Все до последнего страхи - Алекс Финли

пролетел мимо нескольких указателей поворотов на пляж, вереницы сувенирных магазинов на главной улице и свернул в переулок. Здесь картинка была менее радостной: обветшалые дома были выкрашены в красную, желтую и синюю краску, выцветшую от времени; заборы из проволочной сетки прикрывались коричневыми листьями пальм; над головой сплетались в запутанный лабиринт линии электропередачи.

Лив взглянула на мужа.

Читая ее мысли, он одними глазами ответил ей: «Не переживай. Впереди нас ждет приключение».

Заложив еще один крутой вираж, микроавтобус свернул на узенькую дорожку, прорубленную в самой чаще джунглей, в конце которой виднелся комплекс из шести сдаваемых в аренду коттеджей, отделенных друг от друга высоким забором. Высадив их у ворот, водитель подождал, пока Эван не вбил код, прежде чем уехать. Воздух заполонили звуки леса.

У входной двери Эван ввел еще один код. Переступив порог дома, он приятно удивился, в первую очередь каменным полам и открытой планировке, включавшей в себя современную кухню, совмещенную со столовой и гостиной.

Томми бросился вперед по холлу в поисках своей комнаты. Потом вернулся и быстро обошел помещение, сделав несколько кругов вокруг дивана и деревянного стола в деревенском стиле. Наконец мальчик плюхнулся на стул за гранитной кухонной стойкой, но уже в следующее мгновение спрыгнул с него и ринулся к раздвижной двери гостиной.

– А где пляж? – Он выглянул во дворик.

Лив встала на колени и посмотрела Томми в глаза.

– У нас есть кое-что получше пляжа.

Он взглянул на нее широко открытыми глазами.

– У нас есть джунгли.

Лив заскребла ногтями по полу, как тигр, и поползла на Томми. Она подняла на Эвана глаза и улыбнулась.

Мэгги огляделась по сторонам. Эван не мог с точностью сказать, о чем она думает. Тоже выглянув во дворик, девушка сказала:

– Они припасли для нас велосипеды. Может, нам удастся съездить в город поужинать.

В сгущающихся сумерках они запрыгнули на разболтанные, старые велики и по безлюдной дороге покатили в город. У велосипеда Эвана сзади имелось детское сиденье старого образца, из тех, которые в Штатах упразднили много лет назад. Томми ехал на нем, свесив набок ноги и размахивая руками. Лив держалась позади, то и дело нервно окликая его и веля держаться за папу.

Когда они выехали к автомагистрали, им пришлось немного подождать, чтобы пересечь плотный поток машин. Оттуда им оставалось проехать совсем чуть-чуть по пыльной дороге, вдоль которой тянулась стена с граффити, изображающим какого-то индейского бога.

В ресторане в туристическом квартале они полакомились такос. Эван с Лив немного перебрали с «Маргаритами» и стали хохотать и флиртовать, не в состоянии угомонить свои руки, так и тянувшиеся друг к другу. Мэгги, смутившись, делала вид, будто ничего не замечает, и взялась помогать Томми раскрашивать детское меню в виде книжки-раскраски.

После ужина они прошлись по сувенирным магазинчикам и отправились в опасное путешествие обратно в коттедж. По настоянию Мэгги, заявившей, что отец влил в себя слишком много коктейлей, на велосипеде с детским сиденьем в этот раз поехала она сама.

Эван с Лив катили рядом друг с другом. Ее волосы развевались на ветру, и она потрясающе выглядела в своем сарафане и сандалиях, которые для нее захватила Мэгги. Лив предложила мужу устроить гонку. Он что было сил налег на педали, старый велик рванулся вперед, и Эван с большим трудом удержал его на дороге. Потом под переднее колесо попал камешек, и мужчина на велосипеде – будто в замедленной съемке – накренился набок, съехал с дороги и полетел в неглубокий, заросший травой кювет. Лив остановилась и с тревогой на лице ринулась к мужу. Когда она подбежала, Эван притянул ее к себе, уложил на землю, и они истерично захохотали. Дочь смотрела на них с таким видом, словно они оба сбрендили.

В этот момент Эван подумал, что это был один из прекраснейших вечеров за всю его жизнь.

Глава 48

САРА КЕЛЛЕР

Келлер сидела в унылом «Адейрском мотеле», разложив перед собой на столе заметки и другие материалы расследования.

– Что-то не так? – донесся из динамика айфона голос мужа.

– Просто мне чертовски досадно. – Хотя нет, ей кранты, как сегодня выразилась Луиза Лестер, а уж та знала, о чем говорила, ведь зарабатывала на хлеб работой с безнадежными делами. – Я в тупике. А утром мне надо предоставить Стэну рапорт. На него очень давят из Вашингтона.

– Что-нибудь придумаешь, – заверил Боб.

Как бы ей хотелось разлить его веру в нее по бутылкам, а потом употреблять по несколько галлонов в день. Ее не было дома всего три дня, а она уже очень тосковала по его присутствию, приносившему успокоение. Тосковала по близнецам, которых не могла убаюкать. Тосковала по собственной постели, в которой очень хотела уснуть.

– В этом деле я продвинулась не дальше, чем в день первой встречи с Мэттом Пайном. Но самое противное даже не это. Мне только что позвонили из лаборатории. Моя наиважнейшая улика – кровь, найденная детективом киношников – оказалась совсем не кровью. Эксперты считают, это соус «маринара».

– Это которым сдабривают спагетти? – хохотнул Боб.

– Не вижу ничего смешного.

– Погоди, если кровь на образце не настоящая, то это не что иное, как макаронная подстава.

– В самом деле? – Келлер улыбнулась, сама того не желая.

– Прости, просто я сейчас дни напролет провожу с шестилетками.

Ситуация выглядела нелепой до смеха. Келлер не знала, что будет более уморительно: сказать Стэну, которому придется передать рапорт о макаронном соусе дальше по инстанциям, или же Адлерам.

Из крохотного динамика донесся хруст: Боб взялся за свои любимые чипсы.

– Так, значит, анализ ДНК ничего не дал, а побеседовать тебе больше не с кем. Но разве не ты всегда говорила, что на людей полагаться нельзя?

В этом он был прав.

Опять послышался хруст.

– Но если так, почему бы тебе не поступить как обычно? Посмотреть документы, записи. Они лгать не будут.

– А ты и в самом деле меня слушаешь.

– Ты что-то сказала?

– Заткнись, – засмеялась она.