Альтернативная линия времени - Аннали Ньюиц

У меня по щекам потекли слезы, и я ничего не могла с этим поделать. Я чувствовала, что, если попытаюсь заговорить, голос у меня будет так дрожать, что это станет дополнительным унижением. Поэтому я молча сидела и слушала, как отец подробно объясняет, что я ничто и абсолютно ничего не заслуживаю. Если бы я не слушала, если бы скрылась в зияющем отверстии древней Машины, я навлекла бы на себя дальнейшие наказания. Мне не оставалось ничего другого, кроме как впитывать в себя родительские нотации. Каждое слово.

* * *

В кино отъезд в университет изображают слезным расставанием, когда родители суют своим детям пакеты с выпечкой и говорят что-нибудь вроде «Не забывай писать!». По дороге от Ирвина до Лос-Анджелеса мои родители не промолвили ни слова. Мать составила своим аккуратным почерком список, перечислив все наши новые правила и соглашения. Мне нужно будет каждый вечер звонить из телефона-автомата в общежитии домой, подтверждая, что я на месте. Мне нужно будет отправлять родителям ксерокопии своих конспектов, чтобы они могли отслеживать, как я занимаюсь. Я должна буду учиться только на «отлично». Перед тем как выйти из машины, я должна была подписать соглашение. Эту мысль мать почерпнула из какой-то книги о том, как вести себя с «проблемными» учениками.

Отец помог мне отнести вещи в комнату в общежитии, где мне предстояло жить вместе с еще одной девушкой. Когда мы вошли, моя новая соседка стояла посреди комнаты, разглядывая двухъярусную кровать.

Ее лицо тотчас же расплылось в широкой улыбке.

– Привет, соседка! Меня зовут Роза Санчес, я из Салинаса. Для тебя есть разница, верхняя или нижняя? Потому что мне все равно. – Ее черные волосы были острижены в клин, ниспадающий на выбритый затылок. Мне она сразу понравилась.

– Привет! Я Бет Коэн. Из Ирвина. Я бы хотела сверху.

– Лады! А это, должно быть, твой отец?

Отец осторожно опустил вещи на пол.

– Нет.

Роза смущенно посмотрела на меня.

– Ну, все равно, рада с вами познакомиться!

Он не обращал на нее никакого внимания.

– Бет, помни наше соглашение.

– Хорошо.

Не попрощавшись, отец развернулся и вышел. Я выглянула в грязное окно, стараясь разглядеть, как уезжают родители. Но увидела лишь внутренний двор, окруженный корпусами других общежитий.

– Это был твой дядя или кто? – Усевшись на нижней койке, Роза принялась разбирать вещи и доставать книги.

– Это мой отец. Просто ему почему-то не нравится в этом признаваться.

– Странные они, родители.

– Это точно! – Я рассмеялась, радуясь такому простому способу представить состоявшийся разговор прикольным моментом из подросткового комедийного сериала. – Очень странные. Никогда не знаешь, чего от них ожидать.

* * *

Мы с Розой и еще с десяток студенток с нашего этажа также вместе ходили на занятия по химии. Все говорили, что в Калифорнийском университете на первом курсе химия – самый жуткий предмет, что в нем намешано невероятно много чего и что только единицы сдают его на оценку выше «С+». И задавать вопросы преподавателям было практически невозможно, потому что первокурсников обучали потоками по несколько сот человек. Казалось, делалось абсолютно все для того, чтобы отбить у большинства студентов интерес к предмету.

Но по крайней мере, это упростило задачу избегать Лиззи. Как-то раз я увидела ее в другом конце лекционного зала, но она была полностью поглощена конспектированием. Обычно я садилась рядом с Розой и другими девушками из нашего корпуса. Поскольку в лекционный зал набивалось столько народа, проще было учиться и общаться группами. Дни для меня стали расплываться в однообразную рутину. Каждый вечер я выходила из читального зала библиотеки, оставив учебники на попечение Розы, и звонила родителям из телефона-автомата в коридоре. В зависимости от настроения отца я оказывалась на пути или к научной славе, или к бездонной пропасти. Я старалась сохранять свой тон ровным и дружелюбным, повинуясь всем правилам. У меня из мыслей не выходили жуткие картины того, что станется со мной, если родители прекратят оплачивать мое проживание в общежитии. Однажды я обнаружу, что все мои вещи выбросили в коридор, а на верхней койке уже другая студентка.

Однако сейчас мне приходилось сосредоточиваться на учебе. Ночью накануне промежуточного экзамена по химии казалось, что весь пятый этаж Дикстры бодрствовал при помощи крепкого кофе, «Нодоза»[66], сладкого печенья и метамфетаминов. В коридоре я увидела девушку, втягивающую носом дорожку белого порошка, насыпанную на учебнике. Перехватив мой взгляд, она пожала плечами.

– Что ты так на меня смотришь? Это всего лишь «скорость»[67]. Если тебе нужен «кокс», ступай в соседнюю общагу.

Мы с Розой держались на сигаретах. После обязательного вечернего звонка родителям я взяла зажигалку и толкнула Розу в бок.

– Предлагаю устроить перекур.

Спустившись на лифте, мы вышли в усыпанную окурками курилку на улице, обсуждая отличие органических кислот от неорганических. До экзамена оставалось около пятнадцати часов, и было самое время вдохнуть какие-нибудь газы и аэрозоли.

– Как думаешь, ты готова к экзамену? – Выдохнув дым, я стряхнула пепел в сторону урны.

– Ага. Я наловчилась сдавать тесты. Знаешь, именно так я попала в университет.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня тысяча пятьсот пятьдесят баллов на подготовительных курсах.

У меня глаза вылезли из орбит.

– Ого! Это же потрясающий результат!

– Точно. Вот как меня приняли на бюджет. Но мне все равно приходится подрабатывать, чтобы платить за все остальное. – Роза выпустила колечко дыма.

– И где ты работаешь?

– Устроилась на полставки в библиотеку. Денег хватает на общежитие, и еще остается. – Роза упорно не смотрела мне в глаза. – А за твою учебу, я так понимаю, платят родители?

– Да. Пока что платят. – У меня в голове появилась одна мысль. – Но долго так продолжаться не будет.

– Это очень дорого, да? – подняла на меня взгляд Роза. – Я знаю многих, кто начинает подрабатывать со второго курса. Конечно, ведь на первом курсе полно сложных предметов и нужно сосредоточиться на учебе. Работать и учиться тяжело.

Я предложила Розе еще одну сигарету, и мы продолжили разговор о подработке. Слушая свою подругу, я думала, как же все это доступно. Быть может, я тоже найду подработку и смогу обеспечивать себя. Я мысленно представила себе будущее без ежедневных звонков домой. Без страха. У меня появился слабый проблеск надежды.

На следующий день после экзамена по химии я отправилась в бюро трудоустройства университета. Администратор с фирменным университетским галстуком предложил мне заполнить несколько анкет, после чего заверил, что со второй половины семестра я уже смогу работать.

– Пусть родители дадут свое письменное согласие.

– Я живу