они неистово отсреливались, осуществляли дерзкие вылазки. Несколько сотен матри-пилог постоянно атаковали Кадиш сверху, сбрасывая на головы цинитов гарнизона все, что было припасено в корзинах. Иргамы отвечали яростным градом стрел.

Вскоре половина землекопов была перебита, и, испугавшись больших потерь, Инфект вовсе прекратил земляные работы. После таких адских трудов оказалось, что кадишская стена потеряла в высоте всего пять мер.

Алеклия, внимательно наблюдая за происходящим, видел, насколько хорош Кадиш и насколько самоотверженно защищается иргамовский гарнизон. Ему оставалось только догадываться, какие потери понесут авидронские партикулы в случае штурма. И даст ли этот штурм желанный результат! Вскоре он пожалел, что начал осадные работы, не разрушив предварительно метательные механизмы на стенах. Слишком большой урон они нанесли.

Потом Алеклия предпринял несколько ложных штурмов. В конце концов, иргамы перестали обращать внимание на маневры противника и больше не перебрасывали гарнизон с места на место. Инфект осуществил настоящий штурм в том месте, где стена была более всего разрушена, а башни – повреждены. На отрезок стены длиной в тысячу шагов он направил более ста тысяч цинитов, включая почти всех наемников. После тяжелого сражения штурмующие захватили четыре участка стены, но закрепиться на них не удалось. Видя, что штурм захлебнулся, а потери велики, Алеклия, сильно расстроенный, приказал дать сигнал к отступлению. В этот трагический день авидроны потеряли двадцать пять тысяч человек, из которых половину составили наемные воины.

Через пятнадцать дней штурм повторили. Еще через три дня предприняли третью попытку ворваться в Кадиш. Всё безрезультатно. Мало того, в Кадиш прорвался большой конный отряд иргамов, совершив один из самых хитроумных маневров, которые Алеклия когда-либо видел. Еще через несколько дней этот же отряд осуществил блестящую вылазку, полную безрассудной отваги и нахальства. Воинам Тхарихиба удалось воспользоваться некоторой оплошностью ночной стражи, ворваться в расположение одной из авидронских стоянок и произвести там внушительное опустошение, а потом через главные ворота спокойно вернуться обратно в крепость. После этого Инфект приказал заложить все кадишские ворота каменными глыбами.

Проходил месяц за месяцем, а крепость не сдавалась. Идти же на штурм Алеклия больше не решался, справедливо считая, что даже если и ворвется в Кадиш, то потеряет столько воинов, что слава такой победы померкнет в сравнении с горечью утрат. Тем более что в сегодняшней тяжелейшей обстановке, когда Авидрония подвергалась угрозам со всех сторон, терять большую часть такой прекрасно обученной и испытанной боями армии было никак нельзя.

Напряжение росло. Военачальники хмурились, циниты скрипели зубами. Общее настроение было скверным. Алеклия старался не показываться на людях. Ухудшилась атмосфера и в самой Авидронии. Победное ликование в честь сражения под Кадишем сменилось жесткими обвинительными речами ораторов. Поднялись и народные собрания. Круг Ресторий прислал Инфекту требование немедленно начать штурм и вести его до победного конца. В противном случае выборщики грозили ему низложением. Только Провтавтх, используя весь свой авторитет и силу своего голоса, призывал народ к терпению. Таблички с его речами вывешивались во всех городах Авидронии.