Гнев единорога - Жанна Лебедева

Большую часть времени девушка проводила в раздумьях. Воспоминания украдкой просачивались сквозь удерживающие поток памяти мысленные замки. Перед глазами стоял замок лаПлава с его замшелыми древними стенами и шумным двором: вот старый Геоф рубит дрова своей неизменной секирой, вот набирает в колодце воду рыжая Брунгильда, а толстая нянька Миранда поторапливает ее, высунувшись из окна. За замком луг, на котором пасет своих овец Тама, и молчаливый Филипп выстругивает фигурку дриады из причудливого корешка.

Казалось, что пленники смирились с судьбой окончательно. Эльф совсем замкнулся в себе, последние дни Таше не удавалось вытянуть из него и пары слов. Правда, иногда Артис пел. Когда его переливчатый голос заполнял тишину, принцесса закрывала глаза и погружалась в чудесный мир, где шумят далекие дубравы, где вода ручьев чиста и холодна, где спокойно и свободно живут благородные лесные эльфы… Но песня заканчивалась, и холодный сумрак катакомб окутывал пленников с новой силой.

Гонцов из Ликии в северном лагере не ждали. Отряд состоял из семи человек. Пять военных при полном параде и пара герольдов восседали на холеных лоснящихся лошадях, укрытых праздничными попонами с гербами культурной столицы. Пока гости торжественным шагом двигались вдоль разбитых палаток к походному шатру командования, их с интересом разглядывали гоблины.

Кадара-Риго был несказанно удивлен такому визиту и уж тем более не ожидал получить личное приглашение ликийской принцессы посетить ее город. Трудно сказать, что склонило принца к этому решению – собственное любопытство или поразительная настойчивость гонцов – но приглашение он принял и, взяв с собой рыцарей и Ану, немедленно отправился в культурную столицу.

Прибыв в Ликию, северяне искренне поразились тому, насколько прекрасен и развит город. Казалось, только Ану, проведший детство в процветающем Апаре, не удивлялся роскоши улиц и домов.

Гостей приняли в летнем саду, раскинувшемся по берегам оправленных гранитом каналов, по которым сновали крытые прогулочные лодки. Под тенистыми ясенями были накрыты столы. Хозяйка города в платье цвета зеленой змеиной кожи и золотой тиаре, изображающей двух переплетающихся гадюк, восседала на высоком троне, прикрытом, как балдахином, раскидистыми ветвями. Рядом, словно восхитительные статуи, недвижно сидели огромные сфинксы, наводя на гостей трепет. Даже невозмутимый некромант невольно поежился, едва взглянув на этих величественных существ.

– Добро пожаловать в Ликию, – зажурчал весенним ручьем чарующий голос, – наш город рад принять храбрых воителей севера.

Северяне отвесили Лэйле церемонные поклоны и начали размеренную беседу – дипломатия не терпит спешки. Стоило Кадара-Риго сделать шаг вперед, как один из сфинксов нервно дернул хвостом, разрушая хрупкую иллюзию собственной монолитности. Нужно отдать должное Алану: оказавшись в опасной близости к чудовищу, он не повел и бровью, как будто вовсе не заметил грозных охранников прекрасной Лэйлы. После взаимных комплиментов – восхищения достижениями ликийцев со стороны принца Алана и восхваления силы северной армии со стороны принцессы Лэйлы, речь пошла о Королевстве и войне.

– Раскрою карты, мой друг, Ликия всеми силами пытается сохранить нейтралитет, стараясь не ввязываться в те скверные склоки, которые устраивают мои отец и сестра, – Лэйла картинно прикрыла лицо рукой, перевитой золотыми браслетами, – мой город прекрасен, здесь процветают искусство, музыка и архитектура. Почти четверть крестьян из окрестных деревень обучены грамоте. Вы не встретите такого в Королевстве.

– Ваша прогрессивность распространяется на все сферы, – Кадара-Риго высокомерно улыбнулся, – кроме военной. Ликия слаба. Негласный договор о неприкасаемости города, что сдерживал врагов во времена вашей бабки, теряет силу, не так ли?

– Вы совершенно правы, уважаемый принц, мы уязвимы. И прежде всего мы уязвимы перед Королем. Не буду скрывать, амбициозность и безрассудство моей сестры, а также ее влияние на отца накалили ситуацию. И еще эта война. Изможденное ею Королевство вскоре породит толпы беженцев, желающих укрыться на сытом и богатом востоке, за ними потянутся дезертиры и разбойники. Ликии это не нужно.

– Понимаю, – Алан кивнул, обдумывая услышанное.

Выходило, что культурная столица оказалась между молотом и наковальней. С одной стороны – северные захватчики, а с другой – свое же Королевство. И, похоже, собственных родственников прекрасная Лэйла считала гораздо более опасными, чем северян.

– Чего же вы хотите от севера? Милости? Защиты? Покровительства? – продолжил Кадара-Риго.

– Сотрудничества, – Лэйла улыбнулась столь ослепительно, что принц невольно восхитился ее необыкновенной красотой, – Ликии нужен не могущественный покровитель, а добросовестный и надежный помощник. Мое условие – совместная работа и посильная взаимопомощь.

– Вы ставите условия? – эта женщина удивляла его все сильнее. – Ваша бравада и уверенность похвальны, но не в сложившейся ситуации.

– По-вашему, мы должны пасть ниц в страхе перед врагами Королевства или Королем? Ликия неприкосновенна. Так было всегда.

– Зачем же тогда вы начали строить стену? Боитесь, что древний статус города вскоре будет забыт? – съязвил Кадара-Риго, уверенный в собственном превосходстве.

– Боюсь, – отрезала Лэйла с непривычной жесткостью, – поэтому и предлагаю вам сотрудничество. Выгодное нам обоим.

– Чем же оно так заманчиво?

Алан пристально вглядывался в спокойное лицо Лэйлы, пытаясь понять, какой козырь она может прятать в рукаве. В настойчивости хозяйки Ликии не было сомнений: она сумеет потребовать у северных то, что ей нужно. Именно потребовать. Это определяло значимость аргументов Лэйлы. В ином, сомнительном случае северная делегация не была бы приглашена на переговоры с такими почестями.

– Вы в курсе, милый принц, что в Королевстве и на окрестных территориях старательно распускаются слухи о жадных и безжалостных северных захватчиках? – Лэйла сложила ладони и сцепила точеные пальцы, – однако, я полагаю, с вашей стороны все выглядит совершенно иначе…

– Мы захватчики? – принц усмехнулся, но тут же кивнул: – Теперь – может быть. Более того, не буду отрицать, что неоправданная агрессия Короля по отношению к северу была нам на руку и дала возможность с чистой совестью двинуться на юг. Право, слабость королевской армии вдохновила нас. Однако безрассудство Короля удивляет, как можно так бросаться на сильных соседей, не рассчитывая собственные силы?

– Король зависим, если вы еще не осознали этот очевидный факт. Моя сестра Нарбелия ловко им манипулирует. Однако при всех своих талантах бедняжка безнадежна, когда дело касается родовитых мужчин. Думаю, именно поэтому Королевство идет на поводу у эльфов.