Эволюция архитектуры османской мечети - Евгений Иванович Кононенко

является уникальным в культовых зданиях Каира, встраивавшихся в плотную застройку кварталов (таковы, например, комплексы Хасана, Калауна, Кайт-бея).

Отступление от османской традиции оформления султанских мечетей проявилось и в отсутствии в интерьере «царского места», на которое, собственно, египетский паша не имел права. Осевая симметрия интерьера не нарушается ничем, кроме вынесенной до южного столба лестницы позднего минбара. В северной части зала сделан балкон на ордерной аркаде, но он предназначен для женщин и не имеет каких-либо выделенных лож или помещений. Стоит оговорить, однако, что именно эта каирская мечеть как наиболее представительная и географически близкая к дворцовым постройкам была использована для присутствия на пятничной молитве османского султана Абдул-Азиза во время его визита в Египет в 1863 г., -очевидно, отсутствие привычного хункар-мафиля никак не помешало совместному поклонению халифа нуммы.

Особенностью «Алебастровой мечети» является расположение в северо-западном углу интерьера (под балконом) захоронения самого Мухаммеда Али-паши, нарушающее известный запрет Пророка42, смягчаемый, во-первых, различиями в мазхабных толкованиях фикха, и, во-вторых, собственно египетской практикой совмещения мавзолеев и мечетей43, отличной от османского возведения гробниц за стеной киблы или в стороне от основного объема молитвенного здания.

Таким образом, «Алебастровая мечеть», соответствуя критериям «большой османской мечети», не является «слепком» со стамбульских памятников: обращаясь к тем же синановским прототипам, что и мастера, работавшие в столице Империи, зодчий каирского ансамбля одновременно и учитывал контекст местной архитектуры, и оказался в русле европейских класицизирующих тенденций44, и воспроизводил именно образ, ассоциировавшийся с султанским заказом «великолепного века» и могуществом Османского государства.

«Павильонные мечети»

Выше говорилось, что столичные «павильонные мечети» середины XIX в., заменив в султанском заказе огромные мемориальные куллие с «большими османскими мечетями», оказались отражением разнообразных стилистических поисков. Эти поиски не укрылись от европейских наблюдателей; так, Эдмондо Де Амичис, формулируя свои впечатления от посещения Константинополя, отмечал, что здесь «архитектурные стили уступают соображениям целесообразности, подстраиваются под особенности местности»45.

Проводниками этих поисков и влияний в стамбульской культовой архитектуре стала династия Вальянов – три поколения прекрасно выученных зодчих, на протяжении нескольких десятилетий реализовывавших монаршие заказы. Являясь официальными лидерами армянской общины (амира), многие члены которой избирали архитектурное поприще и обучались в Италии, Австрии и Франции, Вальяны (представители семьи которых также стажировались в Париже) могли привлекать к работе европейски образованных мастеров, знакомиться с современными проектами, приемами, методами организации работ, расширять круг доступных образцов, размещать необходимые заказы у поставщиков-немусульман. Такая свобода деятельности стала следствием преобразования в 1831 г. «ведомства придворного архитектора» (Hassa Mimarlari Ocağı) в менее централизованное Управление государственного строительства (Ebniye-i Hassa Müdiriyeti) и создания в 1848 г. Совета строительных работ (Ebniye Meclisi), включавшего как правительственных чиновников, так и представителей национальных общин и ремесленных объединений46. В 1873 г. Саркис Вальян, используя опыт парижской стажировки, стал основателем Османской компании общественных работ, деятельность которой объединила ателье, ремесленные артели и целый ряд промышленных предприятий, обслуживавших реализацию архитектурных проектов, что способствовало унификации как требуемых стандартов, так и результатов работ47.

Необходимо отметить, что Вальяны, являясь придворными мастерами, прекрасно сочетали исполнение султанских заказов с работами по заказу этнических общин немусульман и занимались не только культовым, но и гражданским и военным строительством48, но именно им принадлежат разработка и унификация «павильонных мечетей» как архитектурного типа. Мастера династии создали целую группу схожих по ряду параметров памятников – мечети Кючюк Меджидие (возле дворца Чираган, 1848), Бюйюк Меджидие (Ортакёй, 1854), Безмиалем Валиде Султан (возле дворца Долмабахче, 1855), Азизие (онаже Кагитхане и Чаглаян, Садабад, 1863), Пертевниял Валиде Султан (площадь Аксарай, 1869–1871), Джихангир (1878–1889), Хамидие (дворец Йилдыз, 1884–1886); к этой же группе принадлежат мечети Хирка-и Шериф (1847–1851), Тешвикие (район Нишанташи, 1854)49. Десяток однотипных построек в одном Стамбуле, строившихся на протяжении полувека, свидетельствуют, во-первых, о закреплении этого типа в османском архитектурном заказе и, во-вторых, о востребованности именно таких культовых зданий.

Кючюк Меджидие-джами.

План (по Катипоглу Озмен)

Вид с юго-запада

Бюйюк Меджидие-джами в Ортакёе, Стамбул. Вид с запада

Несложно заметить, что при такой плодовитости внутри одного типа мечетей мастерская Вальянов варьировала ограниченное число планов, конструкций и композиций сооружений, разнообразя прежде всего их декоративное убранство50. «Павильонные мечети» обычно представляли собой увеличенные месджиты с превращенным в более или менее развитый hünkâr kasri парадным северным фасадом.

Бюйюк Меджидие-джами.

План (по Катипоглу Озмен)

Интерьер. Вид с северо-востока

Трудно, однако, согласиться с характеристиками построенных Вальянами культовых сооружений как подражаний Западу, разрушения османских архитектурных традиций, отражения ослабления творческого потенциала османских мастеров и т. д.; подобные характеристики турецких исследователей51 основаны прежде всего на свидетельствах современников, недовольных засильем иноверцев в столь риторически важной (и безусловно доходной) сфере, как реализация заказа «повелителя правоверных». В заслугу Вальянам можно поставить тот факт, что, несмотря на следование европейским трендам, стамбульская архитектура избежала «колониальное™» и сохранила свою самобытность; именно деятельность семьи Вальянов должна была обеспечить архитектурное выражение идеи «османского Ренессанса» в третьей четверти XIX в.52

Безмиалем Валиде Султан-джами.

План (по Окуру)

Вид с северо-запада.

Аэрофотосъемка

«Павильонные мечети» эпохи Танзимата объединяют достаточно скромные (по османским меркам) размеры, не создававшие для архитекторов конструктивных проблем: диаметр единственного купола на парусах (реже – на тромпах), перекрывающего квадратный в плане зал (за исключением октагональных мечети-реликвария Хирка-и Шериф и Тешвикие-джами), варьируется от 10 м (в Пертевниял Валиде-джами) до 16,6 м (в Безмиалем-джами)53. Подобные купола не нуждались в введении дополнительных опор, что позволяло избежать какого-либо членения интерьера. Отличительной чертой многих «бальяновских» дворцовых мечетей стали подчеркнутые архивольты подпружных арок, выведенные на фасад по образцу мечетей Михримах, Нуросмание, Бюйюк Селимие, что можно воспринимать как декларацию преемственности архитектурных форм. Однако прясла не используются зодчими для заполнения рядами световых проемов: плоскость фасадов всегда расчленяется горизонтальными профилированными фризами и раскрепованными антаблементами, превращающими люнеты в подобие циркульных фронтонов (обычно прерванных), а центральная часть фасадов выделяется более высокими арочными окнами и фланкирующими их полуколоннами или пилястрами.

В Кючюк Меджидие-джами54 центральные световые проемы второго яруса «обведены» глубоко профилированными архивольтами, опирающимися на разорванные антаблементы пилястр, вторгаясь в поле лучковых фронтонов и создавая на фасадах перекличку циркульных кривых. Аналогичная композиция фасада использована в возведенной через полтора десятилетия Азизие-джами в Садабаде, но арочные световые проемы подняты на одинаковую высоту, а лучковый фронтон не соответствует подпружной арке купола, хотя «перекликается» с дугообразным фронтоном над центральным окном нижнего яруса. Глубокие изгибы боковых частей фасадов Азизие-джами отсылают к мечети Ортакёй, в которой угловые пилоны «дублируются» каннелированными ордерными полуколоннами, а ничем не разрываемый раскрепованный антаблемент превращает люнет пологой подпружной арки в лучковый фронтон55.

В Безмиалем Валиде Султан-джами56 Карапет Бальян превратил световые проемы второго яруса в серлианы с широкими рельефными архивольтами над центральной частью и соединил их с архивольтами полуциркульных подпружных арок трапециевидными элементами, создавшими в верхних частях фасадов необычный для османской архитектуры мотив расходящихся лучей,