Петр, Павел и Мария Магдалина. Последователи Иисуса в истории и легендах - Барт Эрман

И так далее.

Несмотря на совершенно туманное содержание текста, в «Евангелии от Филиппа» есть несколько забавных высказываний, два из которых связаны с Марией Магдалиной. Они приводятся и в «Коде да Винчи». К сожалению, оба они проблематичны, чего Браун или же его вымышленные персонажи, очевидно, не понимают. Первое высказывание связано с одной из вопиющих исторических ошибок этого романа, а именно, в «Евангелии от Филиппа» мы читаем:

«32. Трое шли с Господом всё время. Мария, его мать, и ее сестра, и Магдалина, та, которую называли его спутницей. Ибо Мария — его сестра, и его мать, и его спутница»[15].

Один из главных персонажей «Кода да Винчи», ищейка в области истории и эксперт по Святому Граалю по имени Лью Тибинг, приводит это высказывание, а затем интерпретирует его таким образом, что Иисус и Мария Магдалина оказываются женатыми. Он сделал такой вывод на основании того, что «любой специалист по арамейскому [языку] скажет вам, что слово „спутница“ в те дни буквально означало „супруга“»[16].

Проблема (которая, возможно, не была известна Брауну) состоит в том, что «Евангелие от Филиппа» написано не на арамейском языке. Оно написано на древнеегипетском (коптском) языке. И если вы посмотрите данное слово в коптском тексте, то увидите, что оно заимствовано из греческого языка и читается как «koinônos». Это греческое слово не означает «супруга». Обычно оно означает «спутница» или «компаньонка». Так что обсуждаемый отрывок из «Евангелия от Филиппа» говорит нам лишь о том, что Мария была спутницей Иисуса; ту же информацию мы можем получить и из канонических Евангелий.

В «Евангелии от Филиппа» есть еще одно относящееся к делу высказывание, которое может показаться более многообещающим в смысле возможных близких отношений между Иисусом и Марией. Согласно «Коду да Винчи» (и в подаче многих толкователей), этот отрывок указывает на то, что для Иисуса и Марии было обычным делом часто целовать друг друга в уста. Однако с данным специфическим текстом существует та же проблема, которую мы уже рассматривали ранее в связи с «Диалогом Спасителя»: рукопись в некоторых местах повреждена настолько, что пробелы затрудняют адекватное понимание текста. Текст выглядит следующим образом:

«И спутница [повреждение в рукописи] Мария Магдалина. [Повреждение в рукописи] её более [повреждение] учеников, и он [повреждение] лобзал её [повреждение]»[17].

Похоже, именно повреждения наводят на мысль, что Иисус любил Марию больше других учеников и часто целовал — то ли ее уста, а может быть, какую-нибудь другую часть ее тела? Но мы об этом, вероятно, уже никогда не узнаем.

Если учитывать только сохранившиеся слова фрагмента, то они отнюдь не однозначно указывают на то, что автор текста считал Марию особенно близкой подругой Иисуса. И совсем смело было бы предположить, что он изобразил их как людей, близких в сексуальном смысле. Каждый из нас мог бы твердо сказать только одно: они просто целовались. Но здесь важно вернуть тексту его собственный контекст. Дело в том, что «Евангелие от Филиппа» и другие христианские гностические тексты упоминают поцелуи в своеобразном контексте. Это видно по другим отрывкам, которые, как бы там ни было, являются продолжением общего повествования, и показывают, что отношения Иисуса и Марии не были своего рода божественной любовной игрой{97}.

Например, в более раннем месте «Евангелия от Филиппа» говорится следующее:

«30. Все те, кто порождается в мире, порождаются благодаря природе, и некоторые — благодаря [повреждение рукописи] порождается благодаря ему… к человеку, ибо [повреждение рукописи] от обещания [повреждение рукописи] наверху.

31. [Повреждение рукописи] из уст, [повреждение рукописи] слово выходило оттуда, он стал бы питаться из уст и он стал бы совершенным. Ибо совершенные зачинают от поцелуя и рождают. Поэтому мы также целуем друг друга, зачиная от благодати, которая есть в нас, в одних и в других»[18].

Как и в других отрывках «Евангелия от Филиппа», сложно понять, что это означает. Вполне ясно лишь то, что человек становится совершенным благодаря тому, что исходит из уст, то есть посредством слова, несущего знание слова, которое произносит вдохновенный учитель. Именно это совершенное деяние дарует людям новое рождение, ибо они узнают истину, которая приносит освобождение от их пленения в качестве материальных существ. Данное представление символически выражалось в христианском ритуале лобзания, которое в ранней Церкви было достаточно распространенным, и по сей день во многих церквах во время богослужения люди приветствуют друг друга поцелуем или рукопожатием. Целуя другого человека, вы тем самым показываете, что через уста мы даем друг другу благодать, дарующую жизнь. И таким образом человек «зачинает» и «рождает».

