Рассказы - Адам Нэвилл

проклятых» его британскому издателю, PS Publishing (также он написал вступление к первому изданию романа, опубликованному в 2004 году).

Иногда я задаюсь вопросом, если б «Материнское молоко» разнесли в пух и прах на том курсе литературного творчества в 1997 году, научился бы я впоследствии писать так же открыто, как делаю это сейчас в своих произведениях ужасов.

Первый набросок «Желтых зубов» был написан где-то в 2004 году, но был переработан и дополнен через пару лет после того, как Тим Леббон, Джеймс А. Мур и Кристофер Голден предложили мне написать рассказ для их сборника «Британское вторжение», который издавали Cemetery Dance. Сочинение этой истории отразило трудный период моего существования в Лондоне, с 1999 по 2005 год, когда мои условия жизни и личные стандарты зачастую серьезно нарушались из-за нехватки денег и ночной работы. Это вынуждало меня жить в каких-то дрянных местах и соседствовать, откровенно говоря, с людьми, обладавшими самыми ужасными привычками и, возможно, даже страдавшими расстройствами личности. Весь этот период был водоворотом бессонницы, бедности, отчаяния, конфликтов с другими людьми в тесном жилом пространстве и серьезных тревог относительно моего будущего. Данный рассказ являлся отражением моего вдохновения во время душевного упадка (всегда можно обратиться к сочинительству). Но мой опыт первых лет жизни в Лондоне по-настоящему проявился в романе «Номер 16» (специалисты по психическому здоровью дважды спрашивали меня после его прочтения, не страдаю ли я шизофренией).

В те годы, работая швейцаром, сочиняя ежегодно по эротическому роману и добавляя последние штрихи к «Банкету для проклятых», я чувствовал, что большая часть моей энергии и способностей уходит на то, чтобы справляться с проблемами существования в Лондоне. И когда я начинал работать над этой историей, то был убежден, что напишу еще и роман. Проблема в том, что у меня уже было два романа в разных жанрах, поэтому я решил оставить «Желтые зубы» в виде длинного рассказа и когда-нибудь в будущем вернуться к идеям и персонажам. Это случилось в 2015 году в виде романа «Под неусыпным надзором» (это рабочее название), публикация которого запланирована на начало 2017 года.

Рассказ «Свинья» тоже был написан во время личного и профессионального отчаяния, когда я жил над старым пабом в Лондоне в 2000 году. Однажды вечером я попытался вспомнить счастливое детство, которое я провел в Новой Зеландии, и эта история вышла наружу. Не столько ужас с точки зрения ребенка, сколько история от всеведущего рассказчика, интерпретирующего опыт детей, находящихся в опасности. Думаю, что счастливые детские воспоминания о моем очаровании субтропической средой смешались с гнетущей тяжестью темной атмосферы, охватившей меня в Лондоне, и породили странную историю.

В первой версии рассказ обрывается, когда двое детей забираются в морозильник, чтобы спрятаться от свиноподобного существа, из-за которого они потеряли старшего брата и обоих родителей. Я никогда не отправлял эту историю куда-либо на удачу, но несколько лет спустя предложил ее двум небольшим издательствам, попросившим меня написать рассказ. Оба отвергли «Свинью». Для одного она была слишком невнятной, другое назвало ее рассказом «ни о чем». Спустя годы Дэнел Олсон предложил мне написать второй рассказ для его серии «Экзотическая готика». Поскольку «Свинья» была готичной по тональности и действие происходило в Новой Зеландии (сюжеты этой серии не могли иметь место в Великобритании или Франции), я показал ее Дэнелу. Он предложил мне написать вторую часть рассказа, чтобы сделать его длиннее, и я с радостью это сделал. История была опубликована в «Экзотической готике-4» в 2012 году, но я помещаю ее в начало этого сборника, поскольку фактически первая версия была написана в 2000 году. Впоследствии она также переиздавалась в двух ежегодных антологиях лучших ужасов и фэнтези.

Рассказ «Что за Бог сотворил это?» был первым из двух, которые я написал для Конрада Уильямса, когда тот редактировал сборники ужасов. Эта история была написана для вестерн-антологии «Пуля в живот», выпущенной издательством PS Publishing в 2011 году. В детстве я читал очень много вестернов и любил фильмы в этом жанре, особенно те, в которых участвовала армия США, поэтому ухватился за шанс попасть в тот сборник. Повзрослев, я также стал поклонником Кормака Маккарти и прочитал все его вестерны. Именно у него я черпал большую часть вдохновения для атмосферы этой истории, в то время как сам сюжет и действие во многом были обусловлены моим прежним знакомством с вестернами. Я хотел столкнуть бульварное чтиво с чем-то более лиричным, что предполагало бы, что за действием в этом рассказе стоит нечто более могущественное и эпичное.

Написание этой истории также совпало с масштабным исследовательским проектом, который я проводил для своего романа «Судные дни», в котором изучал культы разных эпох и культур, в том числе мормонскую церковь. Этот культ или движение имеет историю, идеально подходящую для «хоррора», из-за его слепой веры в сомнительного рода сверхъестественное. В его происхождении присутствуют моменты таких впечатляющих фантазий и очевидного мошенничества на доверии, что я до сих пор искренне изумлен, видя, как эта вера процветает и разрастается в современную эпоху. Полагаю, что эта история также является моим единственным вкладом в поджанр зомби, который был в моде в 2010 году, когда я писал эту историю.

Рассказ «Кукольные ручонки» получил начало после полуночи, когда я работал ночным сторожем в элитном многоквартирном доме в Найтсбридже. Это было во второй половине 1999 года или даже в 2000-м. В то время, в первые часы смены, я также начал записывать гротескные прозаические выражения, проникнутые одиночеством и ужасом, вылившиеся впоследствии в роман «Номер 16».

Я часто печатал на старом подержанном ноутбуке, в котором еще использовались дискеты. Некоторые из этих дискет, включая те, что содержали многие из самых ранних фрагментов «Номера 16» или «Здесь, где и все мы», как тогда назывался проект (еще не оформившись в роман), были утеряны во время одного из моих переездов из одной убогой лондонской комнаты в другую. Я до сих пор думаю о сцене с голодным котом и одноногим голубем и помню, с каким вдохновением писал ее, но она потеряна навсегда… Возможно эта утрата натолкнула меня на мысль о потерянных картинах, больше похожих на кошмары, чем на реальные артефакты, которая нашла воплощение в романе «Номер 16». Но ночью, сидя двенадцать часов в том здании, за конторкой портье перед входом, я видел в стекле парадных дверей свое слегка искаженное отражение. Моя лысая белая голова казалась большой и деформированной, с маленьким личиком над тощим тельцем, облаченным в серую форму. Этот образ буквально отражал