Кардинал Ришелье - Петр Черкасов

Самое серьезное сопротивление усилению абсолютизма оказывал парижский парламент, взявший себе за правило всячески затягивать регистрацию королевских эдиктов. Особое упорство парламенты проявляли в отношении тех эдиктов, которые касались финансово-налоговых вопросов. Абсолютизм в лице Людовика XIII и его первого министра не мог долго мириться с посягательствами на свою власть.

В 1641 году королевская декларация официально запретила парламентам всякое вмешательство в дела государственной администрации. Преамбула этой декларации выразила всю суть внутренней политики Ришелье, направленной на укрепление абсолютизма. «Установление монархий, основанных на единоличной власти, — говорилось в документе, — является залогом существующего в них порядка, который сообщает им столько же силы и могущества, сколько и совершенства. Но, так же как эта абсолютная власть возносит государства на высшую ступень славы, эта слава развеивается, как только власть слабеет. Для подтверждения данной истины достаточно примера Франции… прискорбные беспорядки и расколы Лиги, которые должны быть преданы вечному забвению, берут свое начало и усиливаются из-за пренебрежительного отношения к королевской власти… Генрих Великий, в котором по милости Божьей соединились самые высшие добродетели великого государя, унаследовав корону от Генриха III, своими достоинствами возвысил королевскую власть, которая была весьма принижена и повержена. Франция вновь обрела свою изначальную силу и показала всей Европе, что держава, воплощенная в личности сюзерена, является источником славы и величия монархий, а также фундаментом, на котором они держатся. Мы посчитали необходимым упорядочить систему правосудия и показать нашим парламентам, как законно пользоваться властью, которой их наделили предшествующие нам короли, и мы озабочены тем, чтобы задуманное на благо народа не привело к противоположным результатам, как может случиться, если чиновники, вместо того чтобы удовольствоваться властью, позволяющей им держать в своих руках жизнь людей и имущество наших подданных, захотят заняться управлением государством, что составляет исключительную компетенцию государя».

На протяжении всех 18 лет своего правления кардинал Ришелье последовательно и целеустремленно вел наступление на права парламентов и провинций, лишая их политических полномочий и региональных свобод. Там, где оказывалось открытое неповиновение, Ришелье прибегал к принуждению. Провинциальные парламенты вынуждены были склонить голову перед натиском первого министра, и лишь парижский парламент мог изредка позволить себе неповиновение.

Сопротивление усилению королевской власти пытались оказывать и провинциальные сословные ассамблеи (штаты провинций), созывавшиеся для обсуждения региональных проблем. Наибольшую активность в этом отношении проявляли штаты Лангедока, Бретани. Бургундии, Дофине, Прованса и графства По — провинций, издавна обладавших широкой свободой самоуправления. Правда, все эти ассамблеи созывались, как правило, по распоряжению короля, который определял сроки и продолжительность их работы.

Позиция провинциальных штатов в отношении правительства в определенной степени зависела от их состава. В штатах Бретани, например, имели право заседать все дворяне провинции, в то время как число представителей от третьего сословия ограничивалось лишь 40 депутатами. В Лангедоке, напротив, дворянство располагало 23 депутатскими местами, а третье сословие — 68. Поддержка мятежа Монморанси в Лангедоке и Дофине стоила этим провинциям утраты большей части их прежних свобод. Еще в 1628 году Ришелье добился окончательного роспуска без права нового созыва штатов Дофине, воспротивившихся его налоговой политике. С огромным трудом удалось сохранить остатки внутренней автономии штатам Бургундии и Прованса, где сильны были позиции крупных земельных собственников. Зато в Бретани тон задавали мелкопоместные дворяне, поддержавшие Ришелье в борьбе с губернатором провинции герцогом Вандомом, замешанным в «заговоре Шале». Уже в 1626 году органы самоуправления Бретани изъявили готовность подчиниться воле первого министра.

Политика Ришелье в отношении провинций была направлена на ослабление влияния своевольной аристократии, рассматривавшей провинции как свои неотчуждаемые владения. Ришелье понимал, что именно там, в провинциях, скрыты корни влияния аристократии. Только обрубив эти корни, он мог надеяться окончательно подчинить грандов государственной власти. Положение осложнялось тем, что все эти Вандомы, Гизы, Монморанси, Бельгарды, Суассоны и Роаны стояли во главе крупных губернаторств и наместничеств, активно препятствуя новой административной политике министра-кардинала. Ришелье с искренней горечью писал в «Политическом завещании»: «Губернаторства во Франции почти все так мало полезны…»

Всемерно ослабляя старые структуры власти, Ришелье последовательно насаждал новые. По его убеждению, провинциальная администрация должна была стать в полном смысле правительственной. Представитель центральной администрации должен сосредоточить в своих руках всю полноту власти, к тому же отчитываться только перед правительством.

В 1637 году министр-кардинал унифицировал провинциальную администрацию, создав для каждой провинции должности интендантов юстиции, полиции и финансов, которые стали реальным противовесом отмиравшей власти губернаторов. Нередко на должности интендантов назначались выходцы из буржуазных слоев, доказавшие безусловную верность лично Ришелье и проводимой им политике. Интенданты сосредоточили в своих руках практически всю административную власть, оказав правительству действенную поддержу в преодолении местничества и сепаратизма губернаторов, провинциальных штатов и парламентов. Институт интендантов несомненно сыграл важнейшую роль в утверждении абсолютной монархии, которой, в отличие от сословной, нужны были не союзники, а только подданные.

Навязчивое стремление к унификации и централизации, при всем их исторически прогрессивном значении, несло в себе и очевидные издержки. Подавление легальной оппозиции, ликвидация сословных и провинциальных свобод затрудняли, хотя и не могли остановить развитие гражданского общества во Франции. Ришелье создавал централизованное, бюрократизированное государство, полностью игнорируя интересы гражданского общества, постоянно попирая их. что и определило непрочность его творения. Внешне внушительное здание французской абсолютной монархии, создававшееся стараниями Ришелье, довольно быстро обветшало и пришло в негодность, лишенное поддержки общества.