Князь Китежа - Сергей Николаевич Чехин

на весь квартал. Но благодаря вам я взглянула на них другими глазами. И на себя тоже.

— Тут нет ничего сложного. Не позволяй собой помыкать — и с тобой начнут считаться. Поверь, лучше раз дать по роже, чем терпеть всю оставшуюся жизнь. Которая может выйти весьма короткой и печальной.

— Я никогда не забуду ваши слова, граф, — она склонила голову. — И вашу доброту.

— Главное, не спускай все на самотек, когда мы расстанемся. Как и у любой болезни, у низкой самооценки может быть и ремиссия, и обострение. Эллан и Лелис — не такие уж плохие, как могло показаться. Сужу не столько по ним, сколько по их спутникам — вряд ли конченые стервы стали бы общаться с поэтами и заучками. Держись их — и черпай только лучшее. Норов и мощь — у атланты, острый язычок — у эльфийки. И тогда у тебя все получится, чего бы ты ни пожелала.

— Скажите, Савелий, — Фрида вцепилась в ножку кубка побелевшими пальцами. — А мы точно больше никогда не встретимся?

— Я не хочу вселять ложную надежду и давать пустые обещания. Ты слишком хороший человек, чтобы врать тебе в лицо. Я… — вздохнул, собираясь с мыслями и подбирая правильные слова, — прибыл из очень далекой земли. Настолько далекой, что для моего призыва понадобилась могучая магия. И когда я вернусь домой, пути назад уже не будет. Но несмотря на это, ты навсегда останешься в моей памяти.

— А вы — в моей, — губы подруги задрожали, несмотря на улыбку. — Ну да не будем грустить раньше срока. До рассвета еще далеко.

Музыка остановилась, а разгоряченные и уставшие танцоры рухнули на софы.

— Ух! — Руфий выдул полный кубок и шумно выдохнул. — Давно я так не уставал.

— Да, — Эллан напрягла мышцы. — Неплохая разминка.

— Моя дорогая Айка, — заметно опьяневший Ингол сел рядом с девушкой. — Вы до глубины поразили меня своими грацией и мастерством. Увы, я не хореограф и не могу по достоинству оценить ваш талант. Но я — художник и скульптор, и могу в подобающей манере воспеть ваше чудное стройное тело.

— Хотите, чтобы я вам позировала?

— Смею об этом лишь мечтать.

— Не вопрос. Могу прямо здесь раздеться.

— Господа, — с легкой ревностью произнес я. — И дамы. Не увлекайтесь. А лучше поставьте нам неспешную мелодию.

— Конечно, граф, — хозяйка кивнула и обратилась к инструментам. — Играйте «Лебяжий танец».

Мотив оказался более чем подходящим для классического медляка. Я повторил подсмотренный у эльфа жест и с удовольствием коснулся теплых пальцев. Мы вышли в центр свободной площадки и взялись за руки, как перед вальсом. Вот только его я танцевать не умел и хотел более плотного контакта.

— Ты не против? — ладони скользнули на талию, и Фрида легонько вздрогнула.

Я не стал подходить вплотную сразу, решив сокращать дистанцию постепенно, и замер на приличном расстоянии, будто робкий пятиклашка.

— Это действительно необходимо? — она осторожно оглянулась — видимо, чтобы убедиться, что над ней не глумятся украдкой.

— Таковы правила. Положи ладони мне на плечи.

Йотунша подчинилась, и мы медленно пошли по кругу. Партнерша мельком смотрела мне в глаза, после чего стыдливо отводила взгляд. Очевидно, смущалась и немного стыдилась столь непривычной близости, но в то же время хотела продолжать.

Свет над нами источал колдовской кристалл — потянулся к нему теневым жгутом и приглушил яркость, чтобы создать более интимную атмосферу. А потом подумал — какого черта? — и выпростал из плеча темно-фиолетовое щупальце, что окружило нас, словно питон, и полностью скрыло от взоров соседей.

Фрида в ответ пустила свое, и два магических потока сплелись меж собой, точно влюбленные змеи, и неспешно потекли в противоход друг другу. Мы оказались посреди кромешной тьмы, разбавляемой лишь бьющим сверху лучом, и вместе с чуть искаженной мелодией ощущения создавались воистину космические.

— Раньше у меня так не получалось, — великанша подалась вперед и коснулась меня грудью, едва прикрытой тонкой тканью. Так и подмывало забыть о приличиях и залезть под нее, но я сдержался, чтобы не портить момент и не расставаться на злой ноте. Если захочет — сделает все сама. В таком случае спешка только навредит.

— Это только начало, — подмигнул. — Продолжай в том же духе — и тебя ждет множество славных побед.

— Я так никого и не победила, — она ткнулась в мой лоб своим. — Отец опять будет недоволен.

— Поверь, он просто обалдеет, когда узнает о твоих успехах.

— Думаете?

— Уверен на все сто. Я же обалдел. Да и остальные тоже.

Фрида приоткрыла рот и наклонилась с явным намерением меня поцеловать. Я подался ей навстречу, и в этот самый миг снаружи раздался громкий гулкий звон. Девушка встрепенулась, и темный морок тут же исчез. Товарищи тоже вскочили и с тревожными лицами уставились на дверь.

— Это гномий набат, — произнесла Эллан. — В посольстве что-то случилось?

Снаружи послышались крики и топот ног. Дверь распахнулась, и на пороге показалась Яра. Выглядела полудница на удивление трезвой, но при том весьма взволнованной. Я бы даже сказал — напуганной. Хотел спросить, что случилось, но в ворота ввалилась троица давешних карликов — едва дышащих, перемазанных сажей и с опаленными бородами.

— Здесь есть колдуны⁈ — крикнул один. — Нужны все, кто еще не убыл!

— Что случилось? — хозяйка шагнула на крыльцо.

— В депо — пожар. Фродгар доигрался со своей игрушкой. Котлы лопнули, пар вышел, и мы не можем открыть створки. Всю бригаду заперло в огне — только мы уцелели, потому что опоздали на смену!

Все не сговариваясь рванули к каменной громадине. Там уже суетилась немногочисленная стража и пыталась просунуть меж створок пожарный рукав. Однако гермоворота получили свое название не просто так — меж ними не пролезло бы и острие ножа.

— В мастерской есть второй вход? — спросил я у пожарника в медном шлеме, силясь перекричать ревущие тут и там колокола, вопли и ругань.

— Никак нет, вашвысокобродие! И окон тоже — тут же повсюду шпионы!

— Ингол! — распорядилась атланта. — Попробуй пустить корни в щели камней. Затем лей туда воду.

— Это не поможет! — крикнул эльф. — Если резко погасить пламя, внутри все затянет дымом, и пленники задохнутся!