Систематическое богословие - Луи Беркхоф

позиции находят подтверждение в Писании. Супралапсарианство строится на тех отрывках Писания, в которых подчеркивается всевластие Бога, а инфралапсаранство — на тех отрывках, где говорится о Его милости и справедливости при избрании и отвержении. У обоих подходов есть сильные стороны: супралапсарианство не пытается оправдать Бога, оно признает Его всевластие и право решать по Своему благоволению, в то время как инфралапсарианство менее агрессивно и в большей мере соотносится с практической жизнью. Одновременно с этим оба течения в определенной степени непоследовательны: инфралапсарианство не рассматривает грех как развитие первоначального Божьего плана, а лишь как его нарушение, считая, что Бог решил допустить грех. Супралапсарианство в конечном итоге также вынуждено признать, что Бог решил допустить грех, то есть определил, что он наверняка появится в мире. И та и другая схема подчеркивает свою часть истины. Супралапсарианство право в том, что рассматривает Божьи решения в комплексе, утверждая, что у Бога была с самого начала одна главная цель. Он в определенном смысле пожелал появление греха, а творение происходило в контексте искупительных намерений Бога. Инфралапсарианство право в том, что Божьи решения в определенном смысле разные: творение и грехопадение нельзя рассматривать только лишь как средство для достижения цели, каждое из этих решений имеет свое, самостоятельное значение. Грех не может рассматриваться как этап поступательного развития творения — скорее, он привел к нарушению миропорядка. Пытаясь осмыслить эту тему, мы осознаем, что наше понимание ограниченно и что мы постигаем лишь фрагменты истины. Наше вероучение по большей части построено на инфралапсарианской позиции, однако не осуждает и супралапсарианскую схему. Супралапсарианская точка зрения не обязательно противоречит реформатскому богословию. В Утрехтских решениях, принятых нашей церковью в 1908 году, говорилось, что нидерландским реформатским церквам непозволительно принимать супралапсаранскую позицию в качестве официальной позиции, однако также недопустимо и порицать того, кто придерживается ее в индивидуальном порядке.

Вопросы для дальнейшего изучения

Возможно ли в Боге предузнание будущих событий, не основанное на извечном решении? К какому неизбежному результату приводит основание божественного решения на Его предузнании, а не наоборот, предузнания на извечном решении? Чем отличается учение о Божьих извечных решениях от фатализма и детерминизма? Если Бог принял извечное решение о предопределении, означает ли это, что спасение нельзя проповедовать всем людям? Являются ли решения об избрании и отвержении одинаково абсолютными и безусловными? Могут ли они в одинаковой мере быть причиной человеческих поступков? Как связаны учение о предопределении с учением о Божьем всевластии? с учением о полной испорченности? с учением об искуплении? с учением о стойкости святых до конца? Учит ли реформатская церковь о предопределении ко греху?

Литература

Bavinck, Gereformeerde Dogmatiek. II, pp. 347–425.

Kuyper, Dictaten Dogmatic, De Deo III, pp. 80–258.

Vos, Gereformeerde Dogmatiek I, pp. 81–170.

Hodge, Systematic Theology I, pp. 535–549; II, pp. 315–321.

Shedd, Dogmatic Theoogy I, pp. 393–462.

Mastricht, Godgeleerdheit, I, pp. 670–757.

Comrie en Holtius, Examen van het Ontwerp van Tolerantie, Samenspraken VI and VII.

Turretin, Opera, I, pp. 279–382.

Dabney, Systematic and Polemical Theology, pp. 211–246.

Miley, Systematic Theology II, pp. 245–266.

Cunningham, Historical Theology II, pp. 416–489.

Wiggers, Augustinism and Pelaglanism, pp. 237–254.

Girardeau, Calvinism and Evangelical Armnianism, pp. 14–412; ibid., The Will in its Theological Relations.

Warfield, Biblical Doctrines, pp. 3–67; ibid., Studies in Theology, pp. 117–231.

Cole, Calvin’s Calvinism, pp. 25–206.

Calvin, Institutes III, 21–24.

Dijk, De Strijd over Infra- en Supralapsarisme in de Gereformeerde Kerken van Nederland; ibid., Om’t Eeuwig Welbehagen.

Fernhout, De Leer der Uitverkiezing.

Polman, De Praedestinatieleer van Augustinus, Thomas van Aquino en Calvijn.

 

 

Глава 11. Творение в целом

Обсуждение Божьих решений естественным образом подводит нас к рассмотрению их исполнения, которое начинается с творения. Творение предшествует всему не только во времени, но и логически. Оно есть начало и основа всего Божьего откровения и, следовательно, основание всей этической и религиозной жизни. Учение о творении представлено в Писании не как решение философской проблемы мира, но как откровение о связи — этической и религиозной — человека с Богом. Учение подчеркивает тот факт, что Бог является источником всего сущего и что все Ему принадлежит и Ему подчиняется. Эти знания можно почерпнуть лишь в Писании и принять только верой (Евр. 11:3), хотя католики утверждают, что их можно получить и из природы.

A. История учения о творении

Греческая философия либо давала дуалистическое объяснение происхождению мира, что подразумевает вечность материи, либо объясняла мир процессом эманации, что делает мир внешним проявлением Бога. Христианская же церковь изначально учила о творении всего из ничего (ex nihilo) в результате свободного действия Бога. Это учение было единодушно принято с самого начала. О нем мы читаем в трудах Иустина Мученика, Иринея, Тертуллиана, Климента Александрийского, Оригена и др. Феофил одним из первых отцов церкви утверждал, что дни творения были буквальными днями. Скорее всего, Ириней и Тертуллиан придерживались того же мнения, равно как и большая часть ранней церкви. Климент и Ориген считали, что сотворение произошло одномоментно, а описание творения как происходившего в течение нескольких дней — не что иное, как литературный прием, выстраивающий все сущее в порядке возрастания достоинства и показывающий логическую связь вещей. В то время, как идея Оригена о вечном творении была отвергнута большей частью церкви, некоторые отцы высказывали мнение, что Бог всегда был Творцом, хотя сотворенная Им вселенная имела начало во времени. Во время споров о Троице некоторые из богословов подчеркивали, что в отличие от рождения Сына, необходимого деяния Бога Отца, творение мира было свободным деянием триединого Бога. Больше всех уделял внимания вопросу о творении Августин. Он утверждал, что Бог вечно хотел сотворить мир, поэтому творение не привело ни к какому изменению в Боге. До творения не существовало времени, так как мир был сотворен вместе со временем, а не во времени. Вопрос, чем занимался Бог долгие века до творения, вызван неправильным представлением о вечности. В то время как в целом церковь по-прежнему считала, что мир был сотворен буквально за шесть дней, Августин предложил несколько иную точку зрения. Он решительно поддержал доктрину creatio ex nihilo, но в творении выделил два момента: сотворение из ничего материи и духов и формирование материальной вселенной. Он затруднялся сказать точно, какими были дни творения, однако был склонен думать, что Бог создал все мгновенно, а идея нескольких дней была использована, чтобы облегчить восприятие этого явления ограниченным разумом. Схоласты много спорили о возможности вечного творения. Большинство схоластов, таких как Александр Гэльский, Бонавентура, Альберт Великий, Генрих Гентский, отрицали эту идею, другие, например Фома Аквинский, Иоанн Дунс Скот, Дюран Вильгельм, Габриэль Биль, поддерживали ее. Тем не менее учение о творении во времени или вместе со временем одержало верх над идеей вечного творения. Иоанн Скот Эригена и Майстер Экхарт придерживались особого взгляда: они считали, что мир появился в результате эманации. Схоласты считали дни творения обычными днями, хотя Ансельм предположил, что, возможно, они отличались от дней, как мы их воспринимаем сегодня. Реформаторы твердо придерживались учения о творении из ничего по свободной Божьей воле во времени или вместе со временем и считали дни творения шестью буквальными днями. Эта позиция сохраняется и в постреформационной литературе XVI–XVII веков, хотя некоторые богословы (например, Марезий) все же говорят о непрерывном творении. Однако в XVIII веке, с ростом влияния пантеизма и материализма, представители науки начали критиковать учение церкви о творении. Они заменили идею о том, что Бог сотворил весь мир словом, на идею о постепенном эволюционном развитии мира. Мир, как утверждали многие, есть необходимое проявление Абсолюта. Его происхождение было отодвинуто на тысячи и даже миллионы лет назад в неизвестное прошлое. Вскоре богословы начали предпринимать различные попытки примирить учение о творении с наукой