В сердце роза - Алекс Гарридо

- Смотри-ка, - возмутился Эртхиа. - Ресницы мне спалил!

Тахин виновато пожал плечами, но сказать ничего не успел. Забеспокоились кони.

- Не волки бы... - нахмурился Эртхиа. Тахин покачал головой. Эртхиа притих, прислушался. Кто-то приближался верхом, с заводной в поводу.

- А у нас гость, - задумчиво сообщил Дэнеш. - Господин У Тхэ из Унбона.

- Ты его видишь?

- Я знаю.

- Откуда?

Дэнеш пожал плечами.

Вскоре господин У Тхэ, пеший, появился в круге света. Поклонился, как в Ы принято, прижав ладони к сердцу.

- А я слышу - поют. Отчего бы, думаю, не навестить знакомых?

- Добро пожаловать, добро пожаловать! - вскочил обходительный Эртхиа. Милости просим!

И, отложив на потом вопросы, кинулся вместе с Дэнешем помогать обихаживать лошадей. Тахин подвинул к огню котелок с похлебкой и носатый сосуд с отваром из девяти трав, составленным ашананшеди.

- Как же так? - спросил, наконец, Эртхиа, когда гость был накормлен и уже неторопливо прихлебывал отвар. - Ведь исполнились все ваши надежды, и ваш законный повелитель вернулся из ссылки и обрел почтение и покорность своих подданных. Как же вышло, что вы теперь в степи - один, без приличной вашему званию свиты, даже без вьючной лошади с припасами?!

У Тхэ скорбно кивал головой, соглашаясь с его недоумением.

- Но я мог и предвидеть такой поворот. Наш повелитель есть опора законности и справедливости. Зная, что я недоволен воцарением его старшего брата, он справедливо заподозрил меня в причастности к гибели узурпатора. Я узнал - отец моей драгоценной супруги весьма влиятелен во дворце, - что готовится крайне неприятный для меня указ. Нарушить его я не смог бы, но пока он еще не принят - кто может упрекнуть меня в неподчинении? Я немедленно покинул дом и отбыл следом за вами, надеясь, что еще догоню вас.

- А как же ваша семья? - выпалил Эртхиа. - И как же госпожа Хон?

- Что же делать? - сокрушенно вздохнул У Тхэ. - Жену пришлось отослать в дом ее отца, теперь она - только дочь важного вельможи, который в милости у императора. В ближайшее время отец выдаст ее замуж, не сомневаюсь, удачно... И ничто больше не связывает ее со мной. Благодарю мудрое небо, которое до сих пор отказывало нам в счастье иметь сыновей. Мнил это наказанием - оказалось благословением. Никогда не знаешь, чем обернутся твои обстоятельства.

- Так а что же с госпожой Хон? - не успокаивался Эртхиа.

- Да вы и не знаете! Как же, она удавилась на другой день после вашего отъезда. Что ж, это лучше, чем идти певичкой в веселый дом, она ведь из благородной семьи. А куда бы ей теперь деваться? Родители не укрыли бы ее, во дворце ее наказали бы до смерти. А в домах с цветными перилами не спрашивают, откуда, - спрашивают, почем...

Эртхиа оглянулся на Дэнеша: так ли он понял? Может ли это быть? Дэнеш кивнул, стал смотреть в сторону.

- Смерть на руках моих! Как зараза. К кому ни прикоснусь...

Эртхиа вскочил и стремительно зашагал в темноту, подальше от света, подальше от друзей.

Много позже Тахин нашел его в темноте, лежащего лицом в землю. Присел рядом.

- Разве мне ты не подарил жизнь?

Эртхиа перевернулся, впился глазами в Тахина.

- Не верю! Ты это говоришь? Ты сам? Ты называешь жизнью то, что я причинил тебе? Эту боль? Эту невозможность всего? О, Тахин, о, сердце мое! Можешь ли ты - когда-нибудь сможешь ли - простить несчастного Эртхиа, который приносит смерть и несчастье всем, кого любит? Брат мой Акамие и Дэнеш, ведь у них одно на двоих сердце, и я разорвал его пополам. А господин У Тхэ и Сю-юн? Разве я хотел этого? О, это еще не все! Ты не знаешь. Оттого что я нарушил запрет, наложенный Судьбой, умерли, должно быть, уже мои женщины, мои дети, мои побратимы и весь мой народ. Куда я иду? Чего ищу? Что нужно мне еще в этой жизни? И не удавиться ли и мне тоже, чтобы никого больше не задело проклятие, которым я проклят? И уж во всяком случае я не допущу, чтобы этот У Тхэ ехал с нами. Пусть уходит, куда угодно. Может, хоть так спасется.

Но убедить У Тхэ следовать своим путем не удалось.

- Мне неприлично оставаться самому по себе, без господина, которому я служу, - сказал ыский вельможа. - Такого позора в моем роду никому еще не выпадало. Но и служить человеку низкого происхождения я не могу. До того, как Шан Ань объединил Ы, страна была разделена на сотню княжеств, непрестанно воевавших между собой. Князья были умервщлены вместе со своими семьями и всей родней, но одной из наложниц князя По удалось спастись, а она носила его ребенка. Родившуюся девочку вырастил один из приближенных императора, он и взял ее в жены. Вот какова кровь, текущая в моих жилах. Могу ли пойти на службу к кому-нибудь ниже царя, и царя великого? И раз мы уже убедились, что наши жизни связаны в девяти рождениях - а в этом не может быть сомнений! - то кого же мне еще искать? Если и господин Дэн-ши, происходящий по прямой линии от самого Шан Аня, служит вам, чего же и мне желать? Позвольте быть вам преданным слугой, иначе жизнь моя не имеет смысла и нет нужды мне стремиться оставить потомство, которому тогда не передам служения и чести. Останется мне удавиться или зарезаться.

- Я вот не понял, отчего ваш император оказался так несправедлив к вам? - спросил Тахин, видя, что Эртхиа не торопится с ответом. - Судя по тому, что я успел понять, смерть его брата - спасение для страны.

- Да, это так, и он это понимает.

- Ну так что же он?..

- Он не может попустительствовать сохранению жизни преступника, поднявшего руку на Золотого Дракона. Это немыслимо и несообразно. Это посягательство на самые основания Ы. Я преступник, это ясно. Я сам это знаю.

- Но далеки от того, чтобы жалеть о содеянном, - улыбнулся Тахин.

- Конечно! - с жаром воскликнул У Тхэ. - Ведь это было единственное средство вернуть государству истинно законного правителя. Что же делать, так было предопределено.

- Как я понимаю, - медленно и осторожно произнес Дэнеш, - вы не должны были... покидать Унбон.

- Благодарю вас, но нет нужды щадить мою гордость. Скажем прямо: я сбежал, вместо того, чтобы с достоинством принять положенную кару. Но я знаю, это разбило бы сердце императору, ведь с раннего детства он удостоил меня своей высокой дружбы. Ему еще неоднократно придется прибегать к необходимой строгости. Пусть лучше он сожалеет о том, что его друг оказался недостойным, а не о том, что начал правление с казни старого друга.

- Какая тонкость! - воскликнул Эртхиа. - Когда бы все подданные так заботились о своих правителях! Но я вынужден отказать вам. Во-первых, позвольте указать вам на вашу ошибку: никто измоих спутников не служит мне, это мои друзья и братья. Я приношу несчастье, это во-вторых.

- Сохранить верность господину в несчастьях - гораздо более достойно, чем разделять с ним удачу. Позвольте мне все же...