Цвет греха. Чёрный - Александра Салиева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И…
Млин!
Лучше вообще не думать!
Тем более, что:
— Ага. В Бремен, — беспечно проговаривает на мой вопрос Ширин.
Её ответ порождает ещё тысячу и больше других вопросов, но я прикусываю себе язык. Прикрываю глаза, стараюсь на этот раз выдыхать и вдыхать как можно размереннее и глубже. И очень стараюсь не страдать над тем, что будущий полёт — не просто куда-то там, в какое-либо живописное место, а… дом? Адема Эмирхана. Ведь именно там он жил до того, как прибыл в Стамбул.
Хорошо, что я знаю немецкий!
Тем и успокаиваю себя до самого прибытия в аэропорт.
Глава 24.2
Сам аэропорт, к слову, совсем не такой, каким я его себе представляю. Несмотря на то, что мне не доводилось прежде вообще бывать ни в одном из трёх таковых имеющихся, но скромный ангар посреди здоровенного поля со стоящей вышкой в отдалении на международный терминал со специальной зоной досмотра точно не тянул. Да и не совсем аэропорт это никакой вовсе, а частный аэродром, как выясняется чуть позже, стоит уточнить об этом у Ширин после остановки внедорожника у самого трапа небольшого самолёта.
— Рейс частный, — добавляет она в своих пояснениях с лёгкой полуулыбкой, глядя на меня, как на малое дитя, словно я глупость какую-то спросила. — Вы летите вдвоём.
Все мои сомнения и опасения мигом возвращаются обратно!
— Совсем вдвоём? — откровенно ужасаюсь.
Улыбка на лице собеседницы становится лишь шире.
— Не настолько буквально «вдвоём», — продолжает непонятно чему улыбаться она. — Ещё экипаж самолёта.
Становится чуточку легче. И я тоже улыбаюсь. В первую очередь собственной глупости.
Нет, это же надо было ляпнуть такое!
Прикусываю себе язык. И не только потому, что мы выбираемся наружу, а тот, кого уже не так и остро необходимо мне увидеть, тоже находится у трапа, сосредоточенно разговаривая с кем-то по телефону, стоя к нам полубоком, не замечая нашего появления.
— То, что вы забрали из моей машины, где? — вопросительно выгибает бровь Ширин.
Один из моих неустанных сопровождающих указывает в сторону багажника. Его открывает второй. Сам. Достаёт. Коробку вручает почему-то… мне.
И не то чтоб я слишком сильно начинаю в этот момент сомневаться, но… да, начинаю!
Разве так дарят подарки?
И это после целого сеанса подготовки в том салоне и обещанной поездки за границу?
— Что за подарок? — уточняю всё с тем же сомнением, взирая на не такую уж и маленькую коробку, перевязанную алым бантом.
Вместо ответа в мой адрес, Ширин сперва одаривает инициативного охранника осуждающим взглядом, уже после сосредотачивается на мне.
— На свадьбу, — сознаётся неохотно.
На… что?!
— Какую ещё свадьбу? — хмурюсь.
Надеюсь, это она так неудачно шутит сейчас!
Ага, надейся, Асия.
На то, что сдыхает всего за мгновение!
— На свадьбу, на которую вас пригласили, — ещё более неохотно сознаётся помощница Адема Эмирхана.
Он сам, между прочим, так и болтает непонятно с кем по своему телефону, и вообще нисколько не спешит облегчать мне задачу с тем, что не начать злиться.
А я злюсь!
И пусть на ровном месте.
И пусть понимаю, что не стоит.
Но злюсь же!
— То есть вот это всё, — указываю на своё платье, махнув рукой, — чтоб мы на чью-то там свадьбу полетели?
Судя по виноватому выражению лица девушки, она тоже прекрасно понимает, что я злюсь.
— И чья же это свадьба? — разворачиваюсь уже к тому, кто, по-хорошему, вообще-то вместо неё мне должен всё миленько и с расстановкой объяснить.
А не вот это вот всё!
Происходящее…
Которое злит меня всё больше и больше!
Особенно сильно, когда понимаю, что разговаривающий по телефону не просто занят разговором, и поэтому мне в лицо не смотрит.
— Чужая, — между диалогом со своим невидимым собеседником, отзывается он, очевидно, прекрасно расслышав каждое наше предыдущее слово.
То есть… тупо игнорировал меня всё это время!
— И на кой чёрт нам на этой чужой свадьбе быть? — продолжаю мрачно, сквозь зубы.
Аж ладони начинают зудеть, настолько ярко и скоро моя злость перерастает в откровенную ярость.
С чего бы?
А пофиг уже, с чего!
— Кай настоял, — всё таким же равнодушным тоном, больше занятый разговором с кем-то там ещё, а не со мной, сообщает Адем Эмирхан.
Ещё никогда в жизни мне так не хотелось ударить кого-либо, уж тем более больше, чем Каана Дикмена!
Куда большая подлость — ровно в этот момент мой-чтоб-его-недо-опекун-который-меня-неимоверно-бесит, наконец, соизволяет обернуться в мою сторону. И так и зависает, позабыв о том, что телефон в руке держит. Всё смотрит и смотрит. Исключительно на меня. Не моргает ни разу. Словно я ему что-то вот прям сейчас сделала, и вообще тут самая виноватая среди всех. А вся моя злость куда-то предательски испаряется.
Аж не по себе становится!
А всё этот его пристально пронзительный взгляд…
Разве возможно так смотреть?
Будто на части разбирает.
Иначе чего так уставился?
Мне и полминутки назад неимоверно хотелось вернуться в машину, притом сразу за руль, и чтоб никто не смог догнать, а я просто свалила отсюда куда-подальше. Теперь — во сто крат сильнее захотелось. Повинуясь этому порыву, даже шаг в сторону ступаю. Жаль, натыкаюсь на Ширин.
— Ну, в общем, если я больше не нужна, мне давно пора. Счастливого полёта!
