Избранная пламенем - Кира Верго
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А как же королевы? Они говорили…
— Они много любят говорить и сами эти правила выдумывают, — перебил меня Гелиодор, пристально посмотрев в глаза. — Ни при каких обстоятельствах не игнорируй зов сердца и голос души, — вкрадчиво произнёс он. — Ни-ко-гда.
— Хорошо, — ответила я, немного опешив от его напористого совета.
Вообще, Гелиодор вёл себя подозрительно странно. Он будто что-то знал, и пытался это донести до меня, до конца не раскрывая карт. Хоть он и заявляет о своей нейтральности, но я же вижу, как он опекает меня. Это, бесспорно мне льстит, но и настораживает одновременно.
Гелиодор галантно подал мне руку и сопроводил в праздничный зал. Он важно вышагивал, цокая по каменному полу каблуками начищенных до блеска чёрных туфлей и своей необычной тростью. С его лица не спадала загадочная улыбка. Приближаясь к первому этажу дворца, я слышала, как усиливается гул голосов и оттуда доносится приятная музыка. А ещё ароматы трав и цветов. Звуки смешивались с аурой запахов, обволакивая моё сознание чарующей дымкой. Заметила, как Гелиодор постукивает пальцем по камню на трости в такт музыке. Он в явном предвкушении чего-то приятного, и я тоже ощутила расслабление.
Когда мы подошли к главным ступеням, ведущим в праздничный зал, я охнула от удивления. Высокий потолок мерцал дивными огоньками, испуская волшебное свечение, подобное северному сиянию. Как же было неожиданно, то, что все присутствующие танцевали красивый танец, собравшись в хороводы. От них исходила сильная энергетика, что поднимаясь к нам, будоражила сознание. Мне нестерпимо захотелось присоединиться к ним, ноги желали танцевать. Магия какая-то…
Гелиодор повернулся ко мне с довольным видом. Он и сам не мог удержаться, его ноги, как и мои, просились в пляс, то и дело, постукивая туфлями в такт. Даже плечи его двигались пластично, подчиняясь мелодии. Музыкальные мотивы проникали в кровь, вибрируя в груди. До мурашек в волосах меня довёл хор поющих голосов, когда танцующие развернулись в нашу сторону. Они выстроились перед нами в живой коридор, плавно качаясь в ритме музыке. Это была песня-приглашение. Они звали нас.
— Наконец-то я дома, — довольно произнёс Гелиодор, уже совсем не стесняясь своих движений, что так и вырывались наружу.
Он повёл меня вниз, где к нам тянулись сотни рук, завлекая в танец, волнующий до радостного трепета. Какой-то ночной клуб волшебников, ей богу. Но это восхитительно! Они заряжают своим позитивом, влекут окунуться в чарующую атмосферу. Вот и рушится второй бастион моих принципов. Я всегда старалась вести себя сдержанно, даже на первом балу в городе Мира максимально держалась в рамках приличия. Но сейчас захотелось нырнуть с головой в это веселье. Кажется, даже в секундном ступоре на теле самопроизвольно мышцы пружинили и двигались в такт музыке. Тело подчинялось ритму и желало зажечь до упаду.
Гелиодор вальяжно двигался и я, не удержалась. Двигая плечами и бёдрами, отдалась во власть музыки. Всё присутствующие в зале стали единой энергией, в которой переливалась таинственная страсть и блаженство. Казалось, что я потерялась в этом потоке, наконец-то обретя долгожданную легкость, с которой не хотелось расставаться.
Я ожидала, какого угодно приёма, но только не такого. Чтобы вот так сразу меня окунули в самые приятные волны праздничного вечера, честно, не ждала. Игмеральдцы запели хором величественную песнь и Гелиодор, взяв меня за руки, закружил в танце. Мне хотелось смеяться и плакать от обуревающих эмоций. Это было как во сне, вокруг мерцали мягкие светящиеся огоньки с неоновым отливом.
— Это всё для тебя, — сквозь магию момента, до меня донёсся чёткий голос Гелиодора.
— У меня нет слов. Это волшебно, — задыхаясь от приятных эмоций, ответила я, и он широко улыбнулся.
Он плавно остановился и, подняв свою трость вверх, сверкнул глазами, что засветились огнем в темноте. Весь зал затих, что я услышала, как бьётся моё возбужденное сердце.
— Друзья! Вечер объявляется официально открытым! — провозгласил он, и три раза стукнул по мраморному полу тростью. Звонкое эхо ударилось об стены невидимой энергией, и вернулась рикошетом в центр яркой вспышкой, словно золотой салют.
— А говорил, что никакого бала, — не могла удержаться от подколки я.
— Я передумал. Вряд-ли мы сюда ещё вернёмся, поэтому… не теряй времени и живи, — последнее слово он сказал как-то особенно, и осторожно взяв меня за плечи, развернул в сторону, где виднелись знакомые лица.
Братья-месяцы стояли поодаль от центра зала, скромно наблюдая за происходящим. Найдя взглядом самого желанного из них, встретилась с его взглядом плавящегося золота. Он стоял, опершись об колону, сложив руки на груди. Обиделся что ли?
— Аха-ха-ха, дорогая. Кажется, кое-кто узрел во мне угрозу и чувствует жгучее ощущение ревности, — рассмеялся Гелиодор.
— Откуда ты знаешь?
— Не смеши меня, драгоценная. Вы как две горящие спички во тьме. Вас невозможно игнорировать, — подмигнул он. — Иди к нему, пока он колону не расплавил.
Странное дело, но я не стала упираться. Обернувшись, чтобы пойти, вздрогнула от неожиданности. Октябрь был так близко, что у меня перехватило дыхание.
— Гори ясно, чтобы не погасло, — легонько стукнув его по лбу тростью, сказал Гелиодор и шикарно улыбнувшись, развернулся на каблуках в другую сторону, оставил нас двоих в толпе.
— Что это было? — опешив от такого выпада, еле сдерживала смех, потому что лицо Октября было очень серьёзным.
— Хочет, чтобы я думал, что мне нужно его благословение.
— А оно надо?
— Оно уже здесь, — он взял мою руку и приложил к своей груди. Сердце его, билось громко.
— Здесь так необычно. Не ожидала, что приём будет таким… таким вот, чтобы сразу танцы, — пожала я плечами.
— Гелиодор не любит откладывать самое приятное на потом. В этом его специфичность, эксцентричность и эгоистичность, — на последнем слове он сделал особый акцент. Золотой цвет его глаз начал кипеть лавой, и мне стало от этого ещё смешнее.
Знаю, что веду себя как дурочка, и мне хочется смеяться в момент, когда парень не стесняется показывать истину своих чувств. Он действительно приревновал к Гелиодору. Это смешно и приятно.
— Я жадный, Лина. Они все хотят тебя, но я не отдам, — обняв меня, жарко прошептал над ухом Октябрь. — Этот вечер будет нашим.
Не успев ему ответить, в зале раздалась томная, волнующая мелодия. Она пленяла слух, буквально завладевала телами присутствующих, и они смиренно подчинялись ей, сбиваясь в пары. Плавные, чувственные вибрации окутывали пространство, заставляя бурлить кровь, высекая яркие искры из наших сердец, что бились в унисон.
Глава 37
Это было самое лучшее
