Город, где умирают тени - Грин Саймон

— Если мыслить категориями внешнего мира — осталось недолго. Однако здесь у времени иной отсчет. Чтобы принять решение, можешь взять себе столько времени, сколько тебе понадобится.

Харт кивнул, опустил руку и подобрал гладкий камень — холодный и чуть сырой. Взвесив его в руке, он взглянул на Время:

— Ты когда-нибудь пускал «блинчики»?

— Думаю, нет. Это тоже свойственно человеку?

— Да. Как и семья.

И весь нескончаемо долгий полдень Джеймс Харт и Дедушка-Время по очереди швыряли в море гладкие плоские камни — иногда просто кто дальше, иногда — кто больше сделает «блинчиков».

Синеозерье начинало свою биографию как детский оздоровительный лагерь, но детским он был недолго. Из года в год в превратившемся в турбазу лагере менялись владельцы: пытаясь извлечь из него пользу с выгодой, они неизменно обрекали себя на неудачу. Бывали там «повернутые» на здоровом образе жизни и на ориентировании на местности и инструкторы по выживанию. Причем последние — «повернутые» на первом, втором и всем остальном. Группы приходили и уходили, а лагерь оставался, с годами лишь ветшая, и никто из живущих поблизости ничему не удивлялся. Лагерь на Синеозерье лежал в самом сердце красивейшей сельской местности, но, к сожалению, далековато от города. Природа в тех краях была необычайно живописна, однако похожие места можно было отыскать и в более дешевых и доступных землях округи. Так что брошенные шалаши и туристские домики пустовали ,и казалось, будто о Синеозерье забыл весь белый свет. А это очень устраивало крестоносцев.

Уильям Ройс, верховный главнокомандующий крестоносцев, бодро шагал через густо населенный лагерь, с одобрением оглядывая его хаотичное, но контролируемое бурление. Сотни людей в военной форме были заняты строевой подготовкой, лай выкрикиваемых сержантами команд агрессивно резал тишину спокойного вечера. Солнце садилось, и повсюду в лагере начинали постукивать генераторы. Туда-сюда с ревом проносились джипы, а на вырубке поблизости тяжеловооруженные штурмовые вертолеты прогревали двигатели. Всюду, куда ни смотрел Ройс, была его армия, умело, оперативно и достойно готовившаяся к войне. Чувства переполнили его сердце, и он позволил себе коротко улыбнуться. Менее чем через двенадцать часов он наконец будет окончательно готов повести свою ударную армию против дьявольских отродий, наводнивших Шэдоуз-Фолл. Прольется много крови, и нечестивцы падут тысячами, и он пройдет по улицам с триумфом, о котором столько лет мечтал.

Ройс был невысоким коренастым мужчиной лет сорока пяти с угловатыми чертами волевого лица, особенностями которого был большой крючковатый нос и неприятный сверлящий взгляд. Ройс знал, что от этого взгляда людям становится не по себе, и применял его как оружие, чтобы отсеивать мужчин от мальчишек. Он почти облысел, но его это не заботило. Ройс сделал блестящую карьеру военного в своей стране, продвигаясь наверх медленно, но неуклонно, пока Всевышний не призвал его уйти в отставку и начать собирать свою собственную армию, армию вторжения.

Крестоносцев он нашел почти случайно, хотя позже понял, что именно их велел отыскать ему Господь Бог. В недавние времена крестоносцы развалились на враждующие фракции, но Ройс явился к ним со своей мечтой и военным опытом и в течение года трансформировал их в армию, достойную Всевышнего. Все, в чем они по-настоящему нуждались, — это единая цель, и он нашел ее: Шэдоуз-Фолл.

Ройс мечтал об этом городе с детских лет, но знал, что путь туда ему закрыт. Пока закрыт. Пока демоны и чудища безнаказанно разгуливали по улицам, а ведьмы творили свои темные делишки в открытую. Шэдоуз-Фолл должен принадлежать людям и только людям. Все это Ройс видел в своих мечтах и поклялся, что в один прекрасный день придет и очистит улицы города от скверны. И вот, спустя столько лет вынашивания планов, лет учебы, муштры, подготовки и выжидания своего часа он наконец готов. Он обратил крестоносцев в профессиональную грозную силу, он собрал их, буквально выдергивая по одному из сотен очагов необъявленных военных конфликтов по всему миру, — наемников, закаленных в боях и познавших кровь. Снова и снова они заставляли его ими гордиться, и если кто-то неизвестный погибал в бою где-нибудь в отдаленном уголке мира, смерть его не была напрасной: крестоносцы помнили павших и бились во имя их с новой силой и ожесточением. И никто из них не возражал и не жаловался. Крестоносцы знали, что выполняли Божью волю, и довольствовались этим.

Время от времени к верховному подбегали помощники с картами, рапортами и внезапными проблемами, и он разбирался с ними спокойно и рассудительно. Он всегда был достаточно вежлив со всеми соратниками, никогда не позволяя себе суетиться, волноваться или выходить из себя из-за новостей, принесенных ими. Люди должны верить в своего лидера, а лидер — постоянно питать их веру. Даже если внутренне он так напряжен, что готов в любую секунду сорваться.

Ройс остановился у длинного трейлера, переоборудованного в мобильный штаб, и вновь окинул взглядом лагерь: добропорядочные мужчины и женщины, все истинные христиане, не испорченные соблазнами и изъянами современного мира; ни секунды не колеблясь, они не остановятся ни перед чем, чтобы исполнить свой долг. Либо ты крестоносец, возлюбленный Господом, либо грешник и достоин уничтожения. Все они были его детьми, и он поведет их к победе. Так предопределено свыше.

Верховный потянул на себя дверь и вошел в штаб. В своей первой жизни трейлер был оборудован всеми мыслимыми средствами и приспособлениями для удобства и комфорта, но Ройс приказал лишнее демонтировать, и освободившееся пространство заняли компьютеры с мониторами и прочая техника, без которой современному военачальнику нельзя никак. Когда Ройс был в штабе, любой его человек в любой точке планеты находился от командующего не далее ближайшего телефонного аппарата. Хорошо обученные мужчины и женщины, замершие перед мониторами, ничего не упускали. У крестоносцев был даже свой спутник — благодаря ему бесперебойная связь работала круглосуточно. Полмиллиона солдат Всевышнего, разбросанные по всему миру, в любую секунду были готовы убить или умереть за благое дело и ждали только слова от своего командира. Порой его это слегка смущало.

Ройс кивнул секретарше за столом, и она ослепительно улыбнулась в ответ, когда он проходил мимо. Как секретарь, она защищала его от не особо нужных посетителей и от бумажной работы, а как телохранитель — защищала от врагов Господних. Она была прекрасным работником. Ройс прошел в свой отдельный кабинет и плотно прикрыл за собой дверь. Он почувствовал, что ему сейчас не помешает немного тишины и размышлений, ведь потом времени на это не найдется. Но сначала — документы.

Сев за письменный стол, Ройс быстро просмотрел скопившиеся за день бумаги, подписывая там, где ему поставила пометку секретарь, но не смог избежать растущей убежденности в том, что где-то что-то упущено. Причем что-то важное. Он еще раз не спеша проштудировал свой мысленный «контрольный список». Прибыли последние штурмовые и десантные вертолеты, и специалисты сейчас проверяли их техническое состояние. Последняя партия оружия и амуниции тоже прибыла — она была собрана с нескольких армейских баз, на которых, скорее всего, пока не заметили недостачи. А самое главное, каждый крестоносец обоего пола ответил на призыв и, прибыв в лагерь, отметился в списке.

Сюда пришли люди самых разнообразных профессий, любых социальных и экономических формаций, объединенные верой в Господа и ненавистью ко всем и каждому, кто вступал в противоречие с верой крестоносцев. Все торговцы развратом, безбожники и не в меру жалостливые политиканы будут держать перед крестоносцами ответ, и все, что безбожники творили, откроется глазам крестоносцев, когда Шэдоуз-Фолл падет под их ударами. Каждый плацдарм был у верховного на связи и сейчас находился в боевой готовности, чтобы по первому приказу начать вторжение. Ройс сделал все возможное для подготовки себя лично и своих людей. Единственное, что оставалось, — молитва. Вот о чем он забыл! Ройс прикрыл глаза, сплел пальцы рук и обратил слова к Господу Богу. К его Богу: