История Австрии. Культура, общество, политика - Карл ВОЦЕЛКА

Большее, чем прежде, значение приобрел спорт, который не только приносит доход (иностранные туристы, приезжающие покататься на лыжах), но и благодаря телевидению делается предметом потребления для многочисленных зрителей. Достижения австрийских спортсменов, особенно горнолыжников (Тони Зайлера, Карла Шранца, Аннемари Мозер-Прёль и Германа Майера), представляют собой важный вклад в «национальную идентичность»: австрийцы редко бывают так патриотично настроены, как во время всемирного чемпионата по лыжам или национальных футбольных турниров. И вовсе не случайно именно демонстрация из-за недопущения Карла Шранца на зимние Олимпийские игры в Саппоро (его не признали любителем) оказалась самой грандиозной со времен аншлюса 1938 г. (Лишь гораздо позднее удавалось мобилизовать на политические манифестации большее количество людей.) /428/-/429/

Новая роль женщины

/429/ Женская эмансипация, начавшаяся в конце XIX в., продвигалась довольно медленно, однако первая мировая война и ее окончание принесли с собой большие перемены в жизни австрийских женщин. В Первой республике мужчины все же вытеснили женщин из сферы производства и вернули их к «традиционным» домашним занятиям, но после второй мировой войны все было уже совсем по-другому. Женщины, наконец, сумели воспользоваться теми правовыми и политическими переменами, которые принес им восемнадцатый год.

Национал-социализм отводил женщинам весьма традиционную роль. В связи с заботой об увеличении численности «немецкого народа» на первое место выступила функция матери («материнское бремя»). В общественной жизни женщины ведущих ролей не играли. Девушки и молодые женщины были объединены в «Союз немецких девушек» и находились под его идеологическим влиянием. Только в связи с растущей нехваткой рабочих рук во время войны – большинство мужчин было на фронте – женщины в большом числе стали приходить в экономику. Военные предприятия, а также часть инфраструктуры «отечества» теперь активно использовали женский труд.

Экономическое развитие, послевоенная реконструкция, а также обозначившийся с пятидесятых годов подъем обусловили, в отличие от периода после 1918 г., высокий спрос на рабочую силу, в том числе на специфически женскую. Не будет большим преувеличением сказать, что восстановление страны, не в последнюю очередь, и даже, главным образом, было заслугой женщин /430/ (Trümmerfrauen [148]*). После 1945 г. в стране вследствие огромных потерь среди мужчин численно преобладали женщины, что давало о себе знать и в народном хозяйстве. Женщины до сих пор остаются в большинстве и составляют более 50 % населения. Так как продолжительность жизни женщин выше, чем у мужчин, они преобладают, прежде всего, в возрастной группе старше 65 лет. Многие из этих пожилых женщин одиноки, овдовели или разведены. В 1997 г. средняя продолжительность жизни составляла около 74,3 года у мужчин и 80,6 – у женщин (для сравнения приведем данные за 1960 г.: соответственно 69,7 и 77,5 года). По этой причине женщины составляют и большинство избирателей Второй республики, однако это численное преимущество в значительной мере уравновешивается менее активным участием женщин в выборах. До 1975 г. в парламенте было не более 11 женщин-депутатов – столько их было уже в Первой республике – при этом преобладали представительницы СПА. Зато первой женщиной-министром стала Грета Рехор, член Австрийской народной партии, возглавлявшая Министерство по социальным вопросам в 1966–1970 гг., а первой женщиной на посту вице-канцлера стала член Австрийской партии свободы Зузанна Рисс-Пассер. В 1971 г., в период второго правительства Крайского, женщины руководили уже тремя высшими ведомствами. В 1979 г. был создан Государственный секретариат по вопросам женщин; его возглавила Иоханна Дональ, без которой невозможно представить себе австрийское женское движение.

Доля женщин-депутатов постоянно росла. В 1971 г. среди 183 депутатов парламента было 14 женщин, в 1983 г. – 27, в настоящее время (состояние на 2000 г.) их число достигло 49, то есть 26,7 % всего депутатского корпуса. Однако это все еще никак не соответствует реальной гендерной пропорции. Отдельные партии неоднократно предпринимали попытки ввести женскую квоту в избирательных списках. Однако данная мера, скорее, представляла собой попытку снять с себя ответственность за существующее положение дел, потому что зачастую женщинам отводились места в списках, не дававшие практически никаких шансов на избрание. Так или иначе, в профсоюзах, палатах, федеральном и земельных парламентах был и есть определенный процент женщин; /431/ впрочем, уже в Первой республике одна женщина председательствовала в парламенте.

Во Второй республике четыре женщины баллотировались в федеральные президенты. В 1951 г. выдвинула свою кандидатуру Людвика Хайниш, внучка феминистки Марианны Хайниш, получившая немногим более 2 тыс. голосов; в 1986 г. – Фреда Майснер-Блау («зеленая»), в 1992 г. – Хайде Шмидт (АПС) и в 1998 г. – вновь Хайде Шмидт (на этот раз от Либерального форума), а также руководительница евангелического церковного управления земли Бургенланд Гертрауд Кнолль. И пусть ни одна из них не вышла во второй тур, они привлекли к себе большое внимание.

В конце шестидесятых – начале семидесятых годов обозначился поворотный пункт в истории женщин страны. Так называемое новое женское движение, не упуская из виду старых целей, по крайней мере, формально уже достигнутых (равноправие перед законом, избирательное право, право на образование и т. д.), дополнило их новыми. Во Второй республике уже в пятидесятых годах вполне определился, а с семидесятых сделался еще более заметным процесс сокращения дистанции между мужчинами и женщинами почти во всех сферах, особенно в области образования. В то время как в 1967/68 учебном году доля получающих высшее образование женщин составила 24 %, в начале девяностых она перешла 50-процентную отметку. Гендерные данные отражают, однако, неравное распределение студентов и студенток по отдельным специальностям. В некоторых гуманитарных специальностях, особенно в лингвистике и педагогике, доля женщин составляет от 70 до 95 %, тогда как в технических науках, напротив, лишь около 5 %.

Крайне несправедливо распределяется женская квота в университетской иерархии, значительному числу студенток соответствует довольно немного ассистенток и совсем незначительный процент женщин-профессоров. В некоторые сферы образования, например, к изучению католической теологии, женщины были допущены лишь после 1945 г. Как и в университетах, женщины с восьмидесятых годов составляют большинство выпускников средней школы. Совместное обучение (за исключением немногих католических частных школ) введено повсеместно.

Если в 1970 году 68 % учениц еще специализировались по трем профессиям (парикмахеры, дамские портные и продавщицы), то в последние двадцать лет положение основательно изменилось. /432/ Женщины завоевали место в таких профессиональных областях, которые издавна считались мужскими. Но до сих пор бросается в глаза недостаточное представительство женщин в целом ряде сфер, особенно на руководящих постах.

СПА, которая добивалась полного равноправия женщин с 1901 г. (что и подтвердила в партийных программах 1926, 1947 и 1958 гг.), более решительно защищает женщин, чем АНП, которая двинулась вслед за ней гораздо позже. Реформы семейного права в семидесятых годах значительно улучшили правовое и социальное положение австрийских женщин. Велась дискуссия, с одной стороны, о признании стажа работы в домашнем хозяйстве, с другой – по вопросу улучшения пенсионного обеспечения женщин. Уже в шестидесятых годах были проведены реформы в пользу женщин, прежде всего, касавшиеся пенсионного возраста; в 1971 г. пенсия для вдов была увеличена на 60 %. Некоторые изменения были внесены в бракоразводное право, особенно в вопрос опеки над детьми, право на которую отныне не принадлежало исключительно отцу.

Весьма спорным пунктом во время проведения реформ Крайского был вопрос об абортах. Австрийская народная партия еще в программе 1958 г. требовала защиты будущей жизни, в то время как СПА уже продолжительное время боролась за освобождение от наказания за аборты. В 1974 г. был введен регулируемый законом срок проведения этой операции, легализовавший аборт в первые три месяца беременности. Противодействие консерваторов, особенно католической церкви (впрочем, протестантской тоже), было очень сильным; дело дошло даже до жесткой полемики между правительством и церковью.

Новое женское движение поставило перед обществом принципиальные вопросы. Оно по-прежнему остается в оппозиции патриархальной политике, основанной на преобладании мужчин; требует освобождения женщин от дискриминации по сексуальному признаку и клеймит позором насилие в отношении женщин внутри и вне семьи, игнорируемое обществом или даже молчаливо им принимаемое. Отдельные группы движения защищают радикальные феминистские проекты, которые хотя и не находят всеобщего признания, все же в значительной мере определяют понимание роли и образ женщины в восьмидесятых–девяностых годах. С другой стороны, существует противоположная позиция сторонниц «новой женственности», которые придерживают- /433/ ся старых «идеалов» (возвращение женщины к роли матери и домохозяйки).