Багровая судьба - Венди Оуэнс

того, как твой отец сделал меня капо, я был его помощником. Я разобрался со всеми угрозами, которыми он не хотел замарать руки и честь семьи. блядь, это я разобрался с ситуацией с Ивановым.

— Ты устроил пожар, в котором заживо сгорел брат Алексея? — в шоке спрашиваю я, потрясенный этим открытием.

— Я сделал для твоего отца гораздо больше, и он пообещал, что я стану младшим боссом, — продолжает Энтони.

— Чушь, — усмехаюсь я, — мой отец никогда бы на это не пошел.

— Я знал все его секреты, — объявляет Энтони, — включая те, из-за которых другие капо в этой семье захотели бы его смерти.

Я качаю головой.

— Мой отец никогда бы не сделал ничего, что могло бы расцениваться как предательство семьи. Это была его жизнь.

— Да, можешь говорить себе всё, что тебе угодно, чтобы спокойно спать по ночам, но твоего отца не волновало, кому он причинял боль, лишь бы он в итоге получил то, что хотел, — говорит Энтони, глядя на меня.

Я качаю головой.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь.

— У твоего отца есть сейф, в котором хранятся досье на все крупные преступные кланы Нью-Йорка. Как ты думаешь, почему его никто никогда не трогал? — спрашивает Энтони.

— Он бы мне сказал.

— Нет! Ты меня вообще слушаешь? Он не доверял ни тебе, ни твоей сестре, — Энтони становится всё более возбужденным с каждым витком разговора, — я знал, что это лишь вопрос времени, когда ты узнаешь о существовании сейфа. Изначально я собирался выдать Джию замуж за тебя, а потом, когда тебя постигнет какой-то трагический конец, право собственности на всё перейдет к ней, но, похоже, вместо этого ты просто собираешься самостоятельно передать ее мне.

— И зачем мне это делать? — огрызаюсь я, осознавая, почему Энтони отослал своих людей. Если то, что он сказал действительно правда, такое влияние в нашем мире бесценно. Он не хочет, чтобы кто-то еще знал о его существовании.

Я беспомощно наблюдаю, как Энтони направляет пистолет на Еву, которая всё еще без сознания, развалившись в кресле.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, — продолжает Энтони, — я сначала убью твою миленькую подружку.

— Папа, не надо, — умоляет Джиа, нарушая молчание.

Внутри меня вскипает ярость. Я встаю между Энтони и Евой. Если этот человек всё равно собирается убить нас всех, я лучше умру, уничтожив его и спасая всех, кто мне дорог. Я упираюсь пятками в землю, готовый броситься на Энтони, когда слышу крик слева от себя.

— Винсент, не надо! — голос Нико прорывается дымку моей ярости. Но я едва замечаю это предупреждение, но вдруг вижу, как он движется, олицетворяя смелость и безрассудную преданность.

Нико бросается на Энтони, вытянув руку и касаясь пальцами приклада пистолета. Но Энтони, словно змея, свернувшаяся кольцами и готовая нанести удар. Он отступает, и оружие дергается в сторону, звук выстрела пронзает тишину.

Нико вскрикивает, его тело отшатывается назад, словно его дергает невидимая нить. Он падает на пол, сжимая руками живот, темно-красный цвет окрашивает его рубашку.

— Нет! — мой крик отчаянный и звериный, наполненный отчаяния. В одно мгновение я оказываюсь рядом с ним, и мои руки дрожат, когда я пытаюсь остановить кровотечение.

— Какого хрена ты наделал? — кричу я, прижимая рану Нико.

Глаза Нико широко распахнуты, на его лице отражается шок, когда он смотрит на меня, пытаясь сформулировать хоть какие-то слова.

— Папа, это ведь Нико! Как ты мог? — мгновение спустя Джиа стоит на коленях рядом со мной и наблюдает за моей тщетной попыткой остановить кровотечение. Ее глаза, расширенные от ужаса, устремлены на отца, и она молит о пощаде.

— Он был всего лишь чертовым водителем, Джиа. Ты сможешь это пережить, — фыркает Энтони, стоя над нами. Из дула его пистолета всё еще вырывается струйка дыма, а глаза холодны, словно глубины океана.

— Ты бессердечный ублюдок, — вскипаю я, но мои слова едва слышны из-за стука в ушах.

Джиа встает и поворачивается, направляясь к небольшой кухне.

— Куда, блядь, ты собиралась? — голос Энтони звучит как гвоздь по стеклу.

Поза Джии тверда и решительна.

— Я не собираюсь сидеть здесь и смотреть, как Нико истекает кровью, — огрызается она в ответ, в ее глазах горит огонь, — я собираюсь взять полотенце, чтобы остановить кровотечение. А если у тебя с этим проблемы, давай, пристрели и меня тоже.

Ее вызов повисает в воздухе, но Энтони пренебрежительно отворачивается, переключая свое внимание на нас. Собственное высокомерие ослепляет его, когда Джиа ускользает из-за кухонной стойки, скрываясь из его поля зрения.

Я едва могу дышать, каждая клетка моего тела кричит о том, что я должен действовать, отомстить ему прямо сейчас. Но снова появляется Джиа с пистолетом в руке, и у всех в комнате перехватывает дыхание.

— Сейчас всё закончится, папочка.

Энтони разворачивается, его глаза расширяются при виде направленного на него пистолета.

— Брось оружие, — командует Джиа, ее голос на удивление тверд.

— Где, черт возьми, ты взяла этот пистолет?

— Ты воспитал меня так, что бы я никогда не ходила никуда неподготовленной, — она бросает взгляд на свою сумочку, лежащую на столешнице.

Комната похожа на пороховую бочку, все застывают на месте, каждое сердцебиение громко стучит в пределах комнаты.

Не обращая внимания ни на хаос, ни на направленный на него пистолет, Энтони находит новую цель для себя — это я.

Краем глаза я вижу, как мой двоюродный брат встает.

— Марко, не надо! — кричу я.

Глаза Марко на мгновение встречаются с моими, выражая молчаливое извинение или последнее прощание, я не могу сказать.

Пистолет Энтони направляется в сторону Марко, и на долю секунды время растягивается и искажается. Затем, на фоне крещендо паники, выстрел разрушает это противостояние. Оглушительный звук отражается от стен, и кто-то кричит. Пронзительный, резкий звук, который может принадлежать любому из нас, находящимся в этом водовороте страха и ярости.

Комната погружается в ошеломляющую тишину, каждая пара глаз ищет источник выстрела человека, который осмелился на это. Мои глаза прикованы