Стихотворения и поэмы - Павел Антокольский

Санкюлот замахивается для пощечины. В окне показывается голова рычащего медведя. Санкюлот в бешенстве отступает. Медведя сменяет осел. За ним на окно вспархивает и машет крыльями, крича свой привет, петух.

Санкюлот

Здесь оскорбляют честных патриотов.Здесь заговор, быть может, роялистский,Здесь ужасы, от коих добродетельМрачнеет. Здесь людскому вероломствуЗащитой служит ветошь балагана.Ты арестован, гражданин Бюрлеск,—Ты, и жена, и ваш фургон…

В окне опять Стелла.

Стелла

А я?

Санкюлот

Ты? Черт возьми! Совсем забыл об этом!

Стелла

Послушай, ты — хороший санкюлот,Но вспыльчив и не понимаешь шуток.Гражданка эта тоже патриотка.Но у нее одышка, ревматизм,Плохая печень — все болезни мира.Она добра, безропотна, тиха.И надо только выждать две недели,Чтоб заслужить ее благоволенье.

Санкюлот

Гражданка, ты стрекочешь, как будильник.Меня легко словами одурачить,В особенности, черт возьми, когдаТакое личико… Молчи, гражданка!Теперь я сам трагический актер,Под стать Корнелю. У меня в душеИдет борьба меж страстию и долгом.Что делать?

Стелла

Отпустить нас.

Санкюлот

А старуха?

Горбун

Прости мою Ксантиппу, если можешь.По крайней мере, гром был без дождя.А то иной раз расшалится такМадам Бюрлеск, что на голову мнеБез содроганья свой кофейник выльет.Я стоик и безропотно сношуЕе, как первозданную мегеру.Зато, отбушевав, она стихаетИ вяжет мне фуфайки… Гражданин,Мы люди бедные. До роялистовИ заговоров очень далеко нам…А эта ветошь нищая — есть признакТакой же честной жизни, как твоя…(Снимает треуголку, подымает глаза к небу.)Ты знаешь всё. Ты видишь нас, Свобода.И, вопреки всей мерзости, кишащейУ ног твоих, — уверена в грядущемИ в том, что мы невинны.

Санкюлот

Проезжайте!

Горбун взбирается на козлы.

(Стелле)Когда б не ты, несдобровать Бюрлескам.

Стелла

Благодарю. Прощай.

Санкюлот

                       Прощай, гражданка!А если я понадоблюсь тебе,Запомни: секция Пуассоньер.Военный комитет. Жак Робино.Запомнила?

Стелла утвердительно кивает.

Найдешь ли?

Стелла

Там посмотрим.

Фургон трогается.

Санкюлот

Держи построже стариков. СамаСтарайся изворачиваться. Слышишь?Не распускай их. Будет не до шуток.Париж — котел. Ты слышишь, как кипит он?Как жарко дышит он тебе в лицо?Запомни, как искать меня. Прощай!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Заговор

Задняя комната в кафе на улице Павлинов. Горбун играет в карты с толстым Спекулянтом. Перед каждым — оловянные кружки с вином. За стулом Горбуна Стелла. У дверей Хозяин читает «Монитер».

Горбун

Свобода пик и Гений.

Спекулянт

Пас.

Горбун

Тем лучше.(Стелле.)Дитя, в моем футляре от кларнетаДостань-ка чистый носовой платок.

Стелла удаляется.

Девятка пик. Закон червей.

Спекулянт

                                     Ого!Не по-республикански ты сдаешь.Мне это подозрительно…

Горбун

В чем дело?

Спекулянт

Шучу, не бойся. Нравится мне оченьТвоя девчонка… Пас. Я без Свобод…Она мила, свежа… Тасуй колоду.Пастушка Феокрита…

Хозяин

                                  Скажем проще, —Ведь ты бывалый человек, Горбун,Поймешь на полуслове. Так просиКакую хочешь цену. Понимаешь?

Спекулянт

Что ж, гражданин, сыграем на девчонку?

Горбун

Опять ты шутишь… В банке двести ливров.

Спекулянт

Свобода кроет. Равенство за мнойС Гражданской Доблестью. Нет, не шучу.Идет?

Горбун

                     Нет, не идет! Я этой ставкиНе буду ставить! Стелла, где платок?

Стелла возвращается.

Спекулянт

Я это, сударь, с вашей стороныСчитаю подлостью.

Горбун

                              Считай чем хочешь.Клади на стол сокровища двух Индий —Ты девочки не купишь у меня.На деньги будем резаться всю ночь,Пока Хозяин не запрет. Я дажеНа тумбе уличной готов играть.Но этого ребенка не касайся.

Спекулянт

Довольно странно ты на это смотришь.Ведь я же не аристократ распутныйИ этим нашу дружбу закрепил бы.Гордишься? Черт с тобой. Играем дальше.

Хозяин

Эй, граждане, мне комната нужнаДля важной политической беседы.А ты, Горбун, спел бы свои куплетыПеред кафе. Там публики изрядно.

Горбун и Стелла уходят.

Спекулянт

Эй, пожалеешь! Будет поздно.

Хозяин

                                           Брось!Зачем шуметь? Тебя я познакомлюС такою женщиной — оближешь пальцы.Маркиза, фрейлина Антуанетты,Теперь модистка, чудом уцелела…Прелестная особа.

Спекулянт

                                   Слушай, друг,Устрой мне снова встречу с тем…

Хозяин

                            С Тальеном?Он будет здесь.

Спекулянт

                    Но так, чтобы никтоНе помешал нам.

Хозяин

Можешь быть спокоен!

Между тем перед кафе, под сенью каштанов, при свете плошек, бумажных фонарей и факелов идет представление Горбуна. Фургон с откинутой задней стенкой служит подмостками.

Горбун (фальцетом)

В начале перегонаЕще не повелосьНи машкеры Горгоны,Ни ржавых змей-волос,Ни божеского роста,Ни той безглазой тьмы.Она актриса просто,Она худой подростокИ весела, как мы.

Появляется Стелла. Ее волосы убраны кокардой из зеленых листьев.

Стелла

Когда вчера в полмираПылал дворцов картон,Я парижан кормилаСвоим горячим ртом.Кормила карманьолой,Брала вас голышом,Рукой спасала голой.Был юношеский голосПальбой не заглушен.

Из темных углов фургона появляются звери. Стелла мечется по подмосткам, как бы ища спасенья.

Горбун

Затопали копытаАнглийского осла —То тень Вильяма ПиттаНад Францией росла.И эмигрант, бросаясьК соседям дорогим,Спешил, как этот заяц,Забыть марсельский гимн.

Стелла с внезапным порывом решимости хватает флейту Горбуна и начинает насвистывать «Марсельезу». Пальцы не повинуются ей, но постепенно она овладевает инструментом. Из-под шкуры медведя раздается мощное гуденье мадам Бюрлеск, подпевающей слова гимна. Фургон освещен бенгальским огнем. Горбун бьет в барабан. Все трое поют «Марсельезу», публика подтягивает. Между тем внутри кафе — тайная беседа в разгаре. За столом — Барер, Бийо-Варенн, Колло д’Эрбуа, Фуше, Вадье и другие члены Конвента, монтаньяры и умеренные. В стороне от общей группы — Тальен.