Тшай планета приключений. - Джек Вэнс

Почти наверняка технология яо не соответствовала целям Рейта. Без доступа к стандартным компонентам, комплектам измерительных эталонов, блокам интегральных схем, структурным моделям, компьютерам, анализаторам Фурье, мощным генераторам магнитного поля и тысячам других приборов, инструментов, калибров и образцов — не говоря уже о знающем и уважающем свое дело техническом персонале — постройка самого примитивного космического аппарата становилась колоссальной задачей, на протяжении человеческой жизни невыполнимой...

Рейт проходил через небольшой круглый сквер, затененный высокими псильями с мохнатой черной корой и листьями, напоминавшими желтовато-коричневую бумагу. Посреди парка возвышался массивный монумент: двенадцать мужских фигур с острыми орудиями в руках плясали с леденящей кровь плавной ритуальной грацией вокруг женского изваяния, высоко воздевшего руки и обратившего вверх лицо, искаженной какой-то всеобъемлющей страстью. Рейт не мог определить выражение этого лица: ликование? Агония?

Скорбь? Блаженство? Как бы то ни было, памятник возмутил его спокойствие и продолжал тихо грызть темный уголок воображения подобно мыши, скребущейся в запертом шкафу. Монумент выглядел очень древним — сколько тысяч лет он простоял? Рейт не доверял своей оценке. Мимо пробежала пара детей — маленькая девочка и мальчик, еще меньше. Сперва они задержались, разглядывая Рейта, потом их внимание полностью поглотили скользящие в танце фигуры и их мрачные орудия. Рейт продолжил путь в безрадостном настроении и скоро вышел к «Приюту путешественников». Ни Траза, ни дирдирмена в гостинице не было. Они, однако, уже сняли номер из четырех комнат с окнами, выходившими на Овальную площадь.

Рейт выкупался и сменил белье. Когда он спустился в фойе, сумерки уже сгущались на Овальной площади, теперь окруженной кольцом светящихся шаров всевозможных пастельных тонов. С другой стороны площади появились Траз и Аначо. Рейт не удержался от усмешки — спутники его радикально не сходились характерами, как кошка с собакой. Тем не менее, когда обстоятельства принуждали их проводить время вместе, они как-то ухитрялись обходить острые углы и действовать заодно.

В отсутствие Рейта Аначо и Траз обнаружили, прогуливаясь в парке, широкую аллею, известную под наименованием Пассажа, где кавалеры решали вопросы чести. На протяжении второй половины дня состоялись три схватки, практически бескровные — рассказывая о них, Траз презрительно фыркал. «Церемонии истощают их энергию, — пояснил Аначо. — Кроме того, после взаимных представлений и деталей этикета на драку почти не остается времени».

«Яо, пожалуй, необычнее дирдирменов», — сказал Рейт.

«Ха-ха! Ты заблуждаешься! Тебе знаком только один дирдирмен. Покажи я тебе тысячу — ты пришел бы в полное замешательство. Но пойдемте, трапезная за углом. По крайней мере, в кулинарии яо знают толк».

Они отужинали в просторном помещении, украшенном гобеленами. Как обычно, Рейт не понимал, что он ест, но поленился выяснять. Подали желтый бульон, чуть сладковатый, с плавающими хлопьями маринованной коры, бледное мясо, нарезанное ломтиками, чередовавшимися с лепестками цветов, похожий на сельдерей овощ в крошках огненно-жгучей пряности, печенье с привкусом мускуса и изюма, черные ягоды, отдававшие болотом, прозрачное белое вино, щекотавшее язык.

После еды друзья зашли в соседнюю таверну выпить по рюмке настойки. Среди посетителей попадалось много приезжих — вообще, таверна казалась излюбленным местом встречи иностранцев. Один из последних, высокий старик в кожаной тюбетейке, был уже навеселе и уставился Рейту в лицо: «Ага! Постой-ка... Нет, видно, не угадал. Так посмотришь, вроде ты — вект с Холангара, а потом думаю — где ж тогда его щипцы? Вектами тут и не пахнет, это опять невесть кто! Сбредаются сюда, кому не лень — ясное дело, охота поболтать с земляками!»

«Хотел бы я найти земляка, — вздохнул Рейт, — нам было бы о чем поболтать!»

«Ага! Так-то оно так, свои понимают! Ты кто такой будешь, откуда? Никак не разберу».

«Странник — издалека».

«Ну уж никак не дальше моего! Я с южного берега Ворда. Мыс Ужаса, слышал? На самом краю Шанизада. Всего навидался, куда там! Набеги на Аркади, стычки с морским отродьем! Помню, как-то мы загнали подлецов в горы, перебили всех, всех до одного... Да! В молодости я любил повоевать. Теперь вот тяну лямку на бездельников-яо, перебиваюсь кое-как. .. Впрочем, здесь не так уж плохо, бывает хуже».

«Надо думать! Вы, случайно, не техник?»

«Какой из меня техник? Обода починяю в мастерской».

«А вообще в Сеттре много техников-приезжих?»

«Хватает. В Катте можно заработать — но... Приходится терпеть капризы яо».

«Как насчет ванхменов? Эти приезжают в Сеттру?»

«На заработки? Никогда. В свое время я застрял в Ао Зелиле, к востоку от озера Фалас, видел, как все это у них делается. Ванхмены пальцем не пошевелят даже для ванхов — у них все силы уходят на произношение ванховых аккордов-перезвонов. Хотя обычно они переговариваются с ванхами на этаких клавишных гармониках — только диву даешься!»

«Кто же работает в мастерских ванхов? Пегие и лиловые?»

«Как же! Разве лиловый прикоснется к детали, обработанной пегим? Ни за что! Почти всю работу в мастерских выполняют лохары из селений внутреннего Кащана. Лохары приезжают, работают десять, двадцать лет, а кто и дольше — и возвращаются домой богачами. Чтобы ванхмен стал марать руки в мастерской? Да он скорее удавится! Ванхмены задирают нос почище дирдирменов-безупречных! Вижу, с тобой сегодня дирдирмен».

«Да, мы вместе приехали».

«Чудеса — повстречать покладистого дирдирмена! — подивился старик. — За всю жизнь имел дело только с тремя — и все трое меня за дерьмо не считали». Осушив свой бокал, он со стуком поставил его на прилавок: «Пора идти. Спокойной ночи всем — даже дирдирмену».

Старик вышел, не оглядываясь. За ним не успела закрыться дверь, как в таверну проскользнул бледный черноволосый молодой человек в неброском темно-синем костюме из тонкого сукна с шелковистой отделкой. Рейт подумал: «Где-то я его видел, совсем недавно... где?» Юноша медленно, рассеянно приблизился к прилавку по проходу вдоль стены, заказал бокал острого сиропа. Повернувшись, он встретился глазами с Рейтом, поздоровался вежливым кивком, после непродолжительного колебания подошел. Рейт вспомнил анемичного молодого секретаря господаря Сизанте.

«Добрый вечер, — сказал юноша. — Надеюсь, вы меня узнали. Я — Хельссе Изам, клиент Синежадентного дворца. Мы уже встречались сегодня».

«Действительно, я обменялся парой любезностей с вашим хозяином».