Перекрёсток времён. Бородатые боги - Андрей Захаров

Первым очнулся Антоненко. Пользуясь тем, что люди-призраки не отрывали своих голов от земли, закрыв лица руками и не видя ничего вокруг себя, только выкрикивали понятные им одним мантры, Николай осторожно приблизился к Иллайюку и шепнул ему на ухо:

– Молодец, Иллайюк! Как догадался? Давай раскручивай их на разговор, пока они в ступоре от тебя!

Удивленный не меньше других, верховный жрец все же не растерялся и, приняв торжественно-строгий вид, обратился к пленникам на разных языках – всех, которые только знал. С единственным вопросом, самым первым задаваемым в этом мире при встрече с неизвестными людьми. Чьи вы будете, какого роду-племени?

Дикари осторожно подняли головы и стали жадно ловить каждое слово, вылетавшее из уст так почитаемого ими жреца. Несколько языков они пропустили, ничего не поняв, но все равно внимательно вслушивались во все, что говорил Иллайюк. И вдруг один из них, на вид самый старый, довольно громко воскликнул и стал что-то быстро тараторить. Верховный жрец попытался понять, но, видно не справившись со скоростью восприятия речи своего собеседника, решительным жестом остановил говоруна. Затем, немного помедлив, тщательно подбирая слова, произнес короткую фразу на неведомом языке. Старый дикарь почтительно склонился до земли и теперь уже медленно стал отвечать. Беседа между Иллайюком и пленником заняла несколько минут. Но было видно, что верховному жрецу она давалась с трудом. Он, порой забывая слова, вынужден был повторять их несколько раз и с разной интонацией, меняя некоторые окончания. Но, несмотря на это, дикарь с придыханием и нескрываемым восторгом отвечал на все вопросы, каждый раз кивая головой и вознеся руки к небу. Под конец разговора жрец настолько устал, что по его лицу заструился пот. Николай решил прийти на помощь.

– Иллайюк! На сегодня хватит. Скажи ему, что мы ничего плохого им не сделаем. А если будут хорошо себя вести, то отпустим домой, но при одном условии. Пускай расслабятся и чувствуют себя как дома. Но и не забывают, что в гостях!

По приказу Бондарева бойцы принесли пленникам новое угощение, а также подарили несколько ожерелий из цветных бус. Между дикарями началась бурная дискуссия, в ходе которой старый воин еле успевал отвечать на вопросы сородичей, при этом усиленно жестикулировал, словно настоящий итальянец.

Антоненко отвел в сторону уставшего от напряжения верховного жреца.

– Я понимаю, Иллайюк, что тяжеловато тебе пришлось. Но можешь хоть что-то прояснить?

Старый жрец перевел дыхание и не спеша отпил воды из чаши, заботливо поданной Луки, одним из молодых жрецов, пришедших вместе с ним в Нефтегорск. После общения с новороссами он уже откликался на новое, привычное для них имя – Лука.

– Я думал, что уже совсем забыл этот язык! – наконец произнес Иллайюк. – Ведь изучал его давно, еще в молодости. Если бы старый жрец не настоял, то не смог бы сейчас говорить. Да. Век живи, век учись.

– Я понял, учитель. Я буду учить их язык, – ответил Лука, считая, что эти слова были обращены к нему.

– Правильно, Лукки. Мы должны знать языки всех народов, с которыми приходится сталкиваться в этой жизни. Сегодня приведешь этого воина и начнем обучение, – похвалил инициативу подопечного Иллайюк. Затем повернулся к Антоненко. – Он принял меня за посланника одного из своих богов, спустившихся с небес. Очень похоже на то, как мы с Кайва в свое время приняли за Виракочу вашего отца Михаила.

– Но ведь у тебя нет бороды, как у отца Михаила и Виракочи?

– Значит, их бог – безбородый, – улыбнулся верховный жрец, – но он имел такие же внешние атрибуты, как и у меня. Шкуру ягуара, высокую шапку, золотой крест в круге и топорик. Вот так!

– А что он еще рассказал?

– Его зовут Даро. Он тайт – шаман своего рода. Здесь все его родичи. Даро старший. Их род живет на границе с этими землями. Они называют себя лукано, что означает: люди больших деревьев, или леса. Сказал, что его народ давно ждет посланцев и бережет все, что им оставили боги.

– История повторяется… – усмехнулся Антоненко. – А ты не спрашивал у него про наших пропавших?

– Нет, Ника Тима, не спрашивал. Я и так еле понял, что он говорит, – извинился Иллайюк, – но попытаюсь это сделать обязательно.

– А что за язык, на котором вы общались?

– Я его плохо знаю. Когда был молодым, то старый жрец рассказывал, что пришедшие с Виракочей боги кроме других языков разговаривали и на этом. Но время стирает все. И этот язык тоже. Я еле понял Даро. Он сказал, что на этом языке разговаривали их боги, а сейчас только тайты-шаманы. Как он. Другие его не знают.

– Хорошо. Отдыхай, Иллайюк. Вечером я к тебе загляну. Пообщаемся с этим Даро, – проговорил Николай и приказал стоявшему рядом Валью собрать командиров возле временного штаба.

Хотя строительство Нефтегорска и велось ударными темпами, но пока существовали уязвимые места, через которые дикари могли свободно проникнуть в лагерь, чтобы освободить пленников. Поэтому новороссы вынуждены были выставлять соответствующие засады. На наиболее опасных участках даже пришлось установить и развесить на деревьях растяжки с сигнальными зарядами. Кроме того, необходимо отправить очередной караван с нефтью в форт Асту, откуда она будет перевезена в Новоросск. С этой целью подготовили с десяток тримаранов, соединив мостом-перемычкой три лодки-однодревки гуаро, захваченные ранее и подаренные Кхуко сейчас. На средней лодке закрепили руль и мачту с небольшим латинским парусом. На импровизированную палубу погрузили канистры с нефтью. Завтра караван должен отплыть. Необходимо провести соответствующий инструктаж и передать почту. А еще организация жизнедеятельности лагеря, посылка гонцов к гуаро и куча других мелких, но так необходимых для первопроходцев дел: все надо обсудить и дать соответствующую команду. Времени на все катастрофически не хватает.

Ближе к вечеру Николай в сопровождении Баюлиса и Валью направился к хижине Иллайюка, построенной на берегу реки из бамбука, лиан и широких листьев. В центре хижины стояла чугунная трехногая жаровня с небольшим костерком, на которой грелся чайник с настойкой из местных трав, распространяя вокруг себя чудесные запахи. Напротив входа, на маленькой деревянной скамейке, важно восседал сам верховный жрец. Справа от него, на циновке, расположился Лука, а слева, на таком же травяном коврике – Даро и один из его сородичей. Сразу бросилось в глаза, что контакт между ними уже налажен и идет спокойная познавательная беседа. Перед Лукой горой возвышались различные предметы: несколько видов растений, орудий труда и оружия, а также простенькая домашняя утварь местных дикарей. По команде Иллайюка Лука поднимал один из предметов и произносил его название на языке кечуа. В ответ Даро и его сородич называли предмет на своем и на языке своих богов.

Баюлис, как любитель и знаток всевозможных настоек, сразу же начал приставать с расспросами, что за настойка и какие травы использовались. Но Иллайюк остановил доктора, сказав, что это творение шамана Даро, а не его собственное, и скоро они приступят к дегустации.

Надо сказать, что Янис Людвигович, прибыв в Нефтегорск, кроме организации временного госпиталя сразу же развернул бурную деятельность по изучению местной флоры. Целитель, который не знает лечебных свойств трав или, зная некоторые из них, не пытается постичь остальное, – знает слишком мало или вообще ничего. Он должен стремиться познать все полезные и вредные свойства растений, чтобы иметь возможность называться целителем. Благодаря стараниям и напорству Баюлиса, помощи Иллайюка и при содействии гуаро Кхуко, в местных джунглях были сделаны удивительные находки. Прежде всего – хинное дерево, в коре которого содержится до тридцати алкалоидов, обладающих противомалярийным, тонизирующим и антисептическим действием. Не менее ценной оказалась находка самого главного дерева-каучуконоса – гевеи. Использование сока гевеи давало возможность прозводить пластичный материал природного происхождения – натуральный каучук. А это резиновые изделия в виде обуви и шин для повозок, различных прокладок, непромокаемых плащей, эбонита, из которого изготавливали изоляторы первых электроприборов, и многое другое. Нашли бальсовое и шоколадное дерево, маниоку и разнообразные растения тропического леса, дающие прекрасную древесину, съедобные плоды, масло, используемое не только для приготовления пищи, но и для получения медицинских препаратов. Они издавна широко применяются местным населением для лечения различных болезней, ран, а также для защиты от укусов насекомых, змей и других животных.

Не успели новороссы осмотреться, как молодой жрец вскочил на ноги и поставил перед Антоненко такую же, как и у Иллайюка, небольшую деревянную скамейку, предложив Николаю сесть на нее. По статусу положено, вождь-правитель как-никак… Остальные вошедшие довольствовались свободными циновками вокруг жаровни. Николай сделал кивок в знак благодарности и подал знак Иллайюку, чтобы тот продолжал расспрашивать теперь уже гостей, а не пленников. После того как все предметы, окружающие их, были названы, между верховным жрецом уаминка и шаманом людей леса продолжился диалог на языке местных богов, в ходе которого выяснялись необходимые подробности.