Шкура - Курцио Малапарте

360

Филиппино Липпи (1457–1504) – итальянский живописец, уроженец Прато.

361

Марсилио Фичино (1433–1499) – флорентийский философ и гуманист; Аньоло Фиренцуола (1493–1543) – флорентийский писатель, последователь Боккаччо, умер в Прато.

362

Иди ты к черту со своей Саломеей! (англ.)

363

…плывет задумчивый утопленник… – А. Рембо «Пьяный корабль». Перевод Б. Лившица.

364

Альпийские стрелки (фр.).

365

Таможенники (фр.).

366

Итальянский художник.

367

Голубоглазые (фр.).

368

Мифическое германское племя в низовьях Рейна, обладатели чудесного золотого клада, воспетые в германском эпосе «Песнь о Нибелунгах». Зигфрид – князь нибелунгов.

369

Шорты (англ.).

370

Меня упрекают в том, что я посвятил мою книгу «Шкура» американским солдатам, «бесполезно павшим за свободу Европы». И вот слово «бесполезно» поражает критиков. Люди уже отвыкли от слов «бесполезный» и «бесполезность» в их истинном значении, и мне это кажется странным. Все в этом веке полезное, необходимое, выгодное, благоприятное и так далее. Разница между словами «полезный» и «нужный» мне кажется сейчас значительно меньшей, чем во времена Вольтера, который сказал об иезуитах: «Стать полезными иезуитам мешает их грех быть нужными». Эту фразу можно переставить и в обратном порядке, она и тогда прекрасно подойдет нашему веку. Мой дорогой, ненавистный и иногда смешной Рене хорошо знает, какой смысл я вложил в это слово, отнеся его к американским солдатам. Разве не сказал он сам о гибели шевалье де ла Баронне, павшего под Тионвилем: «Бесполезная и благородная жертва проигранного дела»? В наши дни и во Франции тоже все – полезно, даже необходимо. Когда французский народ поймет, что он не полезен более для Европы, что он – бесполезен, тогда он опять станет необходимым (фр.).

371

Мой американский издатель Даттон из Нью-Йорка прислал мне телеграмму, запрашивая права на издание на английском языке «вашей чудесной книги “Шкура”», которую он опубликовал по частям в журнале «Карфур». Это слово «чудесный» из уст издателя внушило мне уверенность в моей работе. Когда я работаю, я отдан на милость всех. Самая незначительная вещь меня поражает, лишает меня всякой уверенности. Я трепещу, когда плохие газетные новости досаждают мне. И на весь день теряю способность работать. Достаточно одного письма, слова, одной строки в газете. И все-таки такая чувствительность к вниманию извне составляет мою главную силу.

Как я далек от персонажа, каким представляют меня во Франции! Французы не берут в расчет все свойственные мне качества и все говорят и пишут обо мне самые невероятные вещи. Иногда я спрашиваю себя, не вытекает ли мой успех из искаженного обо мне представления публики. Это как если бы такие же ложные представления были о Монтерлане, о Кокто и о Жионо? (Анри де Монтерлан (1896–1972) – французский писатель, автор романов «Пор-Рояль» (1954), «Гражданская война» (1965); Жан Жионо (1895–1970) – французский романист, автор трилогии о Пане (1930), «Гусар на крыше» (1951).) Об этом я спрашиваю себя. И какие представления они имеют, собственно, обо мне? Меня принимают за коллаборациониста, за человека, преданного союзникам, за свирепого фашиста, за наци. Ну и представления! Я могу над этим только посмеяться, и итальянцы рассмеялись бы тоже, если бы узнали об этом. Я не герой и не жертва и политикой не занимаюсь. И все мои перевоплощения – это превращения литературного свойства. Меня посадили в тюрьму не по политическим мотивам, а по литературным. Они делают из меня фигуру политическую, естественно, это ко мне не относится и люди ничего не понимают (фр.).