Молчание Апостола - Анонимный автор

– Всё в свое время, – проговорил карлик, по-прежнему не спуская глаз с МакГрегора.

– И как машина умудрилась уехать без вас? – не унимался Артур.

– Бог мой, вы же взрослый человек, баронет. Машина уехала не сама по себе, а потому что за руль сел другой водитель. Чего вы, понятное дело, не заметили. – Он хмыкнул, явно довольный собой. – Старинная и надежная схема киднэппинга, если, конечно, вы работаете не в одиночку.

– Спасибо, просветили. И что же мне мешает сейчас скрутить вас и заорать о похищении человека? Это Италия, толпа соберется мгновенно.

– Мешают вам, сэр Артур, две мелочи. Вторая, и не самая главная, состоит в том, что скрутить меня не так просто, и я вам уже о том говорил. Но первая причина, конечно, серьезнее. И состоит она в том, что вам, думаю, не беразлична судьба мисс Бернажу…

– Это шантаж?

– Вы забавный тип, баронет МакГрегор. Шантаж в сравнении с киднэппингом – как легкий бриз после урагана. Прошу в машину. – Карлик сделал приглашающий жест рукой. Артур обернулся и увидел, что к тротуару уже подъехал небольшой и видавший виды «фиат». Водитель, довольно высокий молодой итальянец обошел машину, и открыл правую переднюю дверцу.

– У тебя всё в порядке, Нико?

– На все сто, – ответил «таксист». Он жестом пригласил МакГрегора в автомобиль. Артуру не оставалось ничего другого, как подчиниться. Он опустился на сиденье справа от водителя, а карлик обежал машину и сел за руль. Итальянец остался стоять на тротуаре.

Нико вел машину с тем же олимпийским спокойствием, с каким разыгрывал сцену похищения Эли. Минуты две он ехал молча, потом, не отрывая глаз от дороги, спросил как ни в чем ни бывало:

– Так куда мы едем?

У Артура отвисла челюсть.

– Вы это серьезно?

– Вполне. Куда мы приедем в самом конце нашей поездки я, конечно, знаю. Я спрашивал о том, где вы подберете нужные вам – а, может, и нам – вещички. Где-то же вы остановились?

– Для начала: как вас все-таки зовут? Как прикажете к вам обращаться? – сказав это, МакГрегор подивился своему спокойствию. Он словно отстранился от всего происходящего, словно все это было не с ним, а он просто наблюдал все события со стороны.

– Баронет, но вы же слышали мое имя. Так и зовите: Нико, – ответил карлик, по-прежнему не глядя на Артура.

– Нико так Нико. Если вы не знаете, где мы с мисс Бернажу остановились, как же вы на нас вышли?

– У каждой фирмы свои секреты, – хмыкнул Нико.

– Положим. Я знаю, какие вещички могут понадобиться нам с мисс Бернажу. Но вот что может понадобиться вам и вашим – я понятия не имею. Потому что не знаю, кто вы.

– О том, кто мы и чему служим, оставим на будущее. Очень близкое будущее. Может быть, уже завтра. Что может понадобиться мне и моим друзьям? Пока то, за чем охотился профессор Лонгдейл.

Услышав это имя, МакГрегор едва не отшатнулся от странного бандита. Черт возьми, подумал он, они знают гораздо больше, чем я мог предположить. Для «черных» они противники, это мы знаем. Но внезапно всплывший Лонгдейл… Это может указывать на единственное имя: Марк Айнштайн. Он же Отто Рашер.

– Вы работаете на Айнштайна, верно? – забросил удочку Артур.

– Мы служим своей вере и своим убеждениям. Пока что нам по пути с Айнштайном. Кстати, мы называем его Мастер. Рекомендую и вам привыкнуть к этому титулу. Однако куда же мы едем, баронет?

– Виа Филиппо Турати, пятьдесят восемь, – мрачно произнес Артур.

Водитель «фиата» нахмурился.

– Но на виа Турати нет гостиниц.

– Верно. Это B&B.

Нико одобрительно хмыкнул.

– Скромно. Удобно. Не слишком заметно. Хороший выбор.

– Благодарю вас, – МакГрегор не скрывал своего сарказма. – Теперь вдоль парка.

– Спасибо, я знаю. В Риме я провел первые годы моей жизни.

– Вы не похожи на итальянца, господин бандит.

– Так и должно быть. Я сын амстердамского хиппи и дублинской проститутки, которых на тот момент черт занес в солнечную Италию.

Я беседую с ним, как со старым приятелем, подумал Артур, и меня словно не тревожит, что сейчас происходит с Эли. Почему? Вслух он произнес:

– Вот у того дома, у телефонной будки.

Нико принял к бордюру и плавно остановил машину. С минуту они сидели молча. МакГрегор не выдержал:

– Так вы что, не будете подниматься?

– А зачем? – с трудом сдерживая зевоту, спросил Нико.

– А вдруг я вызову полицию или карабинеров?

– Вряд ли. Вы не похожи на идиота, баронет. Вы же не захотите в следующий раз увидеть мисс Бернажу в десятке пластиковых пакетов? Так что за требуемыми документами вы сбегаете в одиночку, и я вам дам на все это не более трех минут.

– После чего вы подниметесь?

– После чего я просто уеду. А вы сможете оставаться в своем B&B, дожидаясь дюжины посылок.

Взбегая по лестнице, Артур выставил секундомер на своих часах. И беззвучно молился: только бы Костантино был дома!

Невозмутимый хозяин гостинички выглянул из своей комнаты при звуке открывающейся входной двери. Артур грудью втолкнул Костантино в хозяйскую гостиную и следом нырнул в нее сам.

– Костантино, у нас нет лишней секунды, поэтому слушай меня внимательно и кивай, если понял и запомнил. Bene?

Костантино молча кивнул. МакГрегор положил на стол заранее вынутые из подкладки две банкноты по пятьсот евро.

– Мы сегодня съезжаем, Костантино. Вот пятьсот.

Брови итальянца поползли вверх, но кивнуть он не забыл. Артур тем времен лихорадочно написал телефонный номер на обложке книги, лежавшей на столе.

– Это номер моего друга в Неаполе, Лючиано Барбато. И вторая банкнота для него. Сейчас я все объясню, – и он бегом ринулся в свою комнату.

Там Артур достал атташе-кейс из огромной дорожной сумки, которую он одолжил в Неаполе у Лючиано. Открыв кейс, он вынул из него желтый конверт со своим именем на нем, и бросил конверт в сумку. Молниеносно перебрав остальные документы в кейсе, он вынул десятка два страниц и сунул в сумку вместе с конвертом. Остальные бумаги он закрыл в кейсе и, взяв его в руку, побежал по коридору в апартаменты Костантино.

Тот с неизменно невозмутимой физиономией кивнул, когда в дверях появился Артур.

– Сейчас я позвоню в Napoli, – сказал МакГрегор, беря телефонную трубку, – а ты слушай и запоминай, окей?

Итальянец кивнул. Артур лихорадочно крутил диск старинного – еще без кнопок – телефона. В трубке пошли гудки. Щелчок, и:

– Pronto!

– Лючиано?

– Si, si! Arturo?

– Да, это я. Вопрос жизни и смерти, Лючиано. Ты можешь завтра быть в Риме? Умоляю тебя, на все вопросы отвечай коротко: да – нет.

– Да. Смогу.

– Отлично. Едешь на виа Филиппо Турати, пятьдесят восемь.

– Да.

– Третий этаж. Хозяин B&B Костантино Паоли. У него сумка, которую ты мне дал. Я кое-что положил туда. Сумку нужно забрать.

– Да.

– И отправить через твоего друга в Лондон курьером. Всё, как мы делали. Только не Лондон-Неаполь, а Неаполь-Лондон. Ты все понял?

– Да.

– Спасибо, дружище, – и Артур повесил трубку и повернулся к владельцу гостинички. – Костантино, ты все слышал. Какие-то вопросы есть?

Итальянец мотнул головой.

– Отлично, – МакГрегор бросил взгляд на часы и схватил телефонную трубку. – Звонок в Лондон. – И, уже набирая номер, он добавил: – И еще один во Францию. Думаю, пятисотка покроет и это. Если согласен, кивни.

Костантино кивнул.

МакГрегор выскочил из дверей здания, и его сердце оборвалось. «Фиата», припаркованного через улицу – он бросил взгляд на часы – еще три с половиной минуты назад – уже не было. Артур похолодел, в рту у него пересохло. Он почувствовал внезапную слабость и, наверное, опустился бы на асфальт, но в это мгновение услышал хриплый дребезжащий звук клаксона, и «фиат» остановился рядом с ним. Он открыл правую дверцу и увидел улыбающегося Нико, который сказал:

– Развернулся на перекрестке. Но собирался уезжать. Надеюсь, сомнений на этот счет у вас нет?

– Поехали, – буркнул Артур, прижимая к себе кейс.

– Вы до сих пор не знаете, баронет, – сказал Нико, выруливая на проезжую часть, – верить мне или нет.

– Верить в чем?

– В том, что я действительно собирался уезжать. Поверьте, ваши с Коэном бумаги – это для нас очень и очень вторично. Это даже не гарнир к основному блюду.

– А… десять пакетов? – хрипло спросил Артур.

– Вы думаете, что это могло быть шуткой? Попыткой припугнуть? – Нико неожиданно рассмеялся. – Мы же с вами взрослые люди, баронет. Это не страшилки, это для того, чтобы мы оба ориентировались в ситуации. – И, сплюнув за окошко, он добавил: – А насчет того, какие это шутки, вы могли бы поинтересоваться у священника в ночном поезде – того самого, что так неудачно напоролся на стрелку.