Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - Филипп Дэвидсон

Но все же главная ошибка Наварра заключалась не в том, что он попытался совершить то, что было не по силам ему и Французскому экспедиционному корпусу. Роковой промах его заключается в том, что он не смог предусмотреть неожиданного и при этом значительного роста боеспособности армии Вьетминя, что и спутало все расчеты французского главнокомандующего. Иными словами, самой большой его ошибкой – и Наварр, хотя и не явно, признается в этом в нескольких местах своей книги – стала крупнейшая недооценка сил Вьетминя и талантов Зиапа. Наварр замечает, что французские командиры на протяжении всей войны постоянно совершали ту же самую пагубную ошибку. Наварр верно называет это “первейшим уроком на военном поприще”‹5›.

Зиап здесь вполне соглашается с главнокомандующим войсками противника и пишет, что “…наиглавнейшим промахом Наварра было то, что, как буржуазный генерал, он не мог предвидеть того, каковы возможности народной армии и всего народа, сражающегося за независимость и мир. Ему оказалось не под силу представить, какой прогресс произошел в жизни нашего народа и армии…”‹6›.

Если первая из важнейших причин поражения Наварра состояла в недооценке противника, то признать вторую куда труднее. Между тем факт остается фактом – Зиап переиграл французского главнокомандующего как полководец полководца.

Сражение за Дьен-Бьен-Фу, а с ним и Первая Индокитайская война были выиграны летом 1953 года за сколоченным из неструганых досок столом, за которым где-то в пещере в джунглях Вьет-Бака собрались на совещание Хо, Зиап, Фам Ван Донг и Труонг Чинь. Главное командование Вьетминя пришло к одному основополагающему выводу-войну с французами надлежит закончить победой в 1953 – 1954 гг., поскольку благоприятное для коммунистов “соотношение сил”, сложившееся в середине 1953-го, было хрупким и зыбким. Если французам удастся претворить в жизнь свои планы, в 1954-м такой удачный расклад может и не получиться, и уж точно не случится в 1955-м.

Зиап ясно представлял, как одержать победу в 1954 году. В первую очередь он считал оптимальным для Вьетминя сузить поле военных действий, ограничив его севером Северного Вьетнама и севером Лаоса, поскольку там сосредотачивались основные силы (штурмовые дивизии). Затем партийный комитет предлагал атаковать французов в Тонкинской дельте. Однако тень де Латтра и событий 1951-го, “замаячив на горизонте”, предостерегла главное командование коммунистов, и они мудро предпочли отказаться от затеи помериться силами с французами на главных рубежах обороны. Тогда Зиап решил поставить Наварра перед трудным стратегическим выбором – создать угрозу на северо-западе Вьетнама и на севере Лаоса и посмотреть, как Наварр отреагирует. Если он откажется от защиты данных территорий, коммунисты одержат легкую, но убедительную политическую и психологическую победу. Даже если вследствие этого французам и не придется отказаться от продолжения войны в регионе – хотя Наварр и другие считали, что придется, – все равно ситуация в Индокитае коренным образом изменится.

Если бы Наварр пошел на защиту севера Лаоса и северо-запада Вьетнама, французы оказались бы в невыгодном положении из-за труднопроходимой местности, больших расстояний, отделявших эти территории от центра обороны (Ханоя), и недостаточной подвижности их частей. Если бы Наварр попытался нанести удар по базам коммунистов во Вьет-Баке, Зиап, сражаясь с противником в данном районе, опять оказывался в выгодном положении, так как имел там превосходство в живой силе и хорошо знал местность. Для реализации своей концепции Зиап составил простой план. Одна дивизия, 316-я, выступит к Лай-Чау и Северному Лаосу, в то время как остальные дивизии останутся во Вьет-Баке до того, как станет ясно, что в ответ предпримет противник. Классическая, с позиции правильного военного образования, стратегическая концепция Зиапа позволяла ему овладеть инициативой и поставить Наварра, независимо от того, что тот будет делать, в положение полководца, вынужденного лишь реагировать на действия неприятеля. Одним словом, этот гибкий план позволял использовать как преимущества Зиапа, так и слабые стороны Наварра. В тот момент, должно быть глядя на землю из Вальхаллы{95}, великий Наполеон салютовал вьетнамскому ученику.

После высадки французского парашютного десанта в Дьен-Бьен-Фу 20 ноября 1953 года Зиап быстро сконцентрировал свои силы в заданном районе. Он опасался шага, о возможности которого французское военное руководство заговорило много позднее, – эвакуации контингента из Дьен-Бьен-Фу по воздуху. Между тем, хотя отвод войск лишил бы Зиапа “верной добычи”, это все равно не смогло бы спутать его планов. Зиап не ждал, а действовал. За счет быстрой переброски четырех дивизий к Дьен-Бьен-Фу – что само по себе являлось мастерской акцией в смысле задумки и организации – коммунисты заперли французов в удаленной от дельты долине.

Наибольшую опасность для Зиапа представляла возможная атака Наварра на базы и ЛК Вьетминя во Вьет-Баке. Но существовали и другие проблемы, хотя и не столь важные, но ожидавшие решительных действий со стороны Зиапа. Как ограничить размеры французского контингента в Дьен-Бьен-Фу? Как предотвратить наращивание там противником запасов предметов снабжения в месяцы, предшествующие началу активных боевых действий? Как свести на нет опасность, которую таила в себе задуманная Наварром операция “ATLANTE”?

Шаги, предпринимаемые коммунистами после 20 ноября, предусматривали нанесение ударов на широком фронте по объектам, наиболее уязвимым для французов с политической и военной точки зрения. Причем Зиап не ставил действующим на разных направлениях командирам задачу захвата того или иного населенного пункта или территории. Требовалось лишь создать угрозу там или здесь и вынудить противника послать в подвергшийся нападению район войска, чтобы он не мог использовать их в других местах – для нанесения удара по ЛК и для усиления контингента в Дьен-Бьен-Фу. Кроме того, такие упреждающие удары распыляли и истощали силы транспортной авиации французов. Самолеты приходилось задействовать для “тушения костров”, разожженных по всему Индокитаю, вместо того, чтобы максимально использовать их для создания запасов всего необходимого в Дьен-Бьен-Фу.

Нейтрализация операции “ATLANTE” требовала специальных мер. Отчасти задача решалась путем нанесения ложных ударов в различных точках региона. Обманные маневры не позволяли Наварру сконцентрировать в Аннаме большое количество войск, необходимое для развертывания широкомасштабного наступления на ВР V. Однако Зиап изучил проблему и убедился в том, что, по выражению любимого им Мао, затея французского главного командования есть не более чем “бумажный тигр”. Самое главное, в ВР V для Вьетминя не было ничего жизненно важного, ничего такого, что коммунистам пришлось бы отстаивать. Ситуация диктовала Зиапу схему действий: отвести силы коммунистов накануне предстоящего наступления французов, мешать продвижению войск противника, нападать на них из засад, контратаковать в Контуме и на центральных плоскогорьях. Реализация замысла вполне удалась.

Операция “ATLANTE” высвечивает глубинное понимание Зиа-пом фундаментальных основ стратегии в контрасте с поверхностным их видением Наварра. Чтобы ложная атака оказалась успешной – а “ATLANTE” и являлась не чем иным, как отвлекающим маневром, -.удар ее необходимо было нацеливать на объект или объекты, жизненно важные для неприятеля, чтобы ему пришлось защищать их. Так, французам приходилось реагировать на создаваемые вьетминьцами угрозы, в то время как операция “ATLANTE” оказалась неспособной поставить в такое же положение Зиапа. Фактически Наварр работал на план Зиапа, поскольку “ATLANTE” оттягивала на себя часть сухопутных сил и транспортной авиации французов. Зиап отзывался об “ATLANTE” как о “…стратегическом просчете… он (Наварр) рассеял главные свои силы, сделал то, чего следовало избегать…”‹7›. Не очень уж часто случается, чтобы ошибки полководца так удачно сочетались со стратегическими замыслами его оппонента. Если бы Зиап имел возможность приказывать Наварру, диктовать ему схему действий, то и тогда, наверное, не смог бы выдумать ничего более выгодного для Вьетминя, чем операция “ATLANTE”.

Некоторые историки склонны осуждать Зиапа за его тактику в сражении при Дьен-Бьен-Фу главным образом из-за потерь, понесенных там войсками Вьетминя. Однако Зиап был крайне ограничен в выборе средств, оказавшись перед необходимостью отбивать у противника один укрепленный рубеж за другим. Существовало только два пути достигнуть цели – уморить защитников плацдарма голодом или штурмовать их позиции “в лоб”. Для первого варианта Зиап не располагал временем в свете грядущих переговоров в рамках Женевской конференции. Учитывая данное соображение, критиковать тактический подход Зиапа в данном случае просто бессмысленно. Напротив, чем глубже погружаешься в изучение тактики, избранной им в сражении при Дьен-Бьен-Фу, тем больше убеждаешься в ее достоинствах.