Когда Иисус целует Марию, это не прелюдия к сексуальной близости. Это символ того, что она получила откровение истины, которое Иисус дает своим ученикам. Согласно «Евангелию от Филиппа», она поняла эту истину лучше других. Если такое представление было широко распространено среди христиан-гностиков, не удивительно, что Петр и другие испытывали нечто большее, чем обыкновенный приступ ревности к Марии. Она узурпировала их положение, став одним из наиболее приближенных к Иисусу человеком, не сексуально, а духовно.

Глава шестнадцатая

Мария в дни Страстей Господних

Ничто так не обжигает нашу память, как трагическая смерть. Ни один человек моего поколения не в силах забыть, где он был в тот момент, когда узнал, что убит Джон Ф. Кеннеди. А кто может стереть из памяти его вдову, Жаклин, забрызганную его кровью, стоящую возле Линдона Джонсона, который должен был обеспечивать безопасность поездки в ту наиболее опасную минуту?

Даже сцены событий, которых мы не видели, могут навсегда запечатлеться в нашем сознании, — например, тело Мэрилин Монро, лежащей на постели, обнаженное и одинокое; пустая склянка со снотворным. Но, пожалуй, самым ярким впечатлением, которое снова и снова встает перед мысленным взором, стала трагическая гибель принцессы Дианы, когда разбился ее автомобиль, бессмысленно преследуемый папарацци по утренней трассе Парижа.

Нет ничего удивительного, что так много людей представляют Иисуса из Назарета прежде всего распятым на кресте, израненным, в терновом венце на голове. Мысленное представление распятого Христа — не только современное явление. Наш самый ранний христианский автор, апостол Павел, напоминает своей пастве в Галатии, что «перед [вашими] глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый…» (Гал. 3:1). И еще он обращается к своей церкви в Коринфе: «… Ибо я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого…» (1 Кор. 2:2).

А как насчет Марии Магдалины? Предполагаю, что большинство современных людей думают о ней преимущественно как о проститутке, которая следовала за Иисусом. Но в течение многих столетий ее образ был неизгладимо выгравирован в христианской коллективной памяти как женщины, которая стояла рядом с крестом и была свидетельницей мук Иисуса, которая на третий день после распятия пришла к его гробнице и увидела, что та пуста. Она ассоциируется также со смертью.

Описания Страстей в раннем христианстве

Для того чтобы осмыслить эти воспоминания о Марии, необходимо получить больше информации из рассказов о смерти Иисуса, которые в ранней Церкви передавались устно, а затем были записаны в Евангелиях, дошедших до наших дней. Как я уже упоминал, в разных Евангелиях описания Страстей непропорционально превосходят по объему все прочее, написанное в них. Самым удивительным в данном отношении является Евангелие от Иоанна, в первых одиннадцати главах которого повествуется о трехлетнем служении Иисуса, а в остальных десяти — о последней неделе его жизни. Сравните с другим Евангелием, от Марка: в нем служению уделено десять глав, а последней неделе жизни Иисуса — шесть.

Для тех, кому интересно знать, как ранние христиане рассказывали истории об Иисусе и какое теологическое значение они придавали последним дням и часам его жизни, эти тексты являются абсолютно фундаментальными. Они важны и для историков, желающих выяснить, что в действительности происходило с Иисусом, основателем самой распространенной религии в истории западной цивилизации. Евангельские истории — наш главный источник информации не только об Иисусе, но и о его последователях, мужчинах и женщинах, в том числе и о самой известной ученице — Марии Магдалине.

Одна из проблем использования евангельских текстов заключается в необходимости установить, что же на самом деле произошло в течение последних часов жизни Иисуса, поскольку тексты в той или иной степени содержат внутренние несоответствия. К примеру, согласно Марку, Иисус был арестован после пасхальной трапезы с учениками и казнен в девять часов следующего утра (см.: Мк. 14:12; 15:25); а согласно тексту Иоанна, Иисуса арестовали ночью до пасхальной трапезы и казнили аж после полудня, в день подготовки к пасхальной трапезе (см.: Ин. 19:14). Кто же из них прав? По Матфею, когда Иисус был подвергнут судебному разбирательству, иудейские первосвященники и старейшины с народом стояли перед Пилатом и просили, чтобы он выполнил их желание (см.: Мф. 27:15–26). А по Иоанну, Иисуса приводят в место жительства правителя [«в преторию»] и, кроме них, никого там больше не было; Пилат выходит и становится между Иисусом, находящимся внутри здания, и иудейскими первосвященниками и народом, которые ожидают снаружи, обращаясь сперва к Иисусу, а затем к первосвященникам (см.: Ин. 18:28–19:14). Какое из вышеприведенных повествований заслуживает большего доверия? Согласно тексту Марка, именно Симон из Кирены, а не Иисус, несет крест к месту распятия (см.: Мк. 15:21); согласно Иоанну, Иисус сам несет крест на протяжении всего пути (см.: Ин. 19:17). Согласно Марку, завеса в Храме «раздралась надвое» после того, как Иисус испустил дух (см.: Мк. 15:38). А согласно Луке, это произошло до его смерти (см.: Лк. 23:45). Иоанн же вообще ничего не говорит об этом. И так далее. Внимательно прочтите сами все истории, сравнивая их друг с другом, и вы обнаружите отличия во всех эпизодах жизни Иисуса.