За руку с ветром - Анна Джейн

Это было всего лишь за пару дней, как умерла любимая Олина собака. Она, найдя бездыханное тело пса в коридоре и заплакав от неожиданности, потери и страха перед смертью, еще блуждающей где-то по квартире, тут же позвонила Чащину. Не подругам с универа, не Дэну, не родственникам, а именно Диме. А он бросил все и помчался к Ольге, несмотря на то что рядом находилась Маша, которую наедине со Смерчинским ему ой как не хотелось оставлять. Но по-другому парень поступить просто не мог – и ревность была через силу смята им, как листок бумаги, и выкинута в ближайшую мусорную корзину.

Ольга встретила Диму на пороге, заплаканная, растрепанная и почему-то невероятно хорошенькая, и Чащин, не испугавшись женских слез, уже совершенно привычно обнял ее, стал шептать слова утешения и сумел найти такие, которые действительно смогли Олю немного успокоить.

Отец девушки был в длительном отъезде, вечно занятая мама не стала бы заморачиваться и вызвала бы специальную службу, бабушка гостила у родственницы, а сама она была не в силах даже смотреть на неподвижное тело домашнего любимца. Поэтому заснувшую вечным сном собаку они похоронили вместе, за городом, на невысоком холме, который со стороны трассы выглядел, словно обитый зеленым бархатом – такая мягкая, густая и ровная трава росла на нем.

Дима обо всем позаботился сам. Попросил у двоюродного брата машину – тот приехал и отдал ключи, и вместе парни перенесли мертвую овчарку в багажник. После Чащин сел в авто, заехал к себе домой за лопатой и за чем-то еще, затем в магазин, а потом повез вновь заплакавшую девушку за город. Там, на опаленном солнцем холме, под сенью единственного на нем дерева, непонятно как попавшего в это место, сам выкопал яму, осторожно положил в нее собаку и забросал ее землей. Овчарку Князевых он видел всего лишь несколько раз, но успел к ней привыкнуть, да и вообще парень любил животных. Ольга нарвала какие-то совсем простенькие светлые цветы и положила их на основание маленького холмика, на который падала тень большого дерева. Молча они долго еще сидели на траве – Димка обнял Олю одной рукой, а второй то гладил ее по руке, то играл с ее мягкими волосами, то просто показывал в небо на очередное красивое облако.

В следующие дни он тоже был рядом. Они долго и много разговаривали – на посторонние темы и гуляли по парку с озером посредине, и вместе со школьным приятелем Чащина и его подругой ездили ночью за город – смотреть на звезды через телескоп. Кстати, именно тогда Ольга, вдруг возревновавшая его к Маше, занесла ее номер в черный список его сотового телефона. Она и сама понимала, что поступает глупо, но ей так хотелось, чтобы Дима был только ее!

Глядя на Олю в последнее время, Димка все больше и больше понимал, что своим отношением обижает ее больше и больше. И не только ее – все-таки он предает своего друга, верного друга, нужно сказать, старого, проверенного, правда, не такого хорошего, каким он казался всем остальным. Это угнетало больше всего, ведь раньше ему и присниться не могло, что произойдет нечто подобное. Диме нужно было время, чтобы подумать, как вести себя дальше, но ничего дельного в голову ему не приходило. Он просто-напросто замкнулся в сложной ситуации, выжидая, что все рассосется само собой, но при этом понимая, что совершает неправильный поступок. Череду неправильных поступков.

– Я правда очень хочу тебя видеть, – сказала девушка, поднося микрофон телефона близко к губам – так, что они касались их.

– Хорошо, я скоро буду. Подъеду к твоему дому минут через десять. Мне одолжили байк. – С этими словами Чащин положил трубку. Он не сказал, что тоже очень хотел увидеть девушку.

Когда Ольга оказалась около своего подъезда, не подозревая о том, кто аккуратно едет следом за ней, Дима уже ждал ее, сидя на заборе, облаченный в спортивный костюм – не иначе как снова бегал. Из-за переизбытка чувств девушка, дико скучавшая по любимому человеку, почти подбежала к нему и, не спрашивая, можно или нет, обняла. Не обнять ее в ответ парень не смог. Наверное, это получилось бы по-свински, а Чащин и так чувствовал себя реальной свиньей.

– Ди-и-има, – прошептала Оля и пару раз легонько ударила его по груди ладонью, сжатой в кулак. Ее переполняла непонятная радость.

– Оль, что случилось? Ты зачем подстриглась? – растеряно спросил он у девушки, гладя по спине и оглядывая ее прическу.

– Просто так, – почти счастливо улыбнулась она. – Тебе не нравится?

– Нравится… Просто непривычно. Я тебя не понимаю.

– Я так по тебе соскучилась, – прошептала она и потерлась носом о его щеку. – Без тебя плохо. Дим, – Оля подняла голову, – Дим, я свободна от Никиты.

И она быстро рассказала парню суть того, что произошло буквально полчаса назад. Голубые глаза ее горели восторгом, а вот темные глаза Димы все больше и больше расширялись. Он не понимал логики и действий друга. О Нике он не знал.

– Ты так изменилась, – произнес парень растерянно. – Где та нетрезвая мажорка, которую я встретил в клубе?

– Пропала, – рассмеялась Ольга, вновь и вновь гладя его по щеке. – Хотя нет. Изменилась. Невероятно но факт. Знаешь, раньше я ценила красоту, а потом стала ценить душу.

– Ты так тонко намекаешь, что я урод? – с невеселым смехом спросил Димка.

– Нет, ты симпатичный, очень, – она дотронулась до его плеча, как до самого величайшего сокровища мира. – Я просто хочу, чтобы ты знал мои приоритеты.

Она коротко и так привычно поцеловала его. Парень попытался отстраниться, но она сначала не дала ему этого сделать.

– Оль, не надо. А твои волосы? Зачем так коротко? – Димке вдруг вспомнился его сон, и от неожиданности он вздрогнул, проведя по короткому ежику ладонью. – Ты всегда любила свои волосы. Считала их красивыми.

– Теперь мне нравятся и такие. Или мне все равно. Не знаю. Я же сказала тебе: эстетика стала занимать в моей жизни куда меньше времени. Знаешь, это все странно, но когда я подстриглась, то поняла кое-что. Я никогда не могла рисовать картин, потому что я не видела их сущности.

– Оля, ты ненормальная. Не понимаю, что с тобой происходит. А я слабак. Не знаю, зачем ты со мной общаешься, – проговорил молодой человек, чувствуя стыд – нет, даже утопическую вину – за все происходящее.

– Не говори так, – вдруг смело подняла глаза на парня Оля. – Ты мне помог.

– Чем же? – усмехнулся тот.

– Ты помог мне меняться, Дима. И я впервые поняла свою сестру. И ее чувства к Денису. Хотя считала их большой совместной иллюзией. Но, оказывается, Инна была права – эта глупая любовь существует. Понимаешь, существует! – Девушка в платье, которое под светом фонаря казалось серебряным, отошла от Чащина на шаг, закрыла глаза и произнесла твердо: – Я люблю тебя… Я люблю тебя. Я люблю тебя!

– Оля.

– Сколько раз мне надо повторить тебе это, чтоб ты поверил мне? Сколько? Я не могу без тебя. Без тебя холодно, поверишь? Нет? Пусть. Ладно, не верь.

– Верю я, – парень привлек девушку к себе, отстраненно поцеловал в лоб. Дима так и не мог сказать ей, что им лучше всего вообще больше не видеться. Чтобы не мучить друг друга. Но он должен сказать ей это – прямо сейчас, чтобы у нее не осталось иллюзий и ненужных надежд. Неправильно, если они будут вместе.

– Я люблю тебя, – как какое-то древнее заклинание, повторила девушка, тая в Димкиных руках – от его близости даже голова кружилась. И почему она его раньше не замечала?

Те годы, пока они вместе учились? Почему, как и Машу Бурундукову, считала обычным неперспективным дураком? Почему проходила мимо, не замечая?

– Я люблю тебя. Как трогательно. Если бы я был пастырем, я бы обязательно вас обвенчал. Прямо на месте, – раздалось внезапно за их спинами, и Дима с Олей почти одновременно повернулись назад. На них, прищурившись, смотрел Никита. Сейчас даже элегантный костюм и часы из белого золота на руке не делали внезапно появившегося тут Кларского похожим на воспитанного и хорошего мальчика. Его истинное лицо проявилось настолько четко, что Оля за пару секунд отчетливо поняла, что и Никита умеет играть свою роль также хорошо, как и она сама. Они оба – актеры. Правда, эти мысли в ее голове тут же перекрылись железной планкой страха. Тайное – то тайное, что она так яро скрывала – стало явным!

Чащин резко отпустил девушку и загородил ее спиной. От ужаса у Оли сдавило виски. Откуда этот монстр здесь? Что ему надо?! Что он от них опять хочет? У него же появилась новая подружка, ну что, что он тут забыл?

– Не ждали? – хмуро спросил Ник.

– Не ждали, – смело отозвался Димка, засовывая руки в карманы. – Что хотел?

– Что хотел? – срывающимся от ярости голосом спросил Кларский. – Мимо просто так проходил. Хамишь, недоумок?

– По делу спрашиваю.

Этого ответа Никита не выдержал и резко ударил друга в лицо рукой, на которой не было кастета, а после бросил на землю. Это оказалось легко – Дима не сопротивлялся. Ник с силой поставил ногу ему на грудь, так, что Чащин закашлялся, и наклонился к нему, яростно осклабившись. Он, наконец, дал волю своим эмоциям. Трещина на гранитной темно-бордовой с синими прожилками скале, носящей его имя, умудрилась расколоть ее на две части. Посредине теперь мерцала тусклым темно-янтарным огнем сердцевина скалы, до этого ранее бережно хранимая гранитными твердынями.