Дон Карлос. Том 2 - Георг Борн

Как ни тяжело было Антонио расставаться с Инес, он решил, однако, после нескольких дней отдыха вернуться в Мадрид.

Майор дал ему несколько полезных указаний насчет дорог, которых ему следовало держаться, чтобы не попасть опять в руки карлистов, и скоро наступил день его отъезда. Поблагодарив супругов за их радушный прием и простившись не без грусти со своими спутницами, он вышел из Пуисерды, направившись в Витторию, так как оттуда уже действовало железнодорожное и почтовое сообщение с Мадридом. Он благополучно достиг этого города, а дальше намерен был ехать по железной дороге.

Но едва он успел приблизиться к станции, как вдруг перед ним явился монах в одежде полевого патера.

— Наконец-то я нашел тебя, брат Антонио, — произнес он. — Да, я не ошибаюсь, это действительно ты, патер Антонио, хотя и в светском платье.

— Я действительно тот, за кого ты меня принимаешь, — ответил Антонио, — я патер, вышедший из ордена.

— А меня ты узнаешь?

— Еще бы, брат Франциско.

— Я приехал из Мадрида с поручением к тебе, — продолжал Франциско, — и очень рад, что, наконец, после долгих поисков мне удалось найти тебя.

— В чем заключается поручение? — спросил Антонио.

— Три достопочтенных отца монастыря Святой Марии посылают тебе поклон и требуют настоятельно, чтобы ты возвратился немедленно в монастырь и отчитался в своих поступках, — сказал Франциско. — Я бы советовал тебе исполнить их требование и немедленно явиться к ним.

— Ты исполнил возложенное на тебя поручение, а дальше уж мое дело, как поступить.

— Как же ты решаешься поступить, отец Антонио?

— Я решил остаться в духовном звании.

— Благодатное намерение! Итак, ты решил покаяться в своих грехах и вернуться в монастырь?

— Нет, я решил не возвращаться более в монастырь, я не хочу снова вступать в орден.

— Как, ты не хочешь раскаяться и просить прощения?

— Раскаиваться мне не в чем, брат Франциско.

— Прошу тебя, исполни требование достопочтенных отцов! Вернись в Мадрид и явись к ним! Тебя ожидает легкое наказание, и в скором времени ты будешь опять произведен в патеры.

— Ты тратишь понапрасну время, брат Франциско, я решил не возвращаться больше в монастырь, и никакие советы и увещевания не заставят меня изменить мое решение! Служить и дальше трем патерам я не могу, это противно моим убеждениям и моим принципам.

— Безрассудное решение! Необдуманный шаг!

— Очень обдуманный, брат Франциско, иначе поступить я не могу.

— Итак, ты навсегда порвал с инквизиторами?

— Да, я навсегда разрываю всякую связь с ними, — повторил Антонио.

— Ты отступаешь от церкви и от веры?

— Напротив! Теперь только я начну служить истине и вере.

— Берегись, ты впадаешь в ересь! Помни, что если ты не раскаешься, не вернешься в монастырь, ты будешь изгнан из лона церкви.

— Ты исполнил свой долг, теперь оставь меня, я буду действовать, как мне укажет совесть.

Антонио пошел к станции, Франциско провожал его злобным взглядом.

— Ты не хочешь слушаться советов и увещеваний, ну так не прогневайся, тебя заставят покориться, силой принудят изменить твое решение! — прошептал он с ехидством и повернул к городу, где у самой заставы его ожидали двое закутанных в темные плащи широкоплечих бородатых мужчин. Это были уже известные читателю Рамон и Фрацко. Увидев монаха, они сейчас же подошли к нему.

— Я не ошибся, это был он, — сказал Франциско.

— Какое же будет приказание нам? — спросил Рамон.

— Вам дано приказание, как действовать, приказание, которого я не знаю и знать не хочу, это ваше дело, как его выполнить, меня это не касается, — отвечал Франциско.

— Где он сейчас?

— Он пошел на станцию, чтобы отправиться в Мадрид.

— Ну, в таком случае и мы отправляемся за ним, благослови нас, преподобный отец, — сказал Фрацко, снимая шляпу и низко кланяясь монаху.

Рамон последовал примеру своего товарища.

Франциско возложил руки на головы бандитов и затем поспешно удалился от них, они же, надев шляпы, быстро направились к станции.

Придя туда, несмотря на тесноту, они скоро увидели Антонио и, не отставая от него ни на шаг, подошли вслед за ним к кассе, чтоб взять билеты.

Когда пассажиры пошли садиться в вагоны, бандиты, зорко следя за Антонио, поместились в одном купе с ним, куда вошло еще несколько человек. На промежуточных станциях все пассажиры один за другим вышли из вагона, и к вечеру бандиты остались с Антонио одни.

Тогда Рамон и Фрацко решили завязать с ним разговор.

— Не знаете ли вы, сеньор, когда мы приедем в Мадрид? — обратился к нему Рамон.

— Мне сказали, что мы будем там не раньше трех часов ночи, — ответил Антонио, не подозревая, с кем говорит.

— Это хорошо, если так, — заметил Фрацко.

— Хорошо, да не совсем, — возразил Рамон, — куда мы пойдем ночью? Где вы остановитесь в Мадриде, сеньор?

— В отеле «Три короны».

— Для нас слишком дорого там ночевать, — проворчал Рамон, — мы обанкротились совсем.

— Да, неприятно возвращаться опять в Мадрид, не добившись своей цели, без всякой уверенности найти там, что ищем, — сказал Фрацко.

— Простите, сеньор, если я задам вам один вопрос, — обратился Рамон с доверчивым видом к Антонио, — мне кажется, что я имею честь говорить с патером.

— Вы не ошиблись, сеньор.

— В таком случае я полагаю, что мы можем рассказать вам о нашем затруднении и о деле, по которому мы едем в Мадрид, ведь все патеры поддерживают дона Карлоса?

— Вы можете сказать — многие, но не все, — возразил Антонио горячо.

— Мы хотели вступить в войска карлистов и с этой целью ездили в один из их отрядов, расположенный к востоку от Виттории, но начальник его нам отказал! Деньги у нас вышли, и мы решили вернуться в Мадрид. Но, между прочим, мы узнали, что там есть тайная контора для набора людей, где желающие могут записываться в это войско, и даже говорят, что эта контора выдает деньги на дорогу. Не слыхали ли вы, сеньор, чего-нибудь об этом?

— Нет, не слышал, я давно уже из Мадрида. Но, во всяком случае, я полагаю, что вам следовало обратиться к другому начальнику, если один вам отказал, а не возвращаться в Мадрид, чтобы искать неизвестную вам контору, тем более, что вы легко можете попасться и тогда вам грозит судебное разбирательство.

— Вы ведь нас не выдадите? — спросил Фрацко почти угрожающим тоном.

— Я бы должен был это сделать, — ответил искренне Антонио, — но не считаю себя вправе выдавать что бы то ни было, сказанное мне по доверию, а потому с моей стороны вам нечего опасаться.

Сыщики замолчали, но после краткой паузы Рамон опять начал: