Когда Стихиям нечем заняться - Наталья Козьякова

И даже сквозь крохотное окошко портала, открытое мелким суч… наследным принцем сопредельной державы, я видел его великаном.

Хорошо, что Арина нас отвлекла. Умная, все же, девочка выросла у Родриона.

Может быть, с ней посоветоваться? Все же, взгляд со стороны… Ей-то нет причин по краю ходить… сказки она знает, эльфов недолюбливает, конечно, но не настолько, чтобы в отказ идти. Вдруг идею свеженькую подкинет.

Спит…

Свернулась клубочком под боком у Световида, и спит. Всегда удивлялся этой ее особенности – сворачиваться этаким ласковым котенком.

И ведь ни за что не поверишь, что у нее разгон от умилительного котенка до злобной фурии – две секунды.

Так, ладно, пусть детки отдохнут. Всю ночь, считай, не свои проблемы разруливали.

Родрион тихо поставил на стол передо мной бокал с вином.

-Тебе тоже нужны ясные мозги, - шепнул он. – Что делать думаешь? Скажу сразу – отправить Алексиса домой не выйдет. Он каким-то боком привязан к Арине.

Я кивнул. Привязка на ментальном плане – четкая крепкая нить, так просто не разорвешь. Отдачей по обоим хлестнет так, что мало не покажется.

-Постарались, Святые… -пробурчал я, даже мысленно стараясь не упоминать Стихии. Потому что Прародители, Создатели, и все такое. Нет, я, как почтительный сын, их чту и обожаю. Но как же за тысячелетия я от них устал. Думал, хоть в этом мире от их задач передохну, так нет же!

-И что ты предлагаешь?

-Если я знал!

-Может быть, снотворного ему в эль подсыпать? Был у меня порошочек… -похлопал себя по карманам Родрион.

Я только хмыкнул, одним глотком опорожнив бокал.

-Ему бочонок на глоток, а уж чтобы снотворное… Знаешь, сколько ему выпить надо? Или у тебя порошок для земного слона по дозировке?

-М-да, это я погорячился, -согласился Родрион. – Столько у меня нет. А как тогда? Как я понимаю – магией воздействовать не вариант?

-Не вариант…- эхом откликнулся я. –И какой здесь может быть вариант – я даже предположить не берусь.

Мы замолчали. Родрион перестал мельтешить у меня перед глазами, устроившись в кресле и приняв свой обычный сонный вид мага, почти выжившего из ума. Хорошая маскировка, честно. Какие могут быть претензии к древнему старцу, который только и делает, что спит. У меня так никогда не получалось. Не положено мне. И на древность не спишешь…

В кабинете воцарилась сонная тишина. Маг дремлет вполглаза, Аришка со своими рыцарями и вовсе сопит сладко. С одной стороны муж пристроился, зад с краешка дивана свесил. Все же, мебель у меня в кабинете не для блаженного ничегонеделания стоит, а вовсе даже наоборот – чтобы посетители-просители не задерживались.

В ногах у них Листоэль пристроился. Голову на спинку дивана откинул, руками в ногу аришкину вцепился. Это чтоб не убежала невестка.

Это он правильно действует. Аришка может. Сколько раз на Земле такое было. Вроде бы сказку рассказал, убаюкал, одеялко подоткнул, на цыпочках из комнаты вышел, выдохнул, отвернулся на секунду –а ее уже след простыл…

Тут я погрузился в воспоминания. Мне, как существу древнему и сверхспособному, спать вовсе даже необязательно. Особенно, когда над головой Лес шумит. Я его и сквозь магический купол слышу – что мне какие-то перекрытия и крыши.

Шумит, родимый…как когда-то… Аришка совсем крохой тогда была, только-только ходить научилась. Вернее, ходить она не умела в принципе. Она бегала. Крошечная, пухленькая, ручки-ножки в перевязочках, волосешки кудрявые, светленькие, глазищи в пол-лица…

Я в то лето как раз в очередном Поиске был. Поступил сигнал, что у подростка из тех мест способности пробудились. Уж каким образом дальний потомок англов оказался в Сибири – не знаю. Вычислять всю родовую линию – долго, муторно и бесполезно практически. Слишком уж беспокойные и непоседливые существа – люди. Все куда-то стремятся, едут, летят. Все ищут чего-то. Души у них горят, что ли?

Короче – мальчишку я отыскал. Сын лесника. В лес, как в девушку, влюблен. Готов под кустом жить, лишь бы не разлучаться. К нему и растения, и звери тянулись. Внешне –человек человеком, за века внешние признаки почти полностью растворились. Разве что высок, худощав, на ногу легок. По Лесу идет- травинка не примнется, ветка не шелохнется. Медведь ему малинник указывает, пчелы борть в старом дупле заселили, мед запасают. Птичья мелочь на плечах катается, бабочки над головой вьются.

В общем наша кровь бурлит.

Познакомились, я его прощупываю в беседах, на обход выбрались, то-сё.

И тут тревога. Ребенок потерялся.

Тогда я еще не знал, что этот старый… не буду говорить, кто… дитя от местной леди прижил. И с Родрионом знакомство шапочным было. Так – при случае вина выпить, да между делом кое-какие проблемы обсудить. Всё же, общих дел у нас в те времена, почитай, и не было.

Да не суть…

Идем мы по земному Лесу, и вдруг у парня рация запиликала.

-Двухлетняя девочка пропала, - говорит мой одаренный. – У местных культработников праздник случился, вот они на природу и выехали. У одной тетеньки дочка потерялась.

И вперед полетел. Я за ним.

Искали недолго – девчушка как раз нам под ноги выкатилась. В одной ручонке шишка сосновая, в другой ужонок в две спички толщиной.

Честное слово не будь я Повелителем с тысячелетним стажем, не удержался бы, почуяв отголосок божественной силы.

Тут уж сами Стихии велели за малышкой присматривать. Она не помнит, конечно, но встречались мы неоднократно.

Хотел было роман с ее мамашей закрутить – Тамара не эльфийка утонченно-прекрасная, конечно. Но есть в ней этакая затаенная изюминка.

Я все гадал –нет ли в ней нашей крови. Хотя бы и в пятнадцатом колене. Но нет.

А вот кровь старого мага в ее дочке оказалась, ровно половина. И в ауре малышки такие знакомые линии рисовались.

Пришлось на малышку метку ставить, и наблюдать. Пришлось извернуться.

Люди за минувшие века изменились мало, тем более, что магия в том мире практически иссякла. Ведьмы-колдуны-экстрасенсы всех мастей мало что знают, еще меньше умеют. Магические потоки скудны и не играют практически никакой роли. Подлинные таланты редки, как дожди в пустыне. И чаще всего, они дальние потомки прежних могучих магов и ведьм. Или, как Аришка, дети блудливых иномирцев.

Каюсь – я и сам грешен. Земные женщины за века стали еще прекраснее.

Правда, потомков у меня не случается.