Академия Шекли (сборник) - Игорь Алимов

Кабальеро бездумно дотронулся до левого уса и сказал:

– Боюсь, что у тебя многое не так, барышня. Практически всё. Всё.

– Э? – коротко прощебетал Птер. – Э?!

– Она человек, братишка. Человек.

– Я у’ошадка, – несмело возразила Пони. – Смотри, копытца! Чё’очка! Грива, наконец!

– Это не копытца, – беспощадным инквизиторским тоном сказал Кабальеро. – Это обувь. Копытцами, голубушка, называются роговые образования на концах ног. Они не имеют шнуровки и уж тем более не снимаются.

– У меня есть и роговые… – ещё более робко сказала Пони. – Вот, смотри!

– Ногти, – категорично проштамповал приговор Кабальеро. – Ноготки. И вообще, брось оправдываться, я же чую. Чую!

На глазах у Пони выступили слёзы. Она стёрла их изящной ручкой, тряхнула головой и спросила:

– Стау’о быть, я и есть объект нашей охоты? И как ты теперь со мной обойдёшься?

– Разберёмся, – сказал Кабальеро и начал раздеваться. Очень скоро (и в высшей степени наглядно) выяснилось, что он действительно почуял в Пони человека. Понятно стало и то, зачем этот самый человек был столь необходим командиру цивилизованных гвардейцев-раскольников. Который и сам-то, к слову сказать, не был ни животным, ни механизмом, ни голограммой.

Птер, смекнув, к чему движется дело, поспешно встал на крыло.

– Ах! – воскликнула пунцовая от смущения Пони, изучая телесное строение Кабальеро. – Неужели это конец всей истории?

– Есть мнение, что это только начало, – трубно прокурлыкал Птер и могучим взмахом крыльев направил обтекаемое тело в сторону закатного солнца.

Он спешил на собственную инаугурацию.

Ольга Светкина

Право на отдых

Смерть захотел умереть.

Из года в год, из века в век сплошная рутина, а в последнее время работать стало особенно тяжело; люди потеряли к нему всякое почтение и то и дело перебивают у него работу. Надо найти преемника, передать профессиональные тайны, скинуть на него документацию, отдохнуть по-людски пару недель, а затем торжественно и красиво умереть. В отпуске Смерть был последний раз очень давно и не любил об этом вспоминать. Нашёл себе тогда на временную замену фанатика-алхимика. Тот и рад стараться, выкосил в отсутствии настоящего Смерти чумой пол-Европы. Поэтому теперь преемника нужно подобрать вменяемого, в меру честолюбивого, с творческой жилкой, нормальной ориентации, без проблем со здоровьем и без аллергий. А главное, чтобы он искренне и от души захотел никогда не умирать, это непременное условие. Люди всё-таки странно устроены: они мечтают о невозможном и никогда не думают о последствиях. Ведь если пораскинуть мозгами, то становится абсолютно понятно, что в этом хрупком, ненадёжном и конечном мире вечным может быть только Он.

Смерть наклонил по-птичьи голову, прикрыл глаза и стал прислушиваться…

Музыкальный критик и диджей ведущей радиостанции Крошка Василиaн сидел в кресле-качалке напротив раскрытой балконной двери, слушал умерший ещё пару месяцев назад хит «…ниже ростом только Губин» и щурился на весеннее солнце.

Василиaн полностью оправдывал своё паспортное имя – Василий Крошкин: метр шестьдесят три без ботинок. Зато пригож лицом, ухожен и упакован так тщательно, что тот самый Губин в сравнении с ним казался мальчиком стареющим, запущенным и несимпатичным. Василиан не брезговал пользоваться косметикой, в пределах разумного, носил супермодную стрижку, одевался стильно и с наворотами, в общем, производил впечатление глупенького, дорогого и очень сладкого красавчика. Воплощённая мечта одиннадцатилетних дурочек и геев всех возрастов.

При знакомстве впечатление мгновенно улетучивалось; во-первых, Василиан был самым что ни на есть натуралом, во-вторых, настолько умён и язвителен, что его радиоэфиры собирали немыслимую аудиторию, а за его критические статьи дрались все приличные музыкальные журналы. Неприличные драться даже не пытались и грустно стояли в сторонке, потому что у неприличных журналов нет таких денег, чтобы заплатить Крошке Василиану. А меж тем МР3-плеер, встроенный в холодильник, который в свою очередь был встроен в кухню из белого ясеня, продолжал орать о том, что дело совсем и не в размере, что, по мнению Василиана, являлось слабым утешением для неудачников. О размерах самого Крошки в музыкальном бомонде ходили легенды и, как делились друг с другом осчастливленные певички, ни капельки не преувеличенные. Увлекался едва мяукающими красавицами он самозабвенно, что совсем не мешало его профессиональной этике. Выпроводив наутро очередную подружку, Крошка Василиан писал про неё же такую вдохновенную, разгромную, а главное, совершенно справедливую статью, что самый строгий судья не смог бы обвинить его в пристрастности. Красавицы на него совершенно не обижались, потому, что Василиан умел быть чертовски обаятельным и потому, что чёрный пиар – лучший пиар, это в наше время известно даже младенцам и дурно поющим блондинкам.

Кем была певица Дуняша до того, как Крошка высмеял её дешёвые псевдонародные песни и несуразные кожаные сарафаны? Теперь, гляди-ка, всеобщая любимица, и девчонки отращивают волосы, чтоб заплетать косы, как у Дуняши.

А Василиан срубил денег дважды: с нового, но хорошо спонсируемого журнала и Дуняшиного продюсера.

«Жизнь хороша, и жить хорошо, – подумал Василиан, – вот бы не умирать вовсе».

Размышления о прекрасном прервал звонок в дверь – резкий и настойчивый. Василиан глянул на часы. Для служебного авто ещё рано. Кто это может быть?! Журналисты? Поклонники? Но его адрес знают только сугубо проверенные лица.

«Глазок» явил мужчину в сером плаще. Тот стоял перед дверью с подчёркнуто спокойным видом и смотрел в подъездное окно. «С чего этот тип решил, что я вот так возьму да и открою?» – удивился Василиан и строго спросил:

– Кто там?

Мужчина сдержанно улыбнулся:

– Бюро по трудоустройству. Не могли бы вы открыть?

– Какое ещё бюро? – Василиан был окончательно сбит с толку. – Я никого не вызывал. Вполне устроен.

– Не торопитесь с утверждениями… – мужчина вплотную приблизился к «глазку». – Заставляете гостя торчать на лестничной клетке. Невежливо.

– Ага, припереться ни свет ни заря вежливо, – проворчал Василиан, к которому быстро вернулась обычная самоуверенность.

– Ну что ж, я давал вам шанс… – резюмировал нежданный визитёр.

Мягко щёлкнул замок. Входная дверь со скрипом приотворилась. Хозяин в панике отскочил в коридор.

– У меня сигнализация стоит! – выдохнул ошеломлённый Василиан. – Сейчас милиция приедет!

– Не приедет, – мужчина уже стоял за порогом, аккуратно прикрывая за собой дверь.