Огненный Зверь - Татьяна Солодкова

- Черт! - я пригнулась, накрывая голову руками, с неба сыпались искры.

"Спокойно, огонь тебя не тронет", - пообещал Зверь, но от этого спокойнее мне не стало, я вообще слабо понимала, что произошло.

Ко мне подбежал Золотаревский, и откуда у старика нашлось столько прыти? Даже не запыхался.

- Ты как? - заботливо спросил он, видимо, видок у меня был тот еще.

Я, наконец, убрала руки от головы, ощупала волосы, вроде бы, и вправду, без подпалин.

- Жива, - пробормотала я.

- Вот это пламя ты создала. Я надеялся, что у тебя получится, но я даже не рассчитывал на то, что у тебя выйдет всего через пять минут! - в его голосе было восхищение.

Вот теперь я по-настоящему разозлилась.

- Всего через пять минут, - передразнила я. - Да мне за эти пять минут показалось, что небо падает мне на голову!

"Тпру, - вступился за старика Зверь. - Притормози!"

Притормози, легко сказать. Я по-настоящему испугалась, сердце колотилось с бешеной скоростью и не желало успокаиваться.

"Вот, прекрасный повод потренироваться в самоконтроле, - не унимался Зверь. - Вдох-выдох, позитив!"

Я взяла себя в руки просто титаническим усилием воли.

- Простите за грубость, - пробормотала я. - Я просто испугалась.

Как ни странно, но Владимир Петрович не обиделся, он почему-то вообще на меня не обижался, хотя я в последнее время только и пыталась обвинить его во всех смертных грехах.

Он по-отечески потрепал меня по плечу.

- Для первого раза это было замечательно. А теперь попробуй поджечь куклу.

Я посмотрела на свои ладони, целехоньки, будто бы и не с них пару минут назад сорвался нечеловеческий огонь. Я снова ощутила себя монстром.

- Отойдите, пожалуйста, - попросила я. Не хватало еще покалечить старика, этого Кирилл мне точно не простит, да я и сама себе...

Владимир Петрович кивнул и отошел на десяток шагов. Конечно же, я понимала, что это была глупая предосторожность, и, если понадобится, пламя Зверя перодолеет расстояние в тысячу метров за пару секунд, но так мне было спокойнее.

Я снова посмотрела на свои руки. Руки как руки, тонкие кисти, белая кожа...

Я снова попыталась расслабиться, как учил Зверь, только на этот раз он молчал. Расслабиться и представить пламя, но уже не закрывая глаз... Я могу... Я способна на это...

Посреди ладони появился слабый огонек, я вытаскивала его на поверхность кожи усилием воли, мысленно заговаривала его, чтобы не гас, заставляла расти.

Не знаю, сколько прошло времени, оно субъективно замедлилось. Даже Зверь не вмешивался. Только я и пламя. Огонь и я...

Когда пламя в моих руках выросло на двадцать сантиметров, я прицелилась и швырнула его вперед.

Промазала. У чучела подпалилось лишь пара соломинок.

Я прикусила губу. Краем глаза заметила, как замер Золотаревский, наблюдая за мной.

Я чувствовала разочарование, хотелось все бросить и убежать. Но ведь этот всезнающий старик не зря сначала показал мне Петю и Леночку, их пример был олицетворением силы и слабости, мастерства и глупой самоуверенности.

Я собрала остатки самообладания в кулак и снова призвала пламя. На этот раз это получилось быстрее, конечно же, мне было еще далеко до автоматизма, но, по крайней мере, я уже знала, что делать и чего ждать.

Второй бросок был более точным, чучело запылало под моим огнем, солома затрещала, осыпаясь пеплом на траву.

Это был восторг. Моя первая маленькая победа! Я запрыгала на месте, что-то крича, наверное, это выглядело глупо, но в тот момент я была по-настоящему счастлива. Я могу! Я способна на это!

Не позволяя своему телу забыть успех, я повторила опыт, призвала огонь снова и подожгла еще одно чучело, прицелилась, размахнулась, бросила...

Через несколько минут все мои мишени пылали. А мне хотелось смеяться, впервые я чувствовала себя победителем, а не проигравшей, впервые я чувствовала себя по-настоящему сильной.

12 глава. Свидание

Время снова потекло, превращая мою жизнь в один бесконечный "День Сурка".

Я вставала утром, приводила себя в порядок и отправлялась в офис, где проходило общее собрание, затем короткое занятие в кабинете Золотаревского и поездка на полигон.

Полигон стал моей ежедневной обязанностью, и, если только позволяла погода, мы со стариком отправлялись туда. Первые две недели он непременно сопровождал меня, иногда прихватывая с собой Леночку или Петю, но на третью неделю Золотаревский сообщил мне, что я больше не нуждаюсь в его надзоре, и мы со Зверем прекрасно справимся со всем сами. Он только выделял мне Степана на своем огромном авто, чтобы я, во-первых, не заблудилась на своей машине, во-вторых, не застряла на бездорожье.

Я делала успехи. Это говорил мне Зверь, и я чувствовала это сама. Два месяца моей жизни вместе с Огненным Зверем не прошли даром. Я изменилась. Я научилась расти над собой, я стала чувствовать, что развитию своих способностей не бывает границ.

Я тренировала самоконтроль до полного изнеможения, училась не только сохранять спокойное выражение на лице, когда внутри бушевала буря эмоций, но и душить их проявление у себя внутри. Я училась выравнивать пульс, успокаиваться за пару секунд. Я запрещала себе жалеть себя, отгоняла от себя дурные мысли усилием воли и вместо лежания лицом в подушку, как в прошлом месяце, я начала заниматься спортом все свое свободное время. Я занималась самозабвенно, я хотела быть сильной.

За этот месяц мои отношения с Кириллом так и не сдвинулись с мертвой точки. Пожалуй, определение "мертвая точка" было самым точным, иначе как "мертвым" это положение назвать было нельзя. Я видела теплоту в его взгляде, когда он смотрел на меня. На собраниях мы сидели рядом, и, казалось, он действительно был рад моей близости. Но собрание заканчивалось, и он снова уносился в Ясли. Каждый день, изо дня в день...

Ковров уезжал в так называемую командировку по стране, искал новых ребят в Ясли. Когда он вернулся, то привез с собой десять детишек в возрасте от пяти до десяти лет, и у Кирилла прибавилось проблем с их адаптацией. Каждый раз, когда он покидал офис, его взгляд был виноватым, он словно просил у меня прощения за то, что уходит. Каждый день, изо дня в день...

Я держала чувства в узде, скрипела зубами и наполняла себя изнутри пониманием, внушала себе, что наши чувства - это мелочь по сравнению с судьбами несчастных детей, которым Кирилл нужен гораздо больше, чем мне. Потому что я сильная, я могу пережить все, что угодно, а они нуждаются в нем.

Я не могла точно определить, замерло ли время, или, наоборот, понеслось, но все стало по-другому. Мне казалось, что за прошедшие два месяца моя жизнь настолько круто изменилась, как не менялась на протяжении всей моей жизни. С другой стороны, прошло действительно всего-навсего два месяца. Сколько это? Восемь недель? Всего-то. А мне казалось, что за это время я прожила целую жизнь. Зверь смеялся, что я драматизирую, как всегда, но я просто потерялась в происходящих событиях, я стала терять цель, знала одно, мне нужно учиться, совершенствоваться, но я больше не знала, для чего. Чтобы отдать Зверя? Этого я уж точно не хотела и не собиралась делать в ближайшее время. Порой мне казалось, что Огненный Зверь - единственное хорошее, что есть в моей пропащей жизни. Чтобы быть вместе с Кириллом? В этот исход событий я давно уже не верила. Возможно, то, что он любил меня, было правдой, но мне не было места в его жизни. С самого детства он решил жить для других, а не для себя, и любовь ко мне в его жизненный план не вписывалась. И я слишком его любила, чтобы пытаться давить.