Поэзия социалистических стран Европы - Андон Чаюпи

Витезслав Незвал

{92}

Мотто

Перевод Д. Самойлова

За революцию я отдал голос свой,Я понял роковую неизбежность счастья,Я, отвергавший тех, кто громоздит в умеБогатства, никому не раздавая!Пора отнять их мощь!Расставить часовых, чтоб были начеку!Кто смеет собирать, копить и прятать!Я тот, кто ощутил бесповоротность счастья.Я в жизни понял вдруг простейшие началаИ потому имею право жить.За революцию я отдал голос свойИ в ней прожить имею право!

Альбом

Перевод Н. Горской

Осенней порой, когда в парках скрипят ворота,и грязь на дорогах чавкает, как болото,и люди бредут на погост вереницей,и бабка старая шепчет что-тои поскользнуться боится,в старинном альбоме — мяты дремота,и мальчик листает страницы.

Увядших цветов и женщин тоска…Осенней порой, когда сырость течет с потолка,как духи с фаты подвенечнойтой старухи, что бредет в толпе бесконечной,берет мальчонка обломки венкаи ветхое кружевце носового платка —комочек пыли и пены млечной —о нищета! — и играет за печкой.

Осенней порой, печальной, как тризна,фотография бабки сияет капризно,декольте открывает почти что всю грудь,на бабушку мальчик стыдится взглянуть,но смотрит восторженно и невинно:бабка — мадонна из книги старинной.

И осенней порою, под вечер,старухи на кладбище гасят свечии бредут, затягивая платки,и не ведают, опираясь на посошки,что в купели альбома не стареют тела,и, заслышав колокола,за внуков молятся, шепчут что-то,и грязь на дорогах чавкает, как болото,и в грязи увязают палки и боты,и запираются в парках ворота.

Отдых

Перевод А. Ахматовой

Проснулся я средь гор, где ночь в тиши застыла.Колодцы и жилье, — как звезды, далеки.И понял я бродяг — им в городах немило,а здесь душа поет и вновь шаги легки.

Как после хвори злой, отрадно сердцу было.Я веточку сорвал, ласкал ее листки,я шел, ведомый вдаль таинственною силой,шел, глубоко дыша и стиснув кулаки.

Среди росистых трав впивал я чистый воздух,и мысли обрели кристальный свет, что в звездахморозной тишиной до блеска отгранен.

Низложенный король счастливей был едва ли,увидев на лугу при звуках пасторалипастушку, что встречал лишь на картинках он.

Реликварий

Перевод М. Петровых

Есть в старом чемодане отделеньяи для сушеных груш, и для орехов.Как пахнет возле школы сад осенний,я чувствую, в любую даль заехав.

Мой чемодан в альковной тьме унылой —единственная памятка былого.Я без конца вдыхаю запах милый,а на ночь крышку опускаю снова.

Но чемодан средь ночи сам собоюоткроется движением мгновенным.Он тоже спит, но, тешась ворожбою,меня чарует самым сокровенным.

Вот над столом склонилась мать устало —мгновение покоя, отдых краткий.Когда б не спал я, мне бы ясно стало —что там такое: пасха или святки?..

В знакомом с детства стойком ароматеза чудом чудо, возникая, таетнад старомодною резьбой кровати,где спит мой призрак и сквозь сон страдает.

С далекой ратуши легко и четкодоносится средь ночи звон дрожащий.Я не в алькове, нет, я за решеткой —во сне, в застенке, в непробудной чаще!

Я разом просыпаюсь, и узорныйдрожит от крика занавес… Как странно —исчезло все, и я один над черной,закрытой плотно крышкой чемодана.

Где тихий дом, где праздник тот великий,где возвращенье драгоценной были?Где чудо оживающих реликвий?Где книги детства?.. Пожелтели, сгнили…

Шурша страницами полуживыми,хочу собрать распавшиеся звенья.Цветок засохший я нашел меж нимии мир воссоздаю в стихотвореньи.

Котелок

Перевод И. Инова

Больше всего я люблю котелки,клетчатые платьяи прозрачные дождевые плащи.Котелок был у врача, который присутствовал при моем рождении,клетчатое платье висело у нас на чердаке,плащ носил мой отец.

Когда мне грустно,я окружаю себя этими предметами —и грусти как не бывало.

Персонажей моих будущих пьеся одену в клетчатые платья,наброшу им на плечи прозрачные плащии усажу на венские стулья.У дам будут длинные юбки,пышные бюсты,высокие прически, широкополые шляпыи длинные булавки.

Все будут думать лишь о комете Галлея,чья-нибудь булавка проткнет ее —и пьеса окончится.Таков мой интимный мир.Это мой мир.

Плащ

Перевод И. Инова

Отец возвратился домой в плащеи, повесив его за дверь,сказал, что купил пианино.А я не хотел учиться играть.Отец посулил мне штиблеты.Мечта моей жизни!Когда он разулся,я вытащил из штиблет резинку, розовую и тонкую…Потом вдруг хлынул ливень.Служанка набросила отцовский плащ и выбежала во двор.Когда она в кухню вернулась, — плащ блестел, как стеклянный.

Стеклянный плащ!Мне понравилось это.Мне это нравится до сих пор.

Маяковский в Праге

Перевод Б. Слуцкого

Не парикмахер и не попАтлет с проворством антилопПредпочитал иным забавамСтих с револьверным барабаномКто водку жрет кто ищет хлебаЛевой левой левой левой

Когда Маяковский приехал в ПрагуЯ был в костюмернойВ кучерском цилиндреКоторый сорвать было невозможно

Это был футуризмКак и наши недолгие жизниКак прекрасный скороходСкакавший на левой ноге

Он слишком серьезен был для поэтаСлишком нервен с квакушамиИ что бы только могло случитьсяБудь жених и невеста из одного теста

СтыдРождает ненавистьПодобно слонам он ни перед кем не сторонилсяЧем выше небо тем однотонней

Особенно в бареГде восхищаются чарльстономНо он помнил как его пляшут в ГарлемеЛюбил пальмы равно и картошку

ЗанавесИ Маяковский мертвОн который в одиночестве плакалОба мы это прекрасно знаем

Какой прекрасной нам кажется ПрагаКогда один из них приезжаетПогребки поднятые вверх дном квартирыИ Влтава пленительна словно банщица

Едем ночьюИ на каком-то углу Маяковский машет шляпойБросаюсь стремглавВ стихи неопределимые как ночь

И Прага продолжает житьПрелесть блондинок в сосисочныхДо чего же красивы работницыА мы и не замечали

Идешь и разговариваешьРазбегаются перспективыКрасивые и потертыеКак твой коричневый пиджак

Знаю дом на окраинеМы похожи друг на другаКак поэзия на реальностьА реальность на свою сводную сестру поэзию

Не парикмахер и не попАтлет с проворством антилопПредпочитал иным забавамСтих с револьверным барабаномКто водку жрет кто ищет хлебаЛевой левой левой левой

Приглашение к путешествию