Меченый - Питер Бретт

– Ды бидел, что он сделал! – Из носа Джасина лила кровь.

– И слышал, что ты сказал! У меня тоже чесались руки!

– Как бне петь себодня ночью? – Нос Джасина уже начал распухать, и его речь становилась все более неразборчивой.

– Я кого-нибудь найду на замену, – нахмурился Чоллс. – Гильдия покроет убытки. Дэвед!

Секретарь сунул голову в дверь.

– Отведи мастера Джасина к травнице и вели прислать счет.

Дэвед кивнул и бросился на помощь Джасину. Мастер оттолкнул его.

– Ды еще божалеешь, – пообещал он Рожеру на прощание.

Чоллс протяжно выдохнул, когда дверь за Джасином закрылась.

– И наломал же ты дров! Никому не пожелаю такого врага.

– Он уже был моим врагом, – возразил Рожер. – Вы слышали, что он сказал.

– Слышал, – кивнул Чоллс. – Но ты все равно должен был сдержаться. А вдруг тебя оскорбит покровитель? Или сам герцог? Гильдейские не могут колотить любого, кто их злит.

Рожер повесил голову.

– Понимаю, – прошептал он.

– Ты только что обошелся мне в круглую сумму, – добавил Чоллс. – Придется не одну неделю улещивать Джасина деньгами и лучшими предложениями. Я буду не я, если ты мне не заплатишь, скрипач.

Рожер с надеждой поднял взгляд.

– Пробная лицензия. – Чоллс взял лист бумаги и перо. – Будешь выступать под присмотром мастера гильдии, платить ему из выручки и отсылать мне половину собранной суммы, пока я не сочту твой долг уплаченным. Понятно?

– Еще как понятно, сир! – обрадовался Рожер.

– И держись тише воды ниже травы, – предупредил Чоллс. – Не то я разорву твою лицензию, и тогда прощай, Энджирс.

Рожер играл на скрипке, но уголком глаза следил за Абрумом, крепким подмастерьем Джасина. Джасин завел обычай отправлять на выступления Рожера кого-нибудь из подручных. Юноше было не по себе оттого, что за ним наблюдают слуги озлобленного мастера, но после стычки в кабинете прошло уже несколько месяцев, и все как будто обошлось. Мастер Джасин быстро поправился и вскоре вновь купался в похвалах на всех великосветских собраниях в Энджирсе.

Рожер мог бы даже осмелиться понадеяться, что все забыто, если бы подмастерья не приходили почти каждый день. Иногда в толпе рыскал лесной демон Абрум, иногда скальный демон Сали потягивала эль в глубине трактира, но как бы безобидно они ни выглядели, это не было совпадением.

Рожер закончил представление поклоном, подбросив смычок в воздух, и выпрямился как раз вовремя, чтобы поймать его. Толпа разразилась аплодисментами, и чуткий слух юноши уловил звон металлических монет на дне шапки, с которой Джайкоб пробирался сквозь толпу. Рожер невольно улыбнулся. Старик заметно повеселел за последнее время.

Собирая инструменты, Рожер оглядел редевшую толпу, но Абрум уже испарился. И все же они с Джайкобом поскорее собрались и пошли кружным путем, чтобы их не выследили. Близился закат, и улицы стремительно пустели. Зима была на исходе, но на деревянном настиле еще виднелись пятна снега и льда, и люди отсиживались дома.

– Даже без доли Чоллса хватит, чтобы оплатить аренду на много дней вперед. – Джайкоб позвенел мешочком с выручкой. – Вот закроешь долг и разбогатеешь!

– Мы разбогатеем, – поправил Рожер.

Джайкоб засмеялся, приплясывая и хлопая Рожера по спине.

– Ты только посмотри на себя, – покачал головой Рожер. – Где тот шаркающий полуслепой старик, который открыл мне дверь несколько месяцев назад?

– Это все потому, что я снова выступаю, – беззубо улыбнулся Джайкоб. – Конечно, я не пою и не кидаю ножи, но моя кровь, заплесневевшая за двадцать лет, бурлит в жилах даже оттого, что я просто хожу с шапкой. Мне кажется, я мог бы…

– Что? – подтолкнул Рожер.

– Хотя бы… Не знаю – может, рассказать историю? Или выступить мишенью твоих острот? Я не стану тебя затмевать…

– Ну конечно! Я бы сам попросил, но мне казалось, я и так требую слишком много, таская тебя по всему городу на мои представления.

– Мальчик! Я сто лет уже не был так счастлив!

Усмехаясь, они повернули за угол и наткнулись на Абрума и Сали. Позади них широко улыбался Джасин.

– Друг мой, какая приятная встреча! – воскликнул Джасин.

Абрум ударил Рожера по плечу, выбив из юноши дух. Рожер согнулся пополам и рухнул на промерзший настил. Не успел он встать, как Сали с размаху пнула его в челюсть.

– Оставьте его в покое! – Джайкоб бросился на Сали. Тяжеловесная певица расхохоталась, схватила старика и приложила о стену здания.

– Не волнуйся, дед, тебе тоже достанется! – пообещал Джасин, пока Сали осыпала Джайкоба тумаками.

Рожер слышал, как хрустят ломкие кости, как с губ мастера срываются слабые хрипы. Он не падал только благодаря стене. Доски настила кружились перед глазами, но Рожер сумел встать и вцепился в гриф скрипки обеими руками, отчаянно размахивая импровизированной дубинкой.

– Вам это с рук не сойдет! – крикнул он.

Джасин засмеялся:

– И куда ты пойдешь? Кому поверят городские магистраты – уличному музыкантишке или племяннику первого министра? Нажалуешься стражникам – и мигом повиснешь в петле.

Абрум с легкостью перехватил скрипку, вывернув Рожеру руку и врезав коленом в пах. Рожер ощутил, как ломается кость, как горит огнем низ живота, как скрипка опускается на затылок, сбивая с ног и разлетаясь вдребезги.

Сквозь звон в ушах Рожер слышал стоны Джайкоба. Абрум встал над скрипачом, улыбнулся и занес тяжелую дубинку.

Глава 26

Лечебница

332 п. в

– Эй, Джизелл! – окликнул Скот, когда старая травница подошла к нему с тазиком воды. – Может, для разнообразия поручишь это своей ученице?

Он кивнул в сторону Лиши, которая меняла повязку другому мужчине.

– Ха! – фыркнула Джизелл, крепко сбитая женщина с короткими седыми волосами и зычным голосом. – Если я позволю ей обтирать больных, через неделю сляжет половина Энджирса.

Все засмеялись. Лиша покачала головой, но тоже улыбнулась. Скот был безобиден. Он был вестником; лошадь сбросила его на дороге. Ему повезло, что он выжил – со сломанными руками сумел выследить лошадь и забраться обратно в седло. Жены у него не было, и гильдия вестников поместила его в лечебницу Джизелл, пока он не сможет о себе позаботиться.

Джизелл намочила тряпку в теплой мыльной воде и приподняла покрывало. Ее движения были уверенными и ловкими. Вестник громко задышал, когда Джизелл уже заканчивала, и травница рассмеялась.

– Я и помою не хуже, – громко заявила она, глянув вниз. – Не стоит разочаровывать бедняжку Лишу.

Больные засмеялись над товарищем по несчастью. Лежать в постели было скучновато.

– Она бы наткнулась на это при других обстоятельствах, – проворчал Скот, густо покраснев, но Джизелл только снова прыснула.

– Бедняга Скот неровно к тебе дышит, – сказала Джизелл Лише позже, когда они растирали в аптеке травы.

– Неровно дышит? – развеселилась Кэди, молоденькая ученица. – Да он по уши влюблен!

Ученицы дружно захихикали.

– По-моему, он душка, – заметила Рони.

– У тебя все душки, – фыркнула Лиша. Рони только что расцвела и помешалась на мальчиках. – Надеюсь, тебе хватит ума не влюбиться в парня, который умоляет его обтереть.

– Не подсказывай, – хмыкнула Джизелл. – Рони охотно обтерла бы всех мужчин в лечебнице.

Девушки покатились со смеху, и даже Рони не стала отпираться.

– Хотя бы покрасней для приличия, – сказала ей Лиша, и те снова залились хохотом.

– Хватит! Брысь отсюда, пустомели! – засмеялась Джизелл. – Мне надо поговорить с Лишей.

Девицы высыпали за дверь.

– К тебе неравнодушны почти все мужчины в лечебнице, – сказала Джизелл, когда они остались одни. – Тебе не повредит поговорить с кем-нибудь не только о здоровье.

– Ты совсем как моя мама, – поморщилась Лиша.

Джизелл стукнула пестиком по столу:

– Ничего подобного! – Она достаточно узнала об Элоне за прошедшие годы. – Я просто не хочу, чтобы ты назло ей померла старой девой. Любить мужчин не преступление.

– Я люблю мужчин, – возразила Лиша.

– Что-то незаметно.

– Надо было броситься обтирать Скота?

– Разумеется, нет. По крайней мере, не у всех на глазах, – подмигнула Джизелл.

– Теперь ты говоришь, как Бруна, – застонала Лиша. – Мое сердце сальными шуточками не завоюешь.

Лиша привыкла к заигрываниям. У нее была фигура матери, и мужчины постоянно обращали на нее внимание, нравилось ей это или нет.

– А чем завоюешь? Какой мужчина преодолеет метки твоего сердца?

– Мужчина, которому можно доверять. Которого можно поцеловать в щеку, не опасаясь, что он станет похваляться друзьям, будто завалил меня за амбаром.

– Легче встретить дружелюбного подземника, – фыркнула Джизелл.

Лиша пожала плечами.

– Ты боишься, – обвинила Джизелл. – Ты так долго не решалась расстаться со своим бутоном, что превратила самое обычное, естественное дело в непреодолимую преграду.