Галактический конвой - Билл Болдуин

— Вас понял, сохраняю курс, связываюсь с «Королевой Элидеан» на два один девять пять пять. — Он помолчал и набрал у себя на дисплее частоту волны «Королевы».

— Борт це-эль девятьсот двадцать один вызывает борт бэ-бэ сто девятнадцать. Спускаюсь на эшелон два два три ноль на скорости два девять ноль ноль; курс ноль один ноль по направлению вращения. Получил указания следовать курсом, который приведет меня в точку прямо перед вашим носом.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один, — без промедления ответил мягкий женский голос с «Королевы Элидеан», — выполняйте данные вам указания. — Пока она говорила вторая пара линкоров разошлась в стороны и образовала клин, вершина которого отсутствовала. — Адмирал Плутон желает, чтобы вы возглавили наш строй. У вас на днище с правого борта серьезные повреждения. Это не создаст для вас сложностей?

— Борту бэ-бэ сто девятнадцать, — ответил Брим, — все наши системы управления в норме; мы проверяли их довольно тщательно. Проблем не возникнет. На всякий случай посмотрите, когда будем проходить мимо.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: хорошо, посмотрим, — пообещал голос с «Королевы». — Займите место в строю и продолжайте посадку. Диспетчерская проведет вас над городом. Слегка доверните над Монастырским холмом и заходите на посадочную прямую. Мы следуем за вами.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, — ответил Брим. — Спасибо, «Королева». — Он повернулся в кресле к Колхауну, только что занявшему свое место. — Вуту опять неймется, — сообщил он, качая головой.

— Этот ублюдок никогда не спит, — с ухмылкой согласился Колхаун; на его лице играли зеленые отсветы дисплея.

— Вы бы пораньше вызвали всех на посты к посадке, — посоветовал Брим. — Мало ли как поведет себя корабль без башни «Е» и с мятым пузом.

— Верно придумано, парень, — кивнул Колхаун, доставая из нагрудного кармана маленький серебряный свисток.

Несколько циклов спустя — звон колокола все еще стоял у него в ушах — Брим осторожно вывел крейсер вперед, в просвет между двумя чудовищными тушами линкоров, ощетинившимися разлагателями, антеннами, мостиками и прочими устрашающими предметами.

— Оба генератора — средний вперед. Ник, — скомандовал он. — Мы слишком быстро их нагоняем.

— Есть, средний вперед, — отозвался Урсис. Задачка Бриму досталась не из простых: сбавить скорость слишком явно, и он сделается посмешищем — на флоте ценят рисковых. Подойти слишком быстро — ему грозит столкновение и неизбежный трибунал. Он ухмыльнулся. Уж если он ставил карескрийский рудовоз борт о борт с перевалочной баржей на скорости в 0,87 световой — часто в условиях резких гравитационных колебаний в районах, полных пространственных ям, — ему нечего особенно беспокоиться.

Все четыре линкора вышли из серьезной потасовки. Их разлагатели потемнели от страшного жара непрерывной стрельбы, а корпуса пестрели заплатами, царапинами и темными кляксами опаленной радиационными пожарами обшивки. У «Генриэли» не хватало башни, а «Королева Элидеан» осталась почти без гиперэкранов. Однако, несмотря ни на что, все четыре линкора в любой момент могли вступить в новую битву. Брим невольно расправил грудь, продолжая снижение. Он тоже был частью этого флота — и гордился этим.

На подходе к Аталанте атмосфера наполнилась слоями дыма, плававшего на разных уровнях. Словно фантастические небесные острова, подумал Брим. Когда они вышли на высоту прохода над городом, Гадор скрылся в дымке, и все вокруг окрасилось в серые цвета.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один, — вызвала диспетчерская, — доверните налево над Монастырским холмом; далее курс ноль пять три, скорость один девять ноль.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, вас понял, поворачиваю налево над Монастырским холмом; далее курс ноль пять три, скорость сбавляю до одного девять ноль.

Разрушения, нанесенные Аталанте, не поддавались никакому описанию. От норшелитского монастыря на вершине холма над городом остался глубокий кратер, внутренние склоны которого запеклись вулканическим стеклом. Брим с горечью покачал головой, когда в памяти у него всплыл девиз ордена: «В разрушении возрождение». Возрождение после такого разрушения потребует кучу времени…

Ниже этой зоны полного разрушения лежала собственно Аталанта. Некогда прекрасный город представлял собой чередование выжженной, изрытой кратерами пустыни и относительно неповрежденных кварталов, Бриму, правда, так и не удалось разглядеть хоть несколько полностью уцелевших зданий. Кое-где продолжали полыхать пожары, и в небо поднимались столбы жирного черного дыма. Брим вздрогнул. Весь пейзаж внизу был буквально усеян обломками. Один чудовищный остов — судя по размерам, линкор — рухнул на район жилой застройки, уничтожив не меньше тысячи квартир. Другой звездолет — Брим без особого труда узнал в нем «Юрн-Хофф» — почти вертикально вонзился в Мемориальный Колизей Дж. С. Уэста. Какое-то судно пыталось совершить аварийную посадку на широкий проспект и оставило за собой углубляющуюся борозду, которая заканчивалась пятном взрыва радиусом примерно в кленет. Брим сделал глубокий вдох и постарался выкинуть из головы прелестный образ Клавдии. Неужели кто-то мог уцелеть в этом пекле?..

Развернувшись на предписанные один два пять, «Непокорный» пронесся над южной оконечностью базы к заливу. Здесь разрушения выглядели еще ужаснее. Большая дамба прорвалась в нескольких местах, и основная часть гравибассейнов оказалась под водой. Над поверхностью торчали мачты и полузатонувшие корпуса, напоминающие морских чудищ из детских сказок; хорошо хоть наводнение не дало распространиться пожарам, которые наверняка вспыхнули бы в разбитых кораблях.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один: вы находитесь в пяти кленетах от внешнего бакена, — сообщила диспетчерская. — Доверните налево ноль ноль пять — приводной маяк на расстоянии тысяча пятьсот, вам разрешена посадка на полосу три семь один.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, вас понял, поворачиваю на ноль ноль пять, посадка на полосу три семь один — спасибо, мэм, — отвечал Брим. Линкоры продолжали держаться за «Непокорным» как привязанные.

Через минуту Вальдо доложила, что видит приводной маяк и разметку полосы. Далеко по левому борту из устья Большого Канала вытянулись в море два длинных пирса. Брим нахмурился. Покидая базу, ничего подобного он не видел — не могли же соорудить эти пирсы во время битвы! Он прищурился, вглядываясь вдаль, — черт, да это же две цепочки ЗВЕЗДОЛЕТОВ! Впрочем, в следующее мгновение «Непокорный» прошел над внешним бакеном, и его внимание переключилось на посадочную скорость и поправку на ветер.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один: заруливайте на дорожку три один и следуйте к эскорту у входа в Большой Канал, — приказала диспетчерская.

Еще один эскорт? Да, понял Брим, дело пахнет керосином.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, вас понял, поворот налево три один и к эскорту у входа в Большой Канал, — доложил он, оборачиваясь, чтобы посмотреть на линкоры — те отстали.

За его спиной Коллингсвуд вызвала Веллингтон и Урсиса к выходному люку.

— По-моему, вам следует немного пригладиться по дороге, — посоветовала она. — Похоже, вас ожидает встреча, которую вы не скоро забудете.

— Ступайте, Дора, — прошептал Брим, когда Веллингтон неуверенно поднялась со своего места.

— Лучше уж встретиться со всем флотом Негрола, — поморщилась артиллеристка. — Боюсь только, от него ничего не осталось, верно?

Посмотрев на Урсиса, Брим поцеловал кончики пальцев. Медведь страдальчески закатил глаза. Содескийцы вообще предпочитают избегать большого скопления народа, а назвать «большим» то, что, по некоторым признакам, ждало их в Аталанте, было бы явным преуменьшением.

Брим свернул с посадочной полосы у большого оранжевого буя с цифрами «31» и повел корабль вдоль цепочки таких же маркеров, которые вели к… Он не верил собственным глазам. Рулевая дорожка 31 вела прямо в устье Большого Канала, между двух длинных цепочек судов, которые он заметил с воздуха, — судя по всему, они единственные пережили битву за Гадор-Гелик.

Палубы всех судов, мимо которых проходил «Непокорный», были забиты толпами ликующих Синих Курток, многие из которых до сих пор ходили в бинтах. Никогда еще в жизни Брим не видел подобного зрелища. Эсминцы, крейсеры, тяжелые крейсеры, линкоры — все боевые суда, которым посчастливилось вернуться из битвы. Несколько были серьезно повреждены — вплоть до отсутствия башен и целых секций надстроек.

Но оказались и такие, чье участие в недавней битве угадывалось только по почерневшим разлагателям. Однако, как бы ни потрепало корабли в бою, экипажи их высыпали на палубы поприветствовать Веллингтон с Урсисом. Многие плакали.