Обман Инкорпорэйтед (сборник) - Филип Дик

– Холодно здесь, – сказал Верн.

Она не ответила. Верн провел глазами по комнате. Положил ногу на ногу. Живость в его теле начинала постепенно прибывать. Предметы в комнате возникали, точно из небытия. К ним тоже возвращались жизнь и цвет. То, что произошло несколько минут назад, опустошило их, высосало из них весь смысл, любая вещь в комнате, на какую ни глянь, была пустышкой. Но теперь смысл, а с ним и обычное свечение вещей понемногу восстанавливались, по каплям просачиваясь назад, на свое место.

В комнате стало теплее. Верн курил, положив ногу на ногу, и чувствовал себя все лучше.

Он повернулся к Тедди.

– Может, мне лучше пойти домой.

Она быстро повернулась. Ее глаза сверкали.

– Ты хочешь? Ты этого хочешь?

Он медленно вынул изо рта трубку.

– Поздно уже. У меня завтра утренняя смена. – Он отвел глаза: это была неправда.

– Извини. Я думала, ты… захочешь остаться. Отсюда ведь недалеко до станции.

– Мне надо побриться. – Он потянул себя за рукав. – И переодеться.

Тедди молчала.

– Прости.

– Простить тебя? За что?

– Я не знаю. Не знаю! – Она умоляюще глядела на него. – Ты разочарован. Этого было… мало. Недостаточно. – Она кусала губу, ее глаза ослепли от боли.

Верн поежился.

– Нет. Дело совсем не в этом.

Она продолжала глядеть на него.

– Нет, дело точно не в этом. – Он поднялся на ноги. – Поздно уже. Я устал. Ты же знаешь.

– Я спущусь с тобой.

– Хорошо.

Тедди пошла взять пальто. Вернулась сразу, спавшая с лица, одинокая, в пальто, наброшенном на плечи.

Верн неловко взял ее под руку.

– Готова?

Она кивнула.

– Идем. – Они вышли наружу, в пустой коридор. Медленно, молча сошли по лестнице вниз. Воздух на улице был редок и свеж.

Верн задержался на крыльце, сделав глубокий вдох. Улицы были пустынны и темны. Далеко, в нескольких кварталах от них, возился уборщик, собирая бумажный и разный другой сор.

– Ну ладно, спокойной ночи, Тедди, – сказал Верн.

– Спокойной ночи.

Он спустился с крыльца и пошел через тротуар к своей машине. Тедди осталась стоять, наблюдая, как он открывает замок. Вот он скользнул на водительское сиденье.

– Завтра я тебе позвоню.

Она кивнула.

Он уехал.

Звонил телефон. Он открыл глаза. В комнате все плыло.

– Господи!

Он выволок себя из постели и поставил на ноги, держась за стену. Сгреб телефонную трубку и опустился на стул рядом с аппаратом.

– Алло? – Пальцами он убирал с лица волосы. Его руки дрожали.

– Это Тедди. – Она говорила спокойно. Произносила слова ничего не выражающим голосом. Он взглянул на часы на другой стене, но без очков ничего не увидел. Яркий солнечный свет заполнял комнату, вливаясь через окно.

– Который сейчас час?

– Девять тридцать.

– Я проспал. – И добавил: – Я собирался позвонить тебе позже.

– Да.

Он пошарил вокруг в поисках очков. Они были в пальто на спинке стула рядом с кроватью. Солнце слепило его, он сощурился, потер глаза. Зевнул.

Голос Тедди раздался снова, тихий, лишенный эмоций.

– Дон зовет меня с собой сегодня вечером. Я не знаю, что мне делать. Пойти?

– Дон? Куда? Куда он тебя зовет?

– В «Уокер-клуб».

– А. – Мгновение он молчал. Представлял себе, как она ждет ответа, вцепившись в трубку на том конце провода. Придумывал, что сказать. Солнце уже не так слепило глаза. Прикрыв веки, он откинулся на спинку стула, зажал трубку между плечом и шеей. Время шло.

– А ты хочешь? – решился наконец он.

– Не знаю.

– Где ты сейчас? Дома?

– Я в аптеке. Мне не спалось. Я гуляла.

– В какой аптеке?

Она молчала.

– В какой аптеке? Далеко отсюда?

– Нет.

Он подумал.

– Я могу приехать и забрать тебя.

– Правда? – Она продиктовала адрес.

– Будешь ждать меня там?

– Подожду.

– Точно?

– Да, я подожду.

Он повесил трубку. Немного погодя прошел в ванную и принял душ. Побрился, оделся, послушал новости по радио. Наконец он надел пальто и спустился к машине. На работе надо быть в полдень. Значит, у него есть около двух часов.

Он нашел ее стоящей у аптеки, где она подпирала спиной стену. Он открыл дверцу, и она направилась к нему.

– Приветствую, – сказал он, заводя машину. – Здравствуй.

– Как ты сегодня?

– Прекрасно. – Она повернулась к нему. – Извини, что разбудила тебя так рано. – Он не понял ее интонации. И фыркнул.

– Неважно.

– Когда тебе на работу?

– В полдень.

– Значит, у нас есть немного времени.

– Похоже на то. – Он влился в поток машин.

– Верн… что случилось?

– Волнуюсь из-за программы. Я еще не готов к следующему четвергу. Вот и задумался об этом.

– Мы ведь можем немного поездить?

– Конечно. – Он посмотрел на часы. – Только мне надо заехать куда-нибудь поесть. Я не завтракал. – Они поехали молча.

Тедди поерзала.

– Верн… Ты ведь не расстроен из-за вчерашнего?

– Что ты хочешь сказать?

– Ты вдруг стал таким… таким чужим. Таким далеким. Ушел в себя и замолчал.

– Извини.

– Мне хотелось бы знать почему. Ты можешь мне сказать?

– Я и говорю. Все из-за моей чертовой программы.

– Неужели все дело в ней? – Он чувствовал, как она неотрывно смотрит на него, изучая его лицо. – А не в том, что произошло вчера ночью?

– При чем тут это?

– Мне показалось, что прошлой ночью тебе было… противно.

Верн фыркнул.

– Ради бога! – Он встал на красный. – Дело совсем не в тебе. Просто эта еженедельная спешка так на меня действует. Давление. Вот иногда я и выкидываю фортели. К тебе это не имеет никакого отношения. Я такой уже много лет.

– Ты очень нервный. Это видно по тому, как двигаются твои руки. Ты очень напряжен.

Верн немного подумал.

– Странная штука. Около одиннадцати часов утра у меня возникает чувство, как будто кто-то усаживается мне на плечи. И давит. Как жернов. Пригибает к земле.

– Ты знаешь почему?

– Вес облегает меня, как перчатка руку. Кажется, будто на моих плечах держится мир. Ответственность. Из-за работы, наверное. Она меня измотала.

– Ты чересчур выкладываешься.

– Мы живем в мире конкуренции!

– Боишься быть проигравшим?

Он нахмурился и замолчал.

– Прости, – сказала Тедди.

– В общем, не беспокойся из-за вчерашнего. Забавно, как женщины любят все приписывать себе. Что ни случись, плохое ли, хорошее ли, всему причиной они.

Они бесцельно ехали дальше.

– Мы едем куда-то? – спросила Тедди. – Или просто катаемся?

– Катаемся.

– Ну и хорошо.

– Ты говорила, Дон звал тебя с собой сегодня. Ты идешь? Что ты решила?

– Не знаю. А ты что думаешь? Я подумала, может, мы с тобой…

– Ты хочешь